— Нет-нет, — заверила я. — Все в порядке.

— Вам нечего стыдиться, милая. — Старушка опять похлопала меня по руке. — Многие не задумываются о том, что они смертны.

Я скрипнула зубами. Как объяснить человеку, что не жизнь после смерти моя самая большая проблема? Скорее уж жизнь до смерти. Та, в которой я трачу попусту уйму времени, показывая двум патентованным сумасшедшим дом, где произошла трагедия.

— Миссис Паттерсон, вы действительно заинтересованы в покупке этой недвижимости, или…

— Не спешите, — с лукавым видом ответствовала старушка. — Надо подумать. Это ужасно важное решение.

— Мы дадим вам знать, — пожилой гном кивнул седой головой.

Что ж, валяйте.

Распрощавшись с клиентами, я отыскала чету Каррико. Они отсиживались на заднем дворе.

— Полагаете, они купят дом? — с места в карьер осведомилась Дениз. — По-моему, они очень заинтересовались.

Я сказала ей правду:

— Они действительно заинтересовались. — Чем именно, не стала уточнять. — И если надумают купить, я немедленно вам сообщу.

Добавив про себя "держи карман шире", я направилась к своей машине. И покатила к дому Портера.

Добралась быстро. Но мне, охваченной нетерпением, показалось, что дорога отняла слишком много времени.

Я была решительно настроена потребовать от Портера внятных объяснений: почему фотографии Ванды Фей и Дженни оказались в папке с его именем. И обязательно упомяну о шантаже и посмотрю, как отреагирует мой собеседник.

Выйдя из машины, я перебросила сумку через плечо и твердым шагом направилась к двери Портера. По пути сняла колпачок с газового баллончика, висевшего на брелоке с ключами.

Так, на всякий случай.

Я не ожидала никаких пакостей, но — давайте смотреть фактам в лицо — до сих пор Портер ни разу не оправдал моих ожиданий.

На кнопку звонка я нажала, наверное, раз десять. Как и вчера, Портер не открывал. Однако в доме горел свет. Не желая более играть роль "безумной Скайлер, устраивающей тарарам", я попыталась открыть дверь. Она оказалась не заперта.

Я сунула голову в проем и позвала:

— Портер?

В гостиной играла музыка. "Разве это любовь?" — проникновенно вопрошала Тина Тернер. Прикрыв за собой дверь (не дай бог, соседи услышат шум, пусть даже столь мелодичный), я двинулась на звук.

И тут я его увидела.

Он лежал навзничь посреди гостиной почти в той же позе, что и Эдвард Бартлет в доме Каррико.

Дырка в груди Портера также показалась жутко знакомой. Как и алое пятно на бежевой рубашке с монограммой.

Глава 20

— Портер! — завопила я и бросилась к нему.

И опять, как тогда с Бартлетом, мои ноги стали ватными. Мне почудилось, будто я сплю и вижу тот же сон. Ночной кошмар повторился.

С единственной разницей: когда я приблизилась к Портеру, он не открыл глаза.

И — в отличие от Бартлета — не издал ни звука.

А я-то думала, что хорек вонючий, лежа на бежевом ковре, выглядел хуже некуда. Портер его переплюнул. Лицо мистера Мередита приобрело явственный желтоватый оттенок и казалось вылепленным из воска.

Как бы я ни была зла на бывшего дружка, но схлопотать пулю никогда бы ему не пожелала.

— Портер, — снова позвала я, опускаясь на колени.

Тут я заметила, что все еще держу в руке газовый баллончик. Угрожать человеку в таком состоянии особенно жестоко. Даже я — по моему собственному признанию, немножко стерва — устыдилась.

Швырнула баллончик в сумку и, преодолевая страх, коснулась тела. На запястье пульс не прощупывался. На шее тоже. И глаза Портера остекленели. Однако кожа была еще теплой.

Отдернув руку, я вскочила на ноги. Судорожно огляделась: телефон стоял на этажерке.

Набирая 911, я думала, что, возможно, Портер не совсем мертв. Ведь в наше время врачи умеют творить чудеса, не правда ли?

Приложила трубку к уху. Гудок отсутствовал. Я тупо глядела на телефон, и тревожные мысли проносились в моей голове.

Портер был еще теплым. Значит, если он мертв, то недолго. И следовательно, убийца может быть поблизости. Не исключено, что прячется где-нибудь в квартире.

Пока я тут стою и раздумываю.

Я опять дико огляделась. Сердце в груди колотилось как сумасшедшее.

О боже, о боже, О БОЖЕ!

Уже ничего не соображая, я схватила сумку и рванула к выходу. Но где он, выход?!

В прихожей было несколько дверей, и я не запомнила, какая из них вела на улицу. Наши свидания с Портером обычно заканчивались в моем доме. Я бывала у него раза два, да и то очень давно. К тому же после столкновения с мертвым телом я совершенно очумела и уже не ориентировалась на местности.

За первой дверью, которую я открыла, был стенной шкаф.

Это называется черным юмором.

Рванула к следующей двери, и, когда нажимала на ручку, меня вдруг осенило. Я поняла, почему мне было столь не по себе в доме Каррико сегодня вечером.

Распахивая входную дверь, — наконец-то! — я вспомнила то, что прежде упорно ускользало из памяти. Когда мы обнаружили тело Бартлета, Эми Холландер, получив приказ найти полотенце, не колеблясь, ринулась в ванную. В холле Каррико было четыре двери, и тем не менее девушка ни секунды не сомневалась. Она точно знала, какая дверь ей нужна.

Словно уже бывала в том доме раньше.

Но когда? По ее словам, они с Джеком впервые попали в жилище Каррико вместе со мной. Если, конечно, она не врала с самого начала… Если она — о господи! — не встретилась с Бартлетом еще до осмотра дома.

У меня пересохло во рту. Неужто это была Эми?

Но хорошенько пораскинуть мозгами не удалось. Распахнув входную дверь, я увидела перед собой мисс Холландер собственной персоной.

С пистолетом в руке.

Направленным прямо на меня.

Глава 21

Я стояла, не сводя глаз с этой ужасной штуковины в руке девушки.

Меня заворожила маленькая дырочка, черневшая в дуле пистолета. Эта дырочка, по-видимому, обладает сильным гипнотическим воздействием. Охнуть не успеешь, как из нее вылетит маленькая пулька и вопьется в тебя. Как тут не оцепенеть?

Замереть я замерла, но в голове роились всякие мысли. Одна из них была особенно примечательной: неудивительно, что Эми не пожелала отказаться от моих услуг. И вовсе не терпимость и широта взглядов послужили тому причиной. Общаясь со мной, девушка рассчитывала получать информацию о расследовании убийства Бартлета из первых рук.

При условии, конечно, что я останусь в качестве подозреваемой и полицейские будут регулярно меня тягать.

Пока я пялилась на пистолет, Эми рассматривала меня. Никто так и не проронил ни слова. Казалось, девушка учтиво ждет, пока я, как старшая по возрасту, первой завяжу беседу.

Я же никак не могла сообразить, с чего начать.

Обычно, сталкиваясь на улице со старым знакомым, я вежливо говорю: "Привет, рада вас видеть". Но когда на тебя направлен пистолет, о хороших манерах как-то забываешь.

Эми, видимо, тоже не собиралась передо мной расшаркиваться. Не дождавшись от меня ни звука, она взяла инициативу в свои руки и заявила:

— Он это заслужил!

— Кто?

По-моему, я задала совершенно естественный вопрос. Однако моя недогадливость рассердила девушку.

— Портер Мередит, разумеется.

И почему Эми говорит со мной таким тоном? Она могла иметь в виду и Эдварда Бартлета. Откуда мне знать? Конечно, за моей спиной, на полу, лежал именно Портер. Наверное, следовало сообразить, что в данную минуту девушка захочет обсудить наиболее актуальные события.

— Он вышвырнул меня. — Эми вздернула подбородок.

— Вышвырнул? — не поняла я. — Когда? Сейчас?

— Сразу после моего рождения. Он избавился от меня, как… как от мусора. — Ее подбородок взметнулся еще выше. — Какой же надо быть скотиной, чтобы наплевать на собственную плоть и кровь!

Не хотелось вслух соглашаться с Эми. Мол, Портер Мередит был именно такой скотиной. Стоит ли поносить мертвеца? Упокой Господи его душу.