В последние годы жизни королева продолжала заниматься делами государства, хотя ее силы были уже на исходе. Превозмогая свои немощи, она ездила по стране, выступая перед войсками, принимавшими участие в англо-бурской войне. Но в 1900 г. здоровье королевы ухудшилось, она уже не могла читать бумаги без посторонней помощи. К ее физическим страданиям прибавились душевные, вызванные известием о смерти сына Альфреда и неизлечимой болезни дочери Викки. «Снова и снова удары судьбы и непредвиденные потери заставляют меня рыдать», – записала она в своем дневнике.

Королева Виктория умерла после непродолжительной болезни 22 января 1901 г. Ее кончина не была неожиданностью для народа, но тем не менее миллионам подданных казалось, будто смерть королевы на рубеже столетий влечет за собой мировую катастрофу. Это и неудивительно, ведь для многих англичан Виктория была «вечной» государыней – других за свою долгую жизнь они не знали. «Казалось, что колонна, державшая небосвод, обрушилась», – писал о тех днях британский поэт Р. Бридже. Согласно завещанию, Викторию хоронили по воинскому обряду. На дне ее гроба лежали алебастровый слепок с руки принца Альберта и его стеганый халат, рядом с ними – фотография слуги Джона Брауна и прядь его волос. Королева уносила в небытие тайны своей личной жизни…

«В Британии и не столь значительно в большей части Ирландии, – писал английский историк Д. Кэннедайн, – Виктория олицетворяла собой образ матери нации, нравственного идеала, возвышающегося над грубой повседневностью; в международном плане она стала имперским матриархом, который с материнской заботой председательствовал над более великой британской семьей, раскинувшейся на двух полушариях». Наследникам английской короны Виктория оставила устойчивый трон, и у тех были все основания благодарить ее за предприимчивость, рачительность и те богатства, которые она подарила царствующему британскому дому. В памяти же своего народа эта государыня навсегда осталась монархом, период правления которого стал одной из ярчайших страниц истории Англии. Королева Виктория по праву принадлежит к числу тех немногих правительниц, кого не только любили и ценили современники, но и кому историки никогда не отказывали в уважении.

МЕИР ГОЛДА

Настоящее имя – Голди Мабовитц-Меерсон

(род. в 1898 г. – ум. в 1978 г.)

Она была дочерью плотника из Киева – и премьером израильского государства. Она закупала оружие и хорошо разбиралась в нем – и сажала деревья в пустыне. Создавая и защищая маленькую страну для своего народа, она стала легендой. Ее звали Голда Меир. Она была одной из первых в мире женщин, достигших положения главы правительства. До нее лишь на Цейлоне и в Индии государство возглавляли женщины – Сиримаво Бандаранаике и Индира Ганди.

Голди родилась 3 мая 1898 г. в Киеве, где ее отец Моше Ицхак Мабовитц работал столяром. В ее детстве «радостных или хотя бы приятных моментов было очень мало». Эпизоды, которые она помнила, были связаны с мучительной нуждой, в которой жила ее семья, бедностью, голодом, холодом и страхом погромов. В 8-летнем возрасте Голди с матерью, Блюмой, переехала в США, куда тремя годами раньше уехал отец, чтобы начать новую жизнь. Они обосновались в Милуоки, штат Висконсин, в самом бедном еврейском квартале города. Моше получал нищенскую зарплату, выполняя строительные работы, а Блюма открыла небольшую бакалейную лавку.

Закончив начальную школу в 14 лет, Голди собиралась поступить в среднюю школу и стать учительницей. Но родители хотели поскорее отдать ее замуж. Тогда она уехала к старшей сестре в Денвер, штат Колорадо, квартира которой была чем-то вроде центра для еврейских анархистов, социалистов и сионистов. Здесь девушка впервые услышала о национальном очаге для евреев, который они хотели создать в Палестине. Долгие ночные споры сыграли большую роль в формировании ее убеждений. Но пребывание в Денвере имело и другие последствия. Среди молодых людей, часто бывавших в доме, одним из самых привлекательных был тихий Моррис Меерсон, водивший девушку на лекции по литературе, истории и философии.

Вскоре Голди поссорилась с сестрой и ушла из ее дома. В 16-летнем возрасте она устроилась в магазин, где шили юбки на заказ. Так прошло около года, пока не пришло письмо от отца: «Если тебе дорога жизнь матери, ты должна немедленно вернуться домой». Вернувшись в Милуоки, Голди окончила среднюю школу и поступила в колледж для учителей, где начала изучать педагогику и стала активисткой в различных еврейских организациях. Сионизм наполнял ее жизнь и сознание. Она не сомневалась в том, что ее место в Палестине.

В декабре 1917 г. Голди и Моррис поженились, а весной 1921 г., продав все свое имущество, отправились к берегам «земли обетованной». Добравшись до Тель-Авива, они подали заявление в колхоз (кибуц) с поэтическим названием «Божьи просторы», а Голди даже взяла себе новое имя – Голда («золотая»), подчеркнув этим начало новой жизни. Позднее она вспоминала, как наслаждалась тем, что находилась среди людей, разделявших ее общественно-политические взгляды. Но Моррису было не по себе: ужасный климат, малярия, плохая пища, работа в поле – все это оказалось для него слишком тяжело, и ради мужа Голда согласилась оставить кибуц.

Муж получил плохо оплачиваемую работу бухгалтера в Иерусалиме. Они нашли маленький домик из двух комнат, без электричества, так что готовить приходилось на примусе в сарае. Их первенец Менахем появился на свет в 1924 г., а спустя два года родилась дочка Сарра. Чтобы платить за дом, Голда брала в стирку белье, которое стирала в корыте, нагревая воду во дворе.

Ее стремление к общественной работе нашло выход в 1928 г., когда она возглавила женский отдел Всеобщей федерации трудящихся. Вскоре все увидели, что Голда прекрасный организатор и оратор. К тому же ей пригодилось знание английского языка, на котором она говорила без акцента. В 1932 г. на два года Голда отправилась в США, чтобы подлечить дочь, у которой было обнаружено заболевание почек. Все это время ее муж оставался в Палестине. После возвращения Голда была назначена руководителем политического отдела федерации в Тель-Авиве, а Моррис работал в конторе фирмы «Шелл Ойл» в Хайфе и навещал семью по субботам.

В первой половине 30-х гг. в Палестину, где рынок труда не был готов к принятию огромного количества людей, хлынули еврейские беженцы из Германии. Тогда же была предпринята попытка разрешения этой проблемы на международной конференции, проходившей во Франции. Практические результаты ее были ничтожны, так как каждая из 31 стран-участниц нашла важные причины для того, чтобы не открывать двери иммигрантам. Голда в очередной раз убедилась в том, что ее народу необходимо свое собственное государство.

В ноябре 1947 г. Генеральная Ассамблея ООН приняла план раздела Палестины на две части, а в мае следующего года на карте мира появилась новая страна – Израиль. Голда была единственной женщиной среди политиков, подписавших Декларацию независимости: «Глаза мои наполнились слезами, руки дрожали. Мы сделали еврейское государство реальностью, и я дожила до этого дня». Многие ее соратники говорили позднее: «Если Бен-Гурион – отец Израиля, то Голда – его мать».

Через месяц после этого события она была назначена послом в СССР. Так спустя 42 года после того, как Голда покинула Россию, она вернулась туда в качестве представителя еврейского государства. Ей было не интересно заниматься рутинной дипломатической работой, но это продолжалось недолго – всего 7 месяцев. В начале 1949 г. она была заочно избрана в первый кнессет и вернулась, чтобы занять должность министра труда в правительстве Бен-Гуриона.