Хотинский докладывает, что «отдал в начале 1876 года изготовление рабочих чертежей… на резиновую мануфактуру и механику Дидрихсону, так как сам сдавал в это время экзамены на минного офицера». Далее задержку с работами над водолазным аппаратом Хотинский объясняет тем, что «в октябре его Императорское Высочество обратил внимание на предложенной мной способ подводного и надводного освещения и приказал разрешить этот вопрос… Разработка по фонарю закончена… для освещения пути на паровом катере «Птичка». (Последняя записка помечена апрелем 1877 года, когда прошло четыре года со дня публичной демонстрации Лодыгиным ламп для подводных работ.) Но Хотинский для этой же цели разработал лампу собственной конструкции!

К докладной записке Ахилл Матвеевич приложил счет от К. Дидрихсона (ул. Казанская, близ Нового переулка, дом Бихнера, № 33) на изготовленный резервуар для сжатого газа (75 руб.), регулятор давления газа (30 руб.).

Поэтому когда в эти же сроки — в сентябре 1877 года — Лодыгин, приехав ненадолго после трехлетнего отсутствия в Петербург, снова подал проект на усовершенствованный аппарат своей конструкции, Морское министерство его отклоняет и «считает дело оконченным».

Но с водолазным аппаратом у Хотинского так и не ладится, зато лампы он создает — накаливания «на 200 вольт», позже — известковую (сконструированную совместно с Булыгиным), еще — аккумуляторы и многое другое.

О Хотинском скупо рассказывает послужной список. Сын коллежского секретаря Матвея Степановича Хотинского, «православного вероисповедания, воспитанник морского корпуса». Женат.

Знаменит среди знакомых не столько своей особой, сколь отцом, которого в России разве что неграмотные не знали, а все, кто умел читать, и знали, и даже побаивались. Вот список книг Матвея Степановича Хотинского, создавших ему романтическую популярность: «Астрономия для всех образованных читателей, изложенная М. Хотинским, членом многих ученых обществ (в четырех томах), «Природа с ее таинствами и богатствами», «Исторический опыт экспедиции в северо-полярные страны», «История паровой машины, пароходов и паровозов…», «О комете, ожидаемой в 1848 году». А вот еще одно любимое произведение петербургских мистически настроенных дам и кавалеров: «Рассказы о темных предметах, о волшебстве, натуральной магии, обманах чувств, суевериях, фокусничестве, колдунах, ведьмах и т. п.», а также «Чародейство и таинственные явления в новейшее время».

Ахилл, выросший в атмосфере кабинетной учености, а затем спартанской — морского корпуса, получил раздвоенность натуры и вечную неудовлетворенность. Он то бросает службу, то вновь вступает в нее, то, как мы видели, отправляет в морское ведомство проект водолазного аппарата, то поспешно просит его вернуть.

Именно он, Ахилл Хотинский, сыграет роковую роль в жизни Лодыгина, показав его лампы Эдисону. Но тогда, в 71—76-м годах, дружба Лодыгина с Хотинским не была омрачена еще этой историей. Тем более что именно благодаря живому участию морских офицеров устраиваются опыты Лодыгина с лампой накаливания в Адмиралтействе, «по указанию великого князя Константина», генерал-адмирала флота.

Николай Павлович Булыгин— начальник электрической части Адмиралтейства — начал с помощи Лодыгину, а в конце концов сам увлекся изобретательством. В начале 1873 года он придумал покрывать угольные стержни в лампе Лодыгина тонким слоем меди методом гальванопластики. При этом «увеличивалась сила тока на 40 процентов, а сопротивление уменьшалось в 100 раз»! За границей тут же узнали о булыгинском усовершенствовании, братья Сименс обратились к Булыгину за дополнительной информацией.

А для свечей Яблочкова Булыгин позже изобрел особый распределитель, в котором ток никогда не прерывался и напряжение не менялось. Булыгин изобрел и «свою» лампу накаливания — очень схожую с так называемой «лампой Кона — Дидрихсона», но более мощную. Николай Павлович оставил заметный след в истории электротехники, особенно электрификации морского флота.

С 18 мая 1874 года Булыгин начинает (впервые в мире!) вводить электрическое освещение на морских судах: на фрегате «Петропавловск», пароходе «Ильмень», яхте «Ливадия» и фрегате «Севастополь».

Совместно с Хотинским он изобрел фонарь с известковым светом для освещения неприятельских судов при минных заграждениях. (Вообще же миссия осветить электричеством корабли российского флота легла на слушателей офицерского минного класса, что базировался в Кронштадте и где позже преподаватель А. С. Попов создал первый в мире радиопередатчик.)

Послужной список Булыгина, хранящийся в Ленинградском военно-морском архиве, сообщает о нем, к сожалению, весьма скудные сведения: 1847 года рождения (одногодок Лодыгину), из дворян Вологодской губернии, воспитанник морского корпуса; после службы гардемарином на Балтийском и Черном морях был причислен к флотскому экипажу для слушания лекций в академическом курсе морских наук. В 1870 году произведен в лейтенанты. Закончил службу капитаном 2-го ранга в 1885 году.

Флоренсов Владимир Яковлевич,тогда молодой артиллерийский офицер, увлекается электроосвещением, начинает вносить изменения в лодыгинскую лампу: предлагает заменить шаровидную форму ее стеклянного баллона на удлиненную, цилиндрическую — для лучшей герметизации. (Изоляционный патрон, который сейчас это прекрасно выполняет, тогда еще не был изобретен Стерижером.)

Лодыгин принимает флоренсовскую идею и начинает работать над цилиндрическими конструкциями, отказавшись от простых шаровидных ламп.

Позже Владимир Яковлевич Флоренсов становится известным физиком и электротехником. Он читал лекции по химии в Институте путей сообщения вместе с Федором Фомичом Петрушевским. Флоренсов долгое время был председателем VI (электротехнического) отдела Русского технического общества, устроителем выставок. Его перу принадлежат книги, очень популярные в ту пору массового интереса к электротехнике: «Начальные основания электротехники», «Динамо-машины для токов постоянного напряжения. Основания, устройства и действия их», «О новейших типах трансформаторов электрического тока».

Именно Флоренсов будет десятилетия хранить как реликвию одну из первых лампочек Лодыгина — вплоть до 1910 года — и покажет ее под шумные овации на VI Электротехническом съезде.

Тогда, в 70-е годы, Флоренсов присутствовал на научных и публичных опытах Лодыгина, и, как ученый, помогал советами, как именно устроить демонстрацию, чтоб всем стала очевидна ценность открытия Лодыгина.

Для этого в Галерной гавани, у Кроншпицев, были устроены любопытные опыты для военных. Показывалось накаливание электрическим током одного метра железной проволоки, а затем мелких кусочков кокса. На воздухе кокс сгорал мгновенно, а заключенный под стеклянный колпак с выкачанным воздухом — 30 минут. От одной динамо-машины горело несколько таких фонарей — значит, решена проблема «дробления света»? [8].

Очень заинтересовались лодыгинскими опытами братья Петрушевские, Василий и Федор.

Василий Фомич Петрушевский— генерал-лейтенант, ученый-артиллерист и изобретатель.

Именно при его участии провел первые опыты с лампой на Волновом поле Лодыгин.

Он окончил 1-й Петербургский кадетский корпус, учился в офицерских классах Михайловского артиллерийского училища. Но после занялся преподаванием — в своем же кадетском корпусе, потом — в знаменитой Михайловской артиллерийской академии. В 1856 году стал ее профессором. В эти же годы он успел и послужить на Невских береговых батареях, занимаясь там научной работой и изобретательством.

А изобретений за ним — и крупных — немало. В области артиллерии, например, он создал боковой прицел, свою конструкцию оптического берегового дальномера, квадрант с ватерпасом…

В области минного дела за ним числится первое получение нитроглицерина в большом количестве (в 1863 г.), так что его сразу стали применять для снаряжения мин. А ушло на это открытие 10 лет… Еще в 1853–1854 годах он вместе с замечательным химиком Н. Н. Зининым начинал работу над техническим использованием нитроглицерина. Кроме того, он изобрел запал для его взрывания и динамит на основе углекислого магния.