Семенов, после того как снял с себя ОЗК и вылез наружу с интересом осматривался, с присущей профессиональному разведчику въедливостью фиксировал окружающую обстановку. Но было видно, что все равно картина, так же как несколько дней назад на бойцов отряда СБУ произвела впечатление. Он несколько мгновений глубоко дышал, с наслаждением ощущая, как чистый прохладный пропахший морем воздух, прочищает легкие, уже привыкшие к отфильтрованному в убежищах суррогату. Он даже развеселился увидев у меня на рукаве шеврон "НКВД СССР, выглядевший несколько комично на форме из будущего, хотя мы к этому уже давно относились вполне спокойно. Недалеко от берега застыл крейсер еще царской постройки, с советским военно-морским флагом, и Семенов глянув на меня, чуть ухмыльнулся и спросил:

- "Червона Украина"?

- Он самый.

- Так вот почему спрашивал про войну. Какой год, хотя чего спрашиваю, крейсер затонул в конце 41-го года. Если он стоит, то значит сейчас максимум 41-й год.

- Да, ноябрь 1941 года.

- Значит, все-таки вы во времени путешествуете и ваши таинственные хозяева это власти страны, наверняка Сталин и Берия?

- У нас говорят, товарищ Сталин и товарищ Берия…

Семенов резко повернулся и встретился взглядом с невысоким человеком в пенсне, который сходу вмешался в наш разговор.

- Говорите "товарищ Сталин, а то советские люди могут обидеться.

Разведчик не смутился, глянув иронично на меня, прекрасно понимая, что перед ним разыгрывают спектакль, и ответил:

- Конечно, товарищ Народный комиссар, учту.

Тут к нам в сопровождении охраны подвели крепыша в флотской форме с лихо заломленной фуражкой и знаками различия лейтенанта. Он с интересом рассматривал бойцов я пятнистой форме и остановив взгляд на Берии, замер по стойке смирно. Нарком кивнул своим охранникам, и они отошли на некоторое расстояние, образовав вокруг нашей группы пустое пространство. Моряк вскинул руку к виску и начал рапортовать:

- Лейтенант Мартынюк…крейсер "Червона Украина"…

- Вольно лейтенант. Вас вызвали мо моей просьбе. Просто мне хотелось бы с вами поговорить.

Тот удивленно смотрел на грозного наркома, и ему хватило ума промолчать.

- Скажите, лейтенант, как вы относитесь к бойцам специального отряда НКВД? - и Берия кивнул в сторону одетых в камуфляж сопровождающих.

- Хорошо отношусь, - осторожно ответил лейтенант, все еще не понимая подвоха.

- А как они воюют?

Тут он улыбнулся, вспомнив, как недавно город и особенно боевые корабли на рейде, подверглись массированной бомбардировке. Почти на пристань выкатилась многоствольная бронированная зенитная установка и открыла убийственно точный огонь по пикирующим немецким самолетам короткими очередями, отправляя в воздух целые тучи снарядов. Чуть позже со стороны Малахова кургана открыла огонь вторая такая установка и противник, потеряв сразу шесть самолетов, побросав куда попало бомбы, просто удрали.

- Грамотно воюют, товарищ Народный комиссар.

Берия окинул его своим взглядом, и взвешивая каждое слово, продолжил, удивив даже меня.

- Товарищ лейтенант, может это будет звучать несколько фантастично, но эти люди наши потомки, которые прибыли, чтоб помочь бороться с напавшим на нашу Родину врагом. Они из будущего.

Лейтенант ошарашено смотрел на Берию, потом покрутил головой, пытаясь понять, шутят над ним или нет. Но все были спокойны, и как-то не спешили смеяться над удачной шуткой Наркома внутренних дел.

- Вы уверены, товарищ Народный комиссар?

- Абсолютно, товарищ лейтенант, и надеюсь вы понимаете, что эта информация является одним из самых больших государственных секретов…

Продолжать не надо было, все вокруг поняли, и особенно обалдевший лейтенант. Но у него хватило мозгов задать вопрос, который от него все ожидали.

- Товарищ Народный комиссар, а зачем вы меня посвящаете?

- Дело в том, лейтенант, что вот этот человек, - Берия повернувшись чуть ли не ткнул в живот Семенову пальцем, - является вашим правнуком. Вот он и хотел с вами встретиться. Так что, полковник…

Нарком чуть насмешливо глядел на нашего гостя и ждал, когда тот расколется. И ведь правильно ждал, кто ж в такой ситуации будет врать и выкладывать легенду. Несколько секунд молчания и раздался спокойный голос.

- Полковник Терещенко.

- Товарищ полковник, вам же есть о чем поговорить с прадедом, в вашей истории он вроде как погиб в 42-м?

… Мы возвращались в наш мир, а Берия через нашу систему порталов хотел перескочить в окрестности Оренбурга, где его ждал личный самолет. Джип с наркомом и его охраной ехал впереди, а мы с Семеновым-Терещенко ехали за ними в БТРе и молчали, каждому было о чем подумать. Уже когда подъезжали к Инкерману, Терещенко повернулся ко мне и со сталью в голосе, от которой меня пробрал озноб, спросил:

- Скажи майор, это была твоя идея прадеду про меня рассказывать и устраивать этот спектакль?

Я уже давно ждал этого вопроса. Берия вполне искусно столкнул лбами Терещенко и его предка, тем самым поставив обоих в довольно щекотливое положение и при этом Терещенко явно дали понять, что у Лаврентия Павловича теперь есть заложник, с помощью которого можно манипулировать полковником. Лихо он, я аж сам поразился искусству, с которым за десять минут была решена проблема лояльности посланца, над которой я бился несколько дней. Но вот от всего этого попахивало и видимо не у меня одного осталось какое-то гадливое чувство.

- Нет, полковник. Показать живого прадеда, я придумал, а вот устраивать такую жесткую вербовку, не в моем стиле. Самому неприятно.

Он еще пару мгновений смотрел мне в глаза, потом откинулся на спинку сиденья, и закрыв глаза, сказал:

- Верю. Хотя, Берия теперь будет его беречь и не позволит умереть. Так что не все так плохо. Но все равно, майор, удивил ты меня. Там Лаврентий обмолвился, что ты чуть ли не Герой Советского Союза?

- И медаль есть, и документы подтверждающие это.

- Это они тебя за то, что им технику гоняешь из будущего?

- Не только. Я тут с июня, и в самом начале вообще в одиночку работал. Первый выход был под Могилевом, и там пришлось отметиться. В общем, потеряв связь, участвовал в обороне города и прорвался из него с кучкой бойцов, когда часть окруженных войск ушла на прорыв к нашим, а мы еще три дня оборонялись. Партизанил по лесам, умудрился схлестнуться с бойцами дивизии СС "Райх" и даже мои ребята завалили ее командира Хауссера, который в нашей истории дожил до старости.

- Так ты тут развлекаешься по полной?

- Почти, хотя и дырок во мне наделали немцы немало. Осуждаешь?

- Почему? Наоборот, завидую. Мы ж с тобой почти сверстники, майор. Значит и ты в детстве мечтал по фашистам современными танками пройтись, а теперь, видимо исполнил свою мечту.

Тут уже я хохотнул.

- И не раз. Недавно с Бориспольского котла окруженную группировку сюда, под Севастополь перевозили через нашу систему, так немцы просекли и попытались помешать, вот и пришлось им устроить встречный ночной бой с применением современных танков, артиллерии и систем залпового огня. Видел бы ты как мы двумя "Шилками" наступающий немецкий батальон на фарш настругали.

Но вместо ожидаемого удивления я наткнулся на грустный и даже усталый взгляд.

- Видел я такое, под Читой, когда китаезы полезли. Вот так же "Шилками" с мобскладов ПВО-шники до последнего лупили, нашинковав целый полк, пока не подтянули подкрепление и пацанов из танков в упор не расстреляли…

Меня почему-то это разозлило.

- И что? Я тут в Крыму не на курорте отдыхал, и что такое тотальное уничтожение населения прекрасно знаю. И рабов из подвалов выковыривал, и бандитов, которые целый лагерь Красного Креста вырезали, на колья сажал. Так что насмотрелся не меньше вашего.

А вот тут Терещенко меня удивил.

- Знаю, майор, поэтому и решил прилететь лично пообщаться. Скажи…

И сделал паузу. Вот ведь жучара, видимо решил тоже маленький спектакль разыграть и выжать максимум информации.