Дассены вынуждены были эмигрировать, некоторое время скитаясь по Европе в поисках пристанища. Провожая с палубы тонувшие в смоге небоскребы, Джо еще не знал, что отныне его домом станет весь мир, и ни одну страну в отдельности он не сможет назвать родиной. Об этих скитаниях Джо позже рассказал в своей знаменитой песне «Америка». Наконец, когда Джо исполнилось 12 лет, родители решили обосноваться во Франции. За время мытарств их сын слету выучил несколько языков и диалектов и сменил 14 школ. Впрочем, мальчишке нравилась бродячая жизнь и переезды из страны в страну, но только во Францию он влюбился самозабвенно. Так, никогда не сменив американского гражданства, в душе Дассен превратился в истинного француза. Уже будучи знаменитым, он, отвечая на вопросы журналистов, признался: «Я влюбился в эту страну, едва приехав сюда. Несмотря на то что у меня американский паспорт, в душе я стопроцентный француз. Они умеют жить. Умеют ценить хорошую еду, хорошее вино… и красивых женщин. Они по-настоящему наслаждаются жизнью. В Америке люди настолько напряжены, атмосфера настолько отравлена агрессивностью и злобой, что трудно от чего бы то ни было получить удовольствие…»
Семья обосновалась в Париже. Несмотря на изгнание, Дассены не испытывали финансовых затруднений, и Джо отправился учиться в дорогой элитный коллеж Розей в Швейцарии. В 1951 году он едет в Италию, в 1953-м поступает в международную школу в Женеве, а год спустя отправляется в Гренобль, где получает степень бакалавра – диплом, который в Швейцарии не выдавался. К 16 годам Джо превратился в очень красивого юношу с чуть кокетливым выражением глаз. Он бегло говорил на трех языках, увлекался лыжами и плаванием и считал себя счастливым человеком. Но оказавшийся для него таким неожиданным развод родителей ударил по нервам сильнее, чем эмиграция. Отец почти сразу связал свою судьбу со знаменитой греческой актрисой и депутатом парламента Афин Мелиной Меркури, а мать с тех пор предпочитала оставаться в тени. Чтобы как-то оправиться и привыкнуть к мысли о разлуке родителей, Джо с тремя сотнями франков в кармане возвращается в Америку и поступает в университет Анн-Арбор (Мичиган). Вначале своей профессией он избрал медицину, но, проучившись три года, понял, что не выдерживает вида крови и перевелся на факультет этнографии, где изучал санскрит, итальянский и русский языки.
Все студенческие годы, чтобы не зависеть от родных и их поддержки, он вечерами подрабатывает мусорщиком, мойщиком посуды, барменом, сантехником, библиотекарем, проводит психологические тесты… В конце концов ему предлагают место водителя-дальнобойщика, и в течение шести месяцев он ездит из Анн-Арбор в Сан-Франциско и обратно. Это приносило неплохой доход, но он проводил в пути четыре дня из семи, что не лучшим образом сказывалось на его успеваемости. Чтобы сдать экзамены, Джо пришлось отказаться от этой работы. На каникулах он объехал автостопом всю страну, побывал в Вирджинии, на Западном побережье, во Флориде, Новом Орлеане, Техасе, Неваде, Сан-Франциско, Айдахо, а также в крупнейших национальных парках.
В конце концов Джо заключил договор с владельцем студенческого кафе и по вечерам начал петь под гитару. Оказалось, что Дассен поет гораздо лучше, чем готовит или моет посуду, но тогда он не считал, что его призвание – музыка. В его репертуаре не Элвис и не Эдди Кокрен, «французский фольклор», за который он выдавал поэзию Жоржа Брассанса. Одновременно образцовый студент пишет новеллу «Wade in water», которая получает вторую премию на национальном конкурсе. Студенческие годы Джо ознаменовались также и мировым триумфом его отца, теперь уже великого режиссера Жюля Дассена. В 1958 году он попросил сына записать несколько песен к фильму «Закон» с участием Джины Лоллобриджиды. Все складывалось довольно удачно, если бы не одно печальное предзнаменование: Дассена освободили от военной службы из-за шумов в сердце. Но на этот грозный симптом он не обратил никакого внимания.
Без особых затруднений Дассен защитил докторскую степень и собирался стать исследователем или преподавателем. Свое будущее он видел только в доброй старой Европе. Карманы Джо были пусты: денег хватило только на койку-гамак в багажном трюме отплывавшего в Италию теплохода, а там рукой подать до Парижа, который встретил его, как родного. Отец приглашает его к себе ассистентом на съемки своего второго великого фильма – «Топкапи». Мировая пресса постоянно публикует фотографии отца и сына на съемочной площадке. Легко заработанные на съемках деньги Джо тратит на покупку машины. А сразу после этого он начинает работать музыкальным обозревателем на радио RTL и журналистом в «Плейбое». Джо пишет новеллы, которые публикуются в прессе и дают ему неплохой доход. Он также дублирует два американских фильма, продолжает сниматься в фильмах отца и других режиссеров («Красный клевер» и «Леди Л.», «Тот, кто должен умереть», «Закон»), кроме того работает ассистентом режиссера на съемках картины «Что нового, киска?». Дассен играл рядом с такими звездами, как Джина Лоллобриджида, Марчелло Мастроянни, Мелина Меркури, Ив Монтан, Максимилиан Шелл, Питер Устинов, Софи Лорен, Пол Ньюман, но очень быстро понял, что это не его призвание.
Как корреспондент в скандальном «Плейбое», Джо должен был присутствовать на бесконечных вечеринках. На одной из них, 13 декабря 1963 года, он повстречал девушку, в которую влюбился сразу и бесповоротно. Джо не испытывал недостатка в подружках, но теперь все было иначе: любили не его – полюбил он. Девушку звали Мариз Массьера, и через несколько дней Дассен пригласил ее на уик-энд за город, прихватив с собой гитару. Мариз была не первой и далеко не последней, кто полюбил Дассена «ушами». Но если бы им тогда сказали, что их роман продлится десять лет, то не поверили бы оба.
Гитара продолжает оставаться для Дассена страстью, и Мариз разделяет его увлечение музыкой, из которого он и не думает извлекать какую бы то ни было выгоду. Однако жизнь распоряжается по-другому. И если Мариз почти три года не могла подвигнуть Джо на женитьбу (они поженились только 18 января 1966 г.), то сумела превратить своего избранника в певца. И не просто в певца, а в звезду! Подруга Мариз работала секретаршей в компании звукозаписи CBS, которая двигала на французский музыкальный рынок американскую продукцию. Решив сделать любимому сюрприз, Мариз попросила приятельницу переписать на студии с магнитофонной пленки на виниловый диск песни Джо. Пластинку предполагалось выпустить в единственном экземпляре, как подарок на его 26-летие. Дальше произошло непредвиденное: пленку прослушал кто-то из сотрудников и отнес руководству, которое решило срочно выпустить альбом! Но сам Джо согласился на эту авантюру только через два месяца и смеха ради, так как он не намеревался становиться певцом! Диск спроса не имел, но эта неудача словно подстегнула Дассена, и он неожиданно для самого себя «завелся». То, что успех принадлежит другим, вдруг стало доводить Джо до белого каления, и он мертвой хваткой вцепляется в карьеру певца, от которой прежде решительно отказывался.
Чудо произошло в ноябре 1965 года, когда третий диск Джо, как говорят, «пошел», и вскоре Дассена узнала вся Франция. Никому не известный молодой певец обладает волнующим бархатным голосом, оригинальной манерой исполнения, несомненным чувством ритма и французским шармом. Слушатели попадали под магнетическое влияние того непонятного, что исходило от него. Его голос – это основа успеха: полный обаяния и теплоты, он буквально очаровывал публику. Внешность Джо, его элегантность, манера держаться на сцене были его основными козырями.
Дассен все же нашел «свою» первую песню – это американский хит «Shame And Scandal In The Family», для которого был написан французский текст. В те годы, как, впрочем, и сейчас, авторы отдавали лучшие песни признанным звездам, а Джо приходилось довольствоваться тем, что останется. Но постепенно Джо «оброс» своими авторами, гениальным продюсером Жаком Пле, небольшим оркестром, танцевальной группой и бек-вокалистками. Первым хитом, который принадлежит только ему, стала песня «Bip-Bip», и с тех пор популярность Дассена стремительно росла. С Джо нелегко было работать – он был настолько же дотошным и мелочным в работе, насколько очаровательным в жизни. Его авторы Пьер Деланоэ и Клод Лемель называли певца блистательным занудой. Но все, кто работал с Джо – музыканты, поэты, композиторы, – становились его друзьями, и практически все его песни с 1966 года попадали в верхние строчки хит-парадов, причем не только во Франции, но и в Италии, Бельгии, Германии, Испании. И для каждой страны он пел на ее языке. Прекрасный американец, ставший парижанином, записал альбом даже в Нью-Йорке. Тому времени принадлежит и обошедшая весь мир фотография, сделанная у подножия здания Тайм Лайф, где Джо опирается на мотоцикл «Харлей Дэвидсон», владельца которого он даже не знал. «Харлей Джо» вскоре появится на конверте альбома и станет мечтой целого поколения. В том же году выходит пятая по счету сорокапятка и одновременно с ней первый долгоиграющий диск. Они обречены на успех, а лучшая песня «Excuse Me Lady» выходит на вершины хит-парадов. Количество проданных пластинок растет так же стремительно, как и повальное увлечение Дассеном.