«Ее родители, наверное, предпочли бы, чтобы она была мертва,» — мрачно сказал Келсон, потягивая дорогое фианнское вино вместе с самыми близкими друзьями в ночь накануне свадьбы. — “Может быть, она тоже. Я думаю, что Лльювелл думает так же. Я уверен, он жалеет, что я жив.»

Дугал, на котором выпитое за вечер сказалось гораздо сильнее, чем на короле, покачал головой и хихикнул, усиленно подмигивая Моргану и Дункану.

«Конечно , Лльювеллу жаль, что Вы не мертвы, Сир,» — сказал он. — “Лльювелл — ее брат. Какой брат когда-либо подумает, что кто-то другой может быть достоин его сестры?»

«Однажды моя сестра нашла себе достойного,» — ответил с грустной, задумчивой улыбкой Морган, глядя поверх своего кубка на Дункана.

Это замечание удивило обоих парней — и Дугала, который не имел понятия, о чем говорит Морган, и Келсона, который слишком хорошо знал об этом. Когда Келсон опустил глаза, явно опечаленный воспоминаниями, Дугал перевел озадаченный взгляд на Дункана, который вздохнул и приподнял свою чашу.

«За Кевина и Бронвин, соединившихся навечно.»

Он поморщился и осушил свой кубок, не глядя, как Морган и Келсон пьют вслед за ним. Дугал, еще более заинтригованный, обернулся к Келсону.

«Они умерли или как?» — прошептал он, мгновенно протрезвев.

Келсон откинулся на спинку стула и закрыл глаза. — «Или как.»

«Что это значит?» — настаивал Дугал. — «Они были… Дерини?»

Вздохнув, Морган поднял кувшин с вином и, избегая взглядов остальных, снова осторожно наполнил кубки.

«Бронвин была. Она была моей единственной сестрой. Кевин был единокровный брат Дункана, но человек. А при дворе герцога Джареда был молодой архитектор по имени Риммель, который увлекся Бронвин, но в то время никто об этом не знал, и тем более — сама Бронвин. В общем, Риммель дико ревновал к Кевину. За два дня до того, как Бронвин и Кевин должны были пожениться, Риммель, по всей видимости, решил устранить своего конкурента.»

«Вы хотите сказать, что он убил Кевина?» — выдохнул Дугал.

Морган замер с кувшином вина в руке и невидящим взглядом посмотрел на огонь.

«Нет… не совсем так,» — сказал он, немного помолчав. — “Он заполучил от старой ведьмы, жившей на холмах, любовный талисман. Она сказала ему, что талисман заставит Бронвин разлюбить Кевина и полюбить его. Но талисман был плохо сделан. Произошел откат энергии. Бронвин… попыталась прикрыть Кевина. Они оба погибли.»

«Какой кошмар!»

Еще раз вздохнув, Морган тряхнул головой и продолжил наливать вино королю, явно пытаясь изменить общий настрой.

«Извини. Я думал, что все знают. И я прошу Вас, мой принц, извинить меня.» — Он поставил кувшин на камин и поглядел на Келсона. — “Вряд ли это подходящий разговор для вечера накануне Вашей свадьбы. Нам стоило бы поговорить о менее несчастных союзах: Ваши тетя и дядя, Ваши родители…»

«Может быть, Ваш собственный брак?» — спросил Келсон со слабой улыбкой, его губы были красными от вина, которого он только что хорошенько отхлебнул.

Когда Морган заколебался, на лице его мелькнули не поддающиеся прочтению эмоции, а Дункан вежливо хмыкнул, Дугал пьяно хихикнул и приветственно поднял свой кубок, пошатываясь при этом.

«Вот, вот, Ваше Сиятельство! Вы — единственный из нас, кто женат. Расскажите моему девственному брату, чего ему ждать от первой брачной ночи!»

«Я… сомневаюсь, что нашему государю нужны какие-то серьезные инструкции в этом вопросе,» — сказал Морган после небольшой паузы, подозревая, что Келсону они могут понадобиться, но не желая обсуждать слишком интимные подробности в присутствии более опытных людей, которые к тому же немало выпили.

«Но суть брака — не в первой брачной ночи,» — продолжил он, — «а в том, что происходит позже. Я подозреваю, что брак Келсона будет похож в этом отношении на любой другой брак. Вне зависимости от того, насколько он и его невеста будут заботиться друг о друге — дай Бог, чтобы действительно полюбили друг друга — у них будут хорошие дни… и дни, не слишком удачные.» — Он пожал плечами и улыбнулся. — “Он сам разберется.»

Келсон удивленно посмотрел на него. — “Это что, голос опыта, Аларик?» — тихо сказал он. — “Странно, но мне никогда не приходило в голову, что Вы и Риченда не были безумно счастливы. Вы казались так сильно влюбленными…»

«И мы все еще влюблены,» — сказал Морган, задумчиво поднимая брови. — “Но это не значит, что никаких проблем не возникает. Келсон, она — умная, настойчивая женщина, а я… наверное, я — самый упрямый человек, какого Вы когда-нибудь можете повстречать. Я не хотел бы обманывать Вас и говорить, что у нас не бывало дурных дней, но могу Вас уверить, что ночи наши почти всегда превосходны.»

«Готов поспорить, что так оно и есть,» — хихикнул Дугал, приветствующе подняв чашу, когда Келсон удивленно посмотрел на него. — “Я слышал про Вашу жену, Ваше Сиятельство!»

«Правда? »

Сухой, оскорбленный тон Моргана был несерьезен, поскольку он знал, что слова Дугала означали не то, как они прозвучали, но испуганным выражением лица парня, осознавшего что он сказал, нельзя было не воспользоваться. Пусть он лучше узнает о последствиях выпивки в компании друзей, а не среди незнакомцев, которые могли бы оскорбиться на самом деле, и Бог знает, к чему это могло бы привести.

«Ваше Сиятельство, извините!» — сумел прошептать парень, его глаза расширились настолько, что Морган задумался, а видит ли тот хоть что-нибудь вокруг. — “Я имел в виду…»

«Что Вы имели в виду, граф Траншский?» — негромко спросил Морган. — «Что моя жена красива?»

«Да! И все !»

Прямо у них на глазах Дугал позеленел, причем столь быстро, что даже сам был застигнут врасплох.

«Кажется, я перепил!» — смог прохрипеть он, пошатнувшись, и, спотыкаясь, выбежал из комнаты, чтобы исчезнуть в гардеробной, откуда вскоре раздались звуки рвоты. Келсон, не менее пьяный чем Дугал, но все-таки державший себя в руках, подавил смущенное хихиканье и икнул.

«П-п-пардон. Я не должен смеяться. Думаю, что я тоже перебрал. Кто-нибудь, посмотрите, как он там.»

«Я пойду,» — сказал Дункан, вставая, чтобы присмотреть за несчастным Дугалом.

Морган оглянулся на выходящего епископа, затем опять перевел взгляд на все еще хихикающего короля.

«Вы уверены, что с Вами все в порядке?» — спросил он Келсона.

Келсон покачал головой и закрыл глаза, прижимая ко лбу прохладный кубок.

«Нет. Я чертовски боюсь завтрашнего дня. Я женюсь , Аларик! А я ей даже не нравлюсь . Что я делаю?»

«Вы нашли лучший способ решить проблему, как и всегда в вопросах, с которыми имеете дело,» — ответил Морган. — “Что же касается того, нравитесь Вы ей или нет, то почему бы не дать ей шанс, прежде чем говорить, что Вы ей не нравитесь? Вы убедитесь, что она сильно изменилась с того дня, когда Вы видели ее прошлый раз. А Вы уже признали, что она привлекательна. Пусть это сработает. Влюбиться вовсе не сложно. Я влюблялся много раз.»

Келсон фыркнул и открыл глаза. — “Я знаю про один раз… что с Вами произошло? Аларик, что, между Вами и Ричендой что-то не так? Может, я чем-нибудь… что за чушь я несу!» — Он еще раз быстро отхлебнул из своего кубка и посмотрел на удивленного Моргана. — “Ну вот, я, перепуганный предстоящей женитьбой, спрашиваю взрослого женатого человека могу ли я чем-нибудь помочь ему . Да я пьян как Дугал!»

«Нет, если Вы имели в виду то, что сказали,» — ответил Морган, задумчиво глядя на короля.

«Что я пьян? А… что я хочу помочь,» — ответил Келсон, повторяя терпеливый кивок Моргана.

«Да».

«Очень хорошо. Что?»

«Что?»

«Что Вы хотите, чтобы я сделал, чтобы помочь Вам?» — сказал Келсон, делая свободной рукой жест, торопящий Моргана. — “Давайте, говорите.»

С коротким, решительным вздохом Морган наклонился ближе, обеими руками поигрывая кубком, и пристально посмотрел на короля.

«Я бы хотел, чтобы Риченда осталась при дворе, когда весной мы начнем войну.»