— Значит, бойфренд, да? — прошептал Билл, касаясь губами ее уха.

Энджи напряглась как струна. Она почувствовала, что ее охватывает паника. «Прячься!»— услышала она дрожащий детский голосок.

— Нет, — громко сказала она Болтушке, а потом мысленно добавила: «Я не буду прятаться. Я положу этому конец. Прямо здесь и немедленно».

Билл услышал только ее «нет» и потерся носом об ее шею. Подняв руки выше, он сжал ее груди.

— Он трогал тебя вот здесь? — прошептал Билл.

Энджи буквально обезумела от ужаса. «Беги! Быстрее беги!»— услышала она.

— Нет! — крикнула она Болтушке, а Биллу сказала: — Прекрати немедленно!

Через пару секунд вернулась мама. Билл уже как ни в чем не бывало вытирал столовое серебро. Хотя он уже не лапал ее своими ручищами, Энджи ощутила дрожь во всем теле. Ей хотелось, чтобы он снова обнял ее. Она ненавидела себя за это. Он приучил ее тело моментально отзываться на его ласки. Тело отвечало, а ее ум в это время сопротивлялся изо всех сил.

Энджи погрузила руки в воду. Они сразу покрылись маленькими красными пятнышками, словно их обрызгали кипящим маслом. Она прикоснулась к красным кружочкам, но боли не почувствовала.

Мама взяла четыре хрустальных бокала, продев пальцы между их длинными ножками. Касаясь друг с друга, бокалы издавали тихий звон. Она снова направилась в столовую, к посудному шкафу с застекленными дверцами.

— Эй вы там, на кухне, быстрее заканчивайте! — крикнула она, не оглядываясь.

А Билл снова оказался за спиной Энджи. Приподняв волосы, он поцеловал ее в шею, чуть ниже уха.

— Давай сбежим отсюда как можно быстрее, — предложил он.

Энджи вздрогнула и, резко развернувшись, посмотрела на него. В руке она сжимала большую вилку для мяса.

— Нет, мы никуда не пойдем, — прошипела она. — Этого больше никогда не будет. И убери от нее свои мерзкие лапы! — угрожающе добавила она, помахав вилкой у него перед носом.

— Что с тобой случилось? — прошептал он и, прижав палец к ее губам, посмотрел на дверь, ведущую в столовую.

— Она перерождается, снова хочет стать самой собой, — сказала Энджи чужим, низким голосом.

— Энджи, детка, очнись! Не нужно играть со мной. Прошлый раз ты так хотела меня, что прямо вся дрожала от нетерпения. Да, малышка. — Он схватил ее за плечи и потерся бедрами о ее бедра. — Твой маленький бойфренд не должен знать о том, что у тебя есть настоящий мужчина.

Энджи напряглась. За ее спиной раскрылись невидимые крылья. Ей стало страшно. Она поняла, что опасность достигла критического уровня. Ангел проснулся, и он разгневан.

Из гостиной донесся мамин голос.

— Кто-нибудь хочет кофе с яблочным пирогом? Митч? Мама? Я поставлю чайник, — крикнула она.

Энджи, вслушиваясь в звук ее голоса, повернулась лицом туда, откуда он доносился.

Из других комнат раздавались обычные, до боли знакомые звуки: отец смотрел телевизор, громко подбадривая команду, за которую болел; бабушка просила сделать ей кофе без кофеина, если, конечно, не трудно, объясняя, что в такое время она уже не может пить настоящий кофе, так как ночью не сможет уснуть.

Энджи поняла, что ее слух необычайно обострился. Ее сознание расширилось и охватило пространство за пределами комнаты. Внутри себя она как бы была разделена на части. Одна часть ее была маленькой девочкой, дрожавшей от страха перед этим мужчиной, ее любимым модей Биллом, и она была готова на все, только бы не гореть в адском огне. Другая ее часть имела белые шуршащие крылья и держала наготове меч. Еще одна ее часть стояла в стороне и наблюдала, размышляя о том, какую ей отведут роль.

— Вот так-то лучше, — вздохнув, сказал модя Билл. — Теперь я узнаю свою девочку. Я не сомневаюсь, что ты тоже хочешь этого.

Энджи неожиданно для себя самой подняла руку и сунула ее под его рубашку. Запустив пальцы в волосы на его груди, она вцепилась в них и резко дернула.

— Черта с два! — крикнула она.

— Дерьмо собачье! — злобно проворчал Билл и поднял руку, сжатую в кулак.

Из другой комнаты донесся голос мамы:

— Энджи, у тебя все в порядке?

Энджи попыталась закрыть руками лицо. Он схватил ее за запястья и так сильно сжал их, что у нее онемели кисти.

— Тихо… Ничего… не… говори, — прошипел он.

Его рот был всего в нескольких сантиметрах от ее лица, и слюна обрызгала ее щеки.

Снова прорвался низкий, рокочущий голос Ангела:

— Я не позволю!

— Что? — Билл от изумления выпучил глаза. Это его секундное замешательство было большой ошибкой.

Ангел выдернул свою правую руку из руки Билла и ударил локтем по его руке, которой он сжимал левую руку Энджи. Билл тряхнул ушибленной рукой, и Ангел схватил его за пальцы, выворачивая их до тех пор, пока не захрустели суставы.

Билл ошарашенно смотрел на свою деформированную кисть. Задыхаясь от боли, он довольно громко пробормотал:

— Ах ты сука!

Он сделал шаг назад, чтобы размахнуться и ударить ее кулаком, но Ангел, протянув руку Энджи, взял вилку для мяса и вонзил ее прямо в руку Билла. Энджи почувствовала, как острые зубцы царапнули кость, и все ее существо возликовало, наполнилось безудержной радостью.

Билл заревел, как раненый буйвол, и на его вопли сбежались все, кто был в доме.

— Вы только посмотрите, что она сделала! Посмотрите! — орал он. — Она сумасшедшая!

Ее родители застыли на месте от ужаса, не узнавая свою дочь, — ее глаза сверкали холодным, суровым блеском глаз Ангела, а губы были упрямо сжаты.

Энджи поняла, что он больше никогда не дотронется до нее. Она стала свободной. Ангел довольно усмехнулся.

Однако твой триумф длился недолго. Буквально через секунду отец свалил тебя на пол.

— Марджи, позвони доктору Грант! Нет, позвони 911! У нее нервный припадок, — крикнул он.

Энджи, ты пыталась отдышаться и все объяснить. Однако, оказавшись на полу, ты лишилась последних сил. Ты хватала ртом воздух, словно рыба, которую вытащили из воды.

Бабушка, стоявшая над тобой, уже перевязала моде Биллу руку чистым полотенцем, пытаясь остановить кровь.

— О Билл, как хорошо, что она не ударила тебя в грудь! — сказала она.

Отец часто и прерывисто дышал, и в этом ритме поднималась и опускалась его грудь.

— Слава тебе Господи, что она схватила вилку, а не нож для мяса, — сказал он, прижимая твои плечи к твердой плитке, которой был выложен пол в кухне.

Не веря в реальность происходящего и не в силах произнести ни слова, ты лежала на полу, тяжело дыша. Лицо бабушки выражало только ненависть и страх. Ты умоляюще смотрела на маму, которая набирала номер на телефонной трубке. Мама протянула к тебе свободную руку, но отец остановил ее.

— Марджи, отойди подальше, — крикнул он резким, звенящим голосом. Его руки еще сильнее вцепились в тебя. — Одному Богу известно, что она может сделать с тобой и ребенком. Я знал, что это случится. Я знал… Она была такой спокойной… Просто ждала подходящего момента.

Ты наконец смогла отдышаться и прохрипела:

— Папа, прошу тебя, позволь мне все объяснить!

Отец быстро повернул голову и впервые посмотрел прямо тебе в глаза. Он затаил дыхание.

— Ангел? Что… — пробормотал он.

— Нет, папа. Ангела больше нет. Это я, Энджи, — сказала ты. Тебе так хотелось, чтобы он понял тебя!

Здоровой рукой Билл схватил отца за плечо. Он нависал над вами, лежавшими на полу.

— Она чуть не убила меня, Митч. Она попала прямо в артерию. Мои бедные пальцы сломаны. — Он говорил спокойно, однако его глаза горели жаждой мести.

Ты вздрогнула, и связь с отцом разорвалась.

— Держи ее крепче. Успокой ее! — потребовал Билл.

Отец напрягся и прижал тебя к полу еще сильнее. Капли пота выступили у него на лбу. Его губы казались бледной чертой на красном от напряжения лице. У него вполне мог случиться сердечный приступ.