— Да нет, не очень. Так, поклюет чего-нибудь, и все. Я припасла на обед хороший кусок говядины. Надеюсь, жаркое-то она отведает. Во сколько приезжает ваш знакомый?
— Часов в одиннадцать.
— Я рада, что она сейчас не одна, — со вздохом заметила миссис Паско, — что вокруг нее люди. Ведь во вторник похороны — снова переживания… В такие минуты и нужны родные и близкие. Он-то, мистер Константин, откуда-то издалека приехал; поэтому с его стороны никого не будет. Очень жаль!
— К сожалению, я не очень хорошо знала мистера Константина… — По правде говоря, Мередит совсем его не знала, но не стала откровенничать. — У вас в «Малефи» много бывало гостей? Я имею в виду — при обычных обстоятельствах.
— Нет, что вы, дорогая! Мистер и миссис Константин жили очень тихо. Он ее обожал. — Миссис Паско прижала сомкнутые ладони к груди и закатила глаза к небу. — Славный он был человек!
Наверное, Алекса пора причислять к лику святых. Все местные жители словно сговорились и наперебой восхваляют покойного мужа Рейчел. Неужели у него совсем не было недостатков? Неужели у него не было врагов? Мередит поняла, что ей предстоит нелегкая задача.
А если ей удастся обнаружить у Алекса недостатки, что тогда? Допустим, окажется, что Алекс действительно сотрудничал с ливийскими или иранскими террористами. Или, скажем, он оказался бы сирийским националистом, мечтавшим свести на нет все соглашения по Ближнему Востоку, идущие вразрез с интересами его родины? Ведь Фостер явно намекал на что-то такое… А если не политика, что тогда? Торговля наркотиками, оружием, отмывание денег, незаконные махинации? Если подтвердится любое из подозрений, безупречной репутации Алекса конец… И Рейчел больше не сможет горевать о своем идеальном муже. Алекс умер, его больше нет. Мертвые не могут оправдаться. Зачем чернить память покойника?
Мередит вздохнула. Как все сложно! Впрочем, не исключено, что ей не удастся узнать ничего дурного о Константине. В таком случае Фостеру придется примириться с ее неудачей. Ну а если ему это не понравится — что ж, тем хуже для него.
Не спеша позавтракав, Мередит поднялась наверх проведать Рейчел. Та читала воскресный выпуск газеты, сидя в постели.
И что за постель! Широченное ложе под нависающим пурпурным пологом, заключенным в позолоченную раму рококо. С двух сторон, на тумбочках в стиле Людовика XIV, настольные лампы под атласными бахромчатыми абажурами, на толстых изогнутых основаниях. Рейчел, очевидно, ничуть не смущала такая византийская пышность. Она приветливо улыбнулась и царственным жестом поманила Мередит к себе.
— Привет, Мерри! Хочешь почитать? Выбирай! У Джорджа Нейсби есть «Санди таймс» и «Мейл он санди».
— Спасибо, попозже почитаю. Я зашла узнать, как ты.
— Более-менее. — Рейчел опустила газету. — Все беспокоюсь насчет цветов на похороны.
— Не сомневаюсь, их доставят в срок.
— Я вот что подумала… Надо на всякий случай узнать у Мартина, нет ли чего подходящего в саду. Знаешь, бывает такая декоративная трава… Она очень красиво смотрится в венках…
— Рейчел, в понедельник я съезжу в город, зайду в цветочный магазин и проверю, все ли в порядке. Не волнуйся! Если я тебе сейчас не нужна, я, с твоего позволения, схожу прогуляться.
В саду было свежо и зелено; земля под ногами еще не высохла от ночной росы. Мередит не спеша брела по тропинке, заодно высматривая подходящую зелень для венков. Вдруг цветы в самом деле не доставят в срок? Правда, составлять букеты она не умеет — не говоря уже о плетении венков. И потом, просто так взять и срезать понравившийся цветочек или травку нельзя. Вначале придется спросить разрешения у Мартина. Садоводы обычно свирепеют, узнав, что кто-то срезал любовно лелеемый цветок для какого-нибудь дурацкого букета или для украшения. И не важно, что «Малефи» не является собственностью Мартина. Раз он целый день трудится в поте лица, выпалывает сорняки, возделывает и удобряет почву, поливает и так далее, он считает сад все равно что своим.
Как назло, Мартина нигде поблизости не оказалось. Сегодня воскресенье; у него, скорее всего, выходной. Рейчел еще вчера обмолвилась, что садовник живет в квартире над гаражом-пристройкой — чуть в стороне от дома. Проходя мимо гаража на две машины, Мередит подняла голову. На окнах второго этажа задернуты занавески. Мартин в свой выходной решил подольше понежиться в постели… Интересно, один или в обществе юной продавщицы с серьгой в носу?
Она посмотрела на часы. Алан скоро приедет! Хорошо бы перехватить его пораньше и наскоро рассказать, что здесь происходит… Мередит медленно дошла до ворот и немного постояла, глядя на дорогу, в ту сторону, откуда должен был приехать Алан.
Дорога была пуста; стоять на одном месте ей быстро надоело. Вдруг на той стороне ограды, там, где начинался парк отеля «Линстон-Хаус», что-то зашуршало. Мередит насторожилась, но тут же улыбнулась. Между узловатых корней старого дуба мелькнула серая белка и тут же проворно запрыгнула на конский каштан. Зверек на миг замер, молнией взлетел вверх по стволу и скрылся в ветвях, покрытых молодыми листочками.
Густые нависшие ветви не пропускали солнечного света; Мередит поежилась от холода и даже подышала на руки, отогревая закоченевшие пальцы. Пахло сырой землей и перегноем. Скорее бы приехал Алан!
Наверху снова что-то зашуршало. Мередит подняла голову. Длинные ветки, нависшие над воротами, раскачивались на ветру и задевали каменный ананас. Наверное, в кронах деревьев сейчас затаились другие зверьки и птицы. Они наблюдают за ней и ждут, когда она наконец уйдет.
Неожиданно шорох сменился скрежетом. Мередит нахмурилась и быстро вскинула голову. Ничего! Но в постоянно шевелящихся ветках было что-то зловещее.
— Алан, приезжай скорее! — прошептала она.
Странный скрежет послышался снова. Неужели это всего лишь ветки? Она пожала плечами. Заскрежетало снова — громче и дольше. Потом что-то заскрипело. Совсем не похоже на шорох листьев, колеблемых ветром! Встревожившись, Мередит покосилась на ананас — как оказалось, вовремя. Она успела заметить, как украшение отделяется от своего каменного пьедестала и с грохотом падает вниз.
Глава 11
Так как Мередит подробно объяснила Алану по телефону, где нужно поворачивать, в воскресенье он без труда отыскал дорожку, ведущую на Мельничный холм.
Больше она ничего ему не сказала. По пути Алан размышлял. Мередит не зря такая молчаливая. Как правило, люди, оказавшиеся в затруднительном положении, склонны к крайностям: либо они болтают без умолку, либо, наоборот, замыкаются в себе и молчат. Раз Мередит ничего не рассказала, значит, ей неудобно говорить. А может, она не хотела, чтобы Рейчел подслушивала их разговор.
Неудобно говорить? Алан недоверчиво покачал головой. Машина подпрыгивала на ухабистой проселочной дороге. Он не может относиться к Рейчел беспристрастно. Вот ведь и сам он тоже допустил, чтобы Рейчел им распоряжалась, хотя знает бывшую жену много лет. Да, он едет в Линстон ради Мередит. А почему в Линстоне оказалась Мередит? Потому что ее попросила Рейчел. То есть Рейчел поймала его на крючок, использовав Мередит как наживку. Лора, как всегда, зрит в корень.
Да, он спорил с сестрой и доказывал, что никакого умысла в поступках Рейчел нет. В глубине души Алан соглашался с Лорой, а возражал ей только для порядка. Рейчел по природе своей не способна существовать без мужчины, который был бы ей опорой в трудную минуту. На худой конец на такую роль сгодится и он, бывший муж. Он почти не сомневался: Рейчел хочет, чтобы он защищал ее от Хокинса, который скоро приедет в Линстон. Рейчел боится Хокинса. По ее мнению, в приезде столичного сыщика нет никакого смысла. Ей хочется, чтобы новые неприятности миновали ее стороной.
Алан поморщился. Перспективы у него не самые радужные. Ему поневоле придется много общаться с Рейчел. Во вторник похороны Алекса — пришлось положить в чемодан черный костюм. А еще ему предстоит жить в одном отеле с суперинтендентом Хокинсом, который сразу невзлюбил его и подозревает во всех смертных грехах.