Джинн перестал расти и стал зелёным.

— Если ты хочешь, чтобы я тебя убил на глазах твоей дамы сердца, то зачем же ты поправил мне лампу? Это мой дом, я в ней долго жил, пока один чёрный маг не расплющил её, лишив меня жилья. Сколько я бедствовал, не зная, где преклонить голову, пока ты не выручил меня. Я был очень доволен и был готов выполнить любое твоё желание, а ты хочешь сражаться со мной. И эта глупая маленькая собачка решила, что я враг.

— Я ошиблась, — сейчас же покаялась Моська.

— Недавно мы встретились с очень нехорошим джинном, — объяснила Адель. — Мы боялись, что и ты такой же. Но если ты нам не враг, то мы рады тебя приветствовать.

— Я очень тебе благодарен, — ещё раз повторил джинн, обращаясь к дону Мигелю, и вновь стал лазурным. — Приказывай, и я выполню любое твоё желание.

— Этой девушке… — начал рыцарь, указывая на Адель.

Но Мэг выступила вперёд.

— Конечно, ты обязан выполнить наши желания, раз мы тебе помогли, — резко сказала она.

— Я никому и ничем не обязан, — сейчас же возразил джинн, приняв зелёную окраску.

— Ты сам сказал, что выполнишь наши желания, — напомнила Мэг.

— Это моя добрая воля. Захочу — выполню, захочу — нет. И не желания, а одно желание. Если каждый из вас будет высказывать все свои желания, то мне легче будет скитаться без дома, чем их выполнять.

— Ах, ты паршивый лгун! — разъярилась Мэг.

Джинн стал синим и вырос метра на четыре. Франк испуганно поглядел на Адель, да и сама девушка поняла, что ситуация обостряется.

— Не слушай её, — попросила Адель. — Мэг очень устала. Она не хотела тебя обидеть.

— Обидеть! Да этих лживых джиннов невозможно обидеть! Сначала они вызываются исполнить желание, а когда это желание захочешь высказать — сразу на попятную. Я устала, мне хочется поскорее попасть домой, мне нужно перестроить дом, прикупить земли, подстроить ещё один амбар к моей лавке, нужны деньги, чтобы кое-что приобрести…

— Ты не устала говорить, женщина? — спросил джинн, и в его глухом голосе Адели послышалась насмешка. — Для тебя я ничего не сделаю.

Мэг разразилась потоком слов.

— Противный лживый джинн! Не удивляюсь, что твою лампу расплющили. Жаль, что вместе с лампой не расплющили твою поганую голову, если у тебя есть голова. Но у тебя и головы-то нет, иначе ты не посмел бы так разговаривать с несчастной беззащитной женщиной. Меня каждый норовит обидеть! Но я не из таких! Я себя в обиду не дам! Я сейчас своими ногами растопчу твою гнусную лампу…

Джинн заревел, сделался красным, взлетел над оврагом и закачался там, грозя обрушиться на головы путников огненным ливнем. Мэг упала на землю, дрожа от ужаса.

— Теперь и на бурю не сошлёшься, — проговорил ослик, заикаясь.

— Что же теперь будет? — прошептала госпожа Бергер, прижимая к груди свою дочь. Тора как-будто и не замечала происходящего.

— Ничего не бойтесь! — кричал дон Мигель, садясь на коня и беря в руку копьё. — Я защищу вас от любой опасности. Я, Рыцарь Открытого Забрала, на коне Подобном Молнии вызываю тебя на бой, вероломный джинн. Я совершаю этот подвиг в честь дамы моего сердца, Прекрасной Адели!

— Я не вероломный джинн, — пророкотало сразу со всех сторон.

— Как же не вероломный? — выскочила вперёд Моська. — Дон Мигель так старался, расправляя лампу, а ты хочешь его убить!

— Меня вызвали на бой! Я должен покарать обидчика!

Адель приободрило то странное обстоятельство, что джинн медлит со своим возмездием. Возможно, его ещё удастся уговорить.

— Я не боюсь тебя! — гордо отвечал рыцарь.

— Лампу можно спрятать между камнями, чтобы больше тебя никто не беспокоил, — придумала Моська. — Ты будешь в ней жить, но никто не сможет вызывать тебя против твоего желания.

Огонь, широко разливавшийся над головами путников, слился в один шар, шар этот вытянулся и принял колышущуюся форму, отдалённо напоминающую человеческую фигуру.

— А кто это сделает? — спросил джинн.

— Я, — вызвался Франк. Он был очень бледен, но стойко держался рядом с рыцарем, показывая, что и он способен драться с обидчиками.

— Это хорошая мысль, — одобрительно прогудел джинн. — Если ты это сделаешь, я вас не трону.

Франк взял лампу и полез в овраг. Он долго и тщательно выбирал подходящее место и, наконец, спрятал лампу между камнями, прикрыв сверху маленьким плоским камнем и оставив отверстие для входа.

Джинн осторожно приблизился к скрытой лампе, и его словно втянуло в неё. Сколько Адель ни приглядывалась, она не могла заметить ни лампу, ни джинна.

Франк выбрался наверх.

— Давайте, поскорее уйдём отсюда, — предложила госпожа Бергер. — До сих пор не могу успокоиться.

— Ещё бы ты могла успокоиться! — налетела на неё Мэг. — Твоя же собственная идиотка и устроила всё это. Зачем, спрашивается, ей понадобилась проклятая лампа?

— Прекрати, Мэг! — рассердилась Адель. — Джинн хотел нам помочь. Он готов был выполнить какое-нибудь желание. Это ты его разозлила своей руганью.

— Я же ещё и виновата! — взвилась сварливая баба. — Давайте, валите на меня все свои неприятности! Вот уж и достались мне попутчики!

— А ведь Моська опять нас выручила! — восхищённо проговорил Франк. — Если бы не она, нам всем бы пришёл конец. Какая же ты умная, Моська!

Собачка скромно молчала, помахивая хвостом.

— Вам нечего было тревожиться, — сказал рыцарь. — Я сразился бы с джинном и победил его. Этот славный подвиг я посвятил бы даме моего сердца, прекрасной Адели. А теперь мне снова придётся искать достойного соперника. С каждым разом всё труднее становится вызвать кого-то на бой.

— Я же говорю, что не следует сразу же называть своё имя, — назидательно проговорил конь. — Этот джинн, едва услышал имя Рыцаря Открытого Забрала, так сразу сообразил, что пришёл его последний час. Вот он и сделал вид, что доволен выдумкой Моськи. Жалкая уловка! Все видели, как он поспешил спрятаться в свою лампу? Я боюсь, что скоро все будут разбегаться, даже услышав всего лишь моё имя. Достаточно будет крикнуть, что я Подобный Молнии, и враг сбежит без боя.

— Да, совсем стало не с кем драться, — согласился дон Мигель. — Но я обещаю вам, дама моего сердца, прекрасная Адель, что я отыщу джинна более смелого, чем этот, и уничтожу его.

Адель ужасалась, слыша такие разговоры, и надеялась только, что они отошли на достаточно большое расстояние, и джинн их не слышит.

Мэг ворчала и ругалась. Было удивительно, что человек способен так долго говорить на одну и ту же тему, но сварливая женщина, похоже, не могла остановиться. Она поочерёдно обсуждала все мыслимые и немыслимые недостатки каждого спутника, обвиняя всех, кроме себя, в неудачном знакомстве с джинном. Дон Мигель откровенно тосковал в её обществе. Он порывался пройти немного вперёд, чтобы заранее уничтожить всё злое на их пути, но ослик утверждал, что боится бестий, которые могут незаметно вылезти из трещины, вдоль которой они шли, и рыцарь не рисковал удаляться.

— Похоже, нам придётся вернуться обратно, — заявила Моська, забежавшая чуть вперёд.

— Почему? — испугалась Адель.

— Трещина, вдоль которой мы идём, упирается в другую, ещё большую, так что нам придётся идти или обратно, или вдоль этой новой трещины, но тоже на юг. Как бы нам всё-таки не попасть на стол к нашему людоеду.

Мэг получила новый повод ругаться и укорять попутчиков за неудачно выбранный маршрут.

— Мы вернёмся, и я сражусь с людоедом, — воодушевился дон Мигель. — Это будет не особо трудный подвиг, но раз уж драконы и джинны не желают принимать бой с Рыцарем Открытого Забрала, то я убью великана, хочет он этого или нет.

— Вряд ли он этого хочет, — усомнился Серый. — Мне известно, что он сам хотел убить меня и всех нас.

— Может, мы встретимся с Ником? — предположила Адель.

— Хорошо бы, — обрадовался Франк. — Вот бы он удивился, что я стал оруженосцем.

— Мне кажется, что, если мы придём к жилищу людоеда, нам надо будет проскользнуть мимо него незаметно, — возразила девушка.