"Ма-мо-чка", - простонала про себя девушка, забывая все на свете.
Глава 26. Наказание
Ленинградское шоссе стояло. Вроде бы и дачный сезон давно закончился, и не час пик а поди же ты, стоит, родимое. То ли авария, то ли перекрыли, то ли хрен его знает…
Константин Григорьевич уныло смотрел в окно машины. Водитель чуть слышно чертыхался, раздражаясь из-за всего на свете: оттого, что козел на Хонде лезет вперед; что стоять в этой долбаной пробке еще неизвестно сколько, а бензина осталось меньше четверти бака, и ко всему прочему пассажир попался какой-то неразговорчивый
Смирнов не обращал на его брюзжание ни малейшего внимания. В памяти шефа разведки по очереди всплывали два, совершенно не связанных между собой разговора. Хотя нет, почему не связанных? Касались-то они одного и того же человека.
"…- все вам понятно? - Смирнов перевел взгляд с Инны на Олега.
- Понятно-то оно понятно, - почесал в затылке Олег, - Только вот на кой ляд эта девица нам сдалась? Обузой будет, не иначе.
- Я согласна с ним, Константин Григорьевич, - поддакнула Инна, - серьезное задание, а мы будем детский сад на экскурсию выводить.
- Вот ведь взяли моду - обсуждать приказы руководства, - театрально всплеснул руками Смирнов.
- Ну, Константин Григорьевич, ну посуди-ите са-ами, - растягивая слоги, взмолился Олег, - какой толк от этой, как там ее, Евы, за Барьером? А? Мешать только будет, меша-ать.
Смирнов посмотрел на Инну, та динамично закивала головой, соглашаясь со словами напарника.
- Мы с Инночкой вдвоем тихохонько все разведаем, найдем наших и вернемся без шума и пыли.
- Вернемся… Ты сперва от Барьера вглубь на пару километров отойди, а потом возвращайся. Приманка она, понятно? Когда дойдете до места назначения, старайтесь держаться от нее особняком. Ей скажите, что это в целях конспирации. Попытайтесь, как можно меньше времени проводить в ее компании.
- Бросить, так сказать, на произвол судьбы, - Инна сосредоточенно изучала свой маникюр.
- Ну, не совсем бросить, - пошел на попятную Константин Григорьевич, - приглядывайте, конечно. Даже можете придумать для нее какое-нибудь "партийное" задание.
- Константин Григорьевич! Зачем все это? Зачем этот нелепый спектакль? - Олег закатил глаза.
- А затем, мой дорогой, затем! В Магическом мире изображения ваших с Инной лиц вполне могут висеть на доске для объявлений "Разыскиваются", а то и вообще на каждом столбе. О ней же никто, кроме четырех человек из Большого Совета не знает. Если и ее возьмут, значит, среди нас предатель завелся, а это катастрофа".
"… Кость, ты понимаешь, что подписываешь им троим смертный приговор? - Алла Феоктистовна смотрела на шефа разведки пристальным взглядом, - Ты будешь говорить Олегу и Инне правду - кем является Ева?
- Не вижу необходимости, - сухо ответил Смирнов.
- А ты не считаешь это подлостью? - глаза Аллы Феоктистовны сузились.
- Это необходимо для дела, неужели не понятно?
- Но они погибнут, и ты это знаешь наперед! - возмутилась Алла Феоктистовна.
- Да! Скорее всего, погибнут, и что теперь делать? А? Что, по-твоему, важнее - жизнь трех человек или миллионов? Ты давай, подумай и правильно расставь приоритеты! - завелся шеф разведки, - Думаешь, мне легко это осознавать? Но дело есть дело! Инна и Олег не новички и знают, на что идут. Реально, понимаешь, реально оценивают ситуацию.
- Тогда почему ты не хочешь говорить им о Конхене? - повысила голос Алла Феоктистовна.
- Алла, ты сама-то понимаешь, что говоришь?
- Я тебя ни грамма не понимаю, и логику твою дурацкую тоже понять не могу!
- Да о мече вообще никто не должен знать!!! Никто!!!
- Но, Олег и Инна должны! - настаивала на своем Алла Феоктистовна.
- Короче, - Смирнов рубанул ладонью воздух, - Ева идет со своим заданием, ребята со своим.
- Но…
- Все, я сказал…"
Константин Григорьевич устало закрыл глаза и провел по ним пальцами, словно пытался прогнать прочь воспоминания. Но они назойливыми картинками вновь возникали перед его внутренним взором. Машина ехала еле-еле, потихонечку убивая надежду, что пробка скоро закончится.
"… Инна оставила в покое свой маникюр.
- Константин Григорьевич, может все же пожалеть девушку?
- То есть?
- Давайте не будем оставлять ее одну. Жалько…
- Своей жалостью, Инна, ты и Еву и себя погубишь.
- Да я такой макияж себе сделаю, что мама родная не узнает. Олег и без меня справится, а я за ней все ж приглядывать буду.
- Ты неисправима, Инна, просто мать Тереза.
- Ага, представитель корпуса сестер милосердия, - сострил Олег.
Инна подскочила и отвесила ему легкий подзатыльник:
- Цыц!
Смирнов покачал головой и фыркнул:
- Дети… Где ваша серьезность-то в конце концов? Вы хоть осознаете, на что подписались?
- Чай не глупые, Константин Григорьевич, все прекрасно понимаем, - ответил за двоих Олег.
- Вы понимаете, что в случае провала, с вами не станут церемониться и попытаются выудить информацию любым способом?
Инна поморщилась, словно съела лимон:
- Не хотелось бы этого, конечно, но… - она вздохнула, еще раз осмотрев свой маникюр на правой руке, - Но боль выносить умеем…"
Смирнов с тоской всматривался в еле ползущую вереницу машин. Рассчитывал за час добраться до дома, а получается, что и за два не доехать. Водитель включил радио, отыскав "Юмор-FM", он стал подхихикивать над очередным анекдотом.
- Слышь, мужик, - обратился он к пассажиру, - ты чего такой неразговорчивый?
- А? - Константин Григорьевич оторвался от воспоминаний, - Простите, не понял.
- Чего тут непонятного? Чего молчишь, говорю. Скучно.
- Я не клоун, чтобы веселить, - шеф отдела разведки недовольно поморщился от наглости водителя, - Я вам деньги за проезд заплатил, так что еще от меня надо?
- А ты не хами, не хами, - завелся водила, - Ишь, какой важный тут расселся, ему с человеком пообщаться, видите ли, в падлу!
Вступать в полемику с раздухарившимся водителем Смирнову ой как не хотелось. Константин Григорьевич хоть и не являлся сторонником применения магии в личных целях, но безвыходная ситуация вынудила его это сделать. Щелкнув пальцами, он "отключил" таксиста, оставив в его сознании только то, что нужно довезти пассажира до указанного адреса.
"- Как ты будешь потом с этим жить, Костя?
- С чем?
- С ложью в сердце, с чувством вины, - Алла Феоктистовна встала и прошлась по комнате.
- Она справится со своей задачей, - задумчиво произнес Константин Григорьевич и тут же поправился, - Они справятся.
- Почему ты выбрал именно ее, Еву? Ты же изначально не знал, что она Избранная.
- Не знал, - согласился разведчик.
- Так почему?
- Ева идеально подходила на эту роль: не замужняя, одинокая, сирота к тому же.
- Угу, прекрасный ягненок для заклания, - скептически заметила Алла Феоктистовна.
- Кто-то должен был на это пойти. Так почему не она?
- По твоим глазам вижу, что не договариваешь что-то, - Алла Феоктистовна подошла вплотную к Смирнову и пристально посмотрела на него.
- Спиши все на мою интуицию, - предложил тот, - Не поверишь, но внутри что-то подсказывало мне выбрать именно ее, когда я перебирал анкеты с фотографиями претендентов на роль "жертвенной овцы", как ты говоришь.
- Не "овцы", а ягненка, - уточнила Алла Феоктистовна.
- Да какая разница, смысл от этого не меняется, - отмахнулся Смирнов, - Странное дело, но когда я в первый раз взял в руки ее фото…
Константин Григорьевич замолчал, словно перебирая в памяти, возникшие тогда ощущения. Алла Феоктистовна с интересом наблюдала за ним. Он словно пробовал их на вкус: странные, мягкие, приятные, сравни с радостным ожиданием чуда в новогоднюю ночь, но в то же время с легкой горчинкой. Смирнов мотнул головой.