…— Ты соображаешь, что натворил?! — Рауль не верил своим ушам.
— А что я натворил? — удивился Себастьян, перекатывая в пальцах бокал с вином.
— Ну зачем ты отпустил его в этот рейд? — Остановившись посреди кабинета, Рауль в негодовании уставился на Себастьяна. — Столько времени пустынному ящеру под хвост! Если у него и был какой-то шанс, то теперь… Теперь ты своими руками лишил его этого шанса!
— Я тебе предлагал пари? — по-прежнему невозмутимо спросил Себастьян.
— К-какое пари? — осекся Рауль, не ожидавший такой резкой смены темы.
— Мартин пройдет аттестацию, — сказал Себастьян, сжимая бокал так, что Раулю показалось — еще чуть-чуть, и тонкое стекло не выдержит. Только по этому жесту и можно было понять, что на самом деле он вовсе не так невозмутим и спокоен, как хочет казаться. — Пройдет, Рауль. Веришь?…
Рауль открыл было рот сказать, что отвык верить в чудеса еще в ясельном возрасте, но так ничего и не произнес. Потому что… потому что он тоже верил. Верил — вопреки здравому смыслу и своему опыту. Верил — и все тут… Просто потому, что очень хотелось верить Себастьяну… и еще — как ни коряво это звучит — отчаянно хотелось верить, что эта вера способна что-то изменить.
— Да, — коротко сказал он…
… «Гордость Амои» не вернулась в понедельник с утра. Связи с ней не было с вечера воскресенья. Рауль, ставший уже завсегдатаем в кабинете Себастьяна в космопорте, начал подозревать, что Мартин, не будь дурак, попросту угнал корабль и отправился… да куда угодно, только подальше! И вполне вероятно, что к этой идее подтолкнул его Себастьян, тем более, что начтранс выглядел больно уж спокойным.
— Если к полудню их не будет, вышлю в тот сектор поисковые корабли, — заявил он, когда стало ясно, что связь с пропавшим кораблем наладить все же не удастся. Рауль промолчал, предпочитая, как обычно, оставить свои домыслы при себе. Мало ли, что на уме у Себастьяна…
К полудню «Гордость Амои» не вернулась, и Себастьян отдал приказ о вылете нескольким небольшим поисковикам. Теперь Рауль уже засомневался, что его выводы были верны — Себастьян выглядел встревоженным не на шутку.
Впрочем, стартовать поисковые корабли так и не успели. Внезапно небо над космопортом наполнилось надсадным ревом, от которого заклыдывало уши даже в звукоизолированном кабинете Себастьяна, и на посадочную площадку в нарушение всех возможных правил, распугивая небольшие катера и пассажирские рейсовики, буквально рухнула груда металлолома, в которой лишь при изрядной доле воображения можно было опознать «Гордость Амои». Теперь стало понятно, отчего при посадке корабль издавал столь чудовищные звуки: садился он не на гравитационных двигателях, как полагалось, а на маршевых, сбавив мощность тяги до минимума. Это строго воспрещалось при посадке на обитаемые планеты, поскольку неумелое маневрирование маршевыми двигателями могло привести к катастрофическим последствиям, однако в этом случае иного выхода не оказалось. Судя по всему, гравитационных двигателей на «Гордости Амои» больше не было, во всяком случае, на том месте, где полагалось выдаваться ребристому кожуху силовой установки этих самых двигателей, в корпусе корабля зияла громадная рваная дыра.
В последний раз взревев захлебывающимися в атмосфере двигателями, «Гордость Амои» утвердилась на посадочной площадке и замерла, сильно накренившись вправо — две посадочные опоры так и не вышли из гнезд, а одна вышла лишь наполовину, да так и застряла.
Опомнившись, Себастьян выдал длиннейшее непечатное ругательство и пулей вылетел из кабинета. Где-то взвыла аварийная сирена — к кораблю уже спешили спасатели и пожарные… Понимая, что от него в сложившейся ситуации проку будет немного, только лишняя помеха, Рауль остался в кабинете, терзаясь догадками. Впрочем, терзаться ему пришлось недолго, Себастьян вернулся довольно скоро, возбужденно блестя глазами. Его определенно переполняли эмоции.
— Что произошло? — нетерпеливо спросил Рауль.
— Ты лучше спроси, чего не произошло! — воскликнул Себастьян. — Это уму непостижимо! Называется — решили обследовать подозрительный сектор пространства, базу контрабандистов выследить! Выследили, нечего сказать!..
— Себастьян, а можно по порядку? — попросил Рауль.
— А я что, не по порядку рассказываю? — изумился тот. — Мартин с командой действительно нашли эту базу. Смогли подойти незамеченными. Оценили соотношение сил и решили убираться подобру-поздорову, пока их не засекли…
— Но тут их как раз и засекли, — закончил фразу Рауль.
— Именно! — воскликнул Себастьян. — И, как в военных сводках говорится, «вступив в неравный бой с превосходящими силами противника, экипаж проявил недюжинное мужество и выдержку, не только сохранив корабль, но и выйдя победителями из схватки». Нет, Рауль, ты представляешь? Пять контрабандистских… а, да что там, самых настоящих пиратских кораблей против «Гордости Амои»! Конечно, на ней вооружение мощнее, но маневренность-то…
— Маневренности никакой, — кивнул Рауль. — Действительно, уму непостижимо…
— Так вот, с последним им пришлось повозиться, — продолжил Себастьян. — Там оказались то ли вояки поопытнее, то ли оружие помощнее. Во всяком случае, ты выдел, как они наш корабль уделали. Связь еще раньше отключилась…
— Я поражаюсь, как они вообще дотянули до Амои, — покачал головой Рауль.
— Как в старинной песенке, еще со Старой Земли, — ухмыльнулся Себастьян. — «На честном слове и на одном крыле»… И в экипаже — представь себе — потерь нет. Есть раненые, но все живы. Говорят, не было никакой паники, даже когда произошла разгерметизация. Вовремя успели задраить все люки… Рауль, а ты видел, какон садился? На маршевых?! Вручную! С такой дырой в корпусе!..
— Видел, — ответил Рауль. — Себастьян, я могу сказать только одно — этот мальчик появился на свет слишком поздно. Ему надо было родиться века три-четыре назад и стать космическим пиратом. Равных бы ему не было.
— Почему же поздно?… — пробормотал Себастьян, но так, что Рауль его не расслышал. Или сделал вид, что не расслышал. Ибо что можно было сказать наверняка о Втором Консуле? Ровным счетом ничего…
…Ошалевший от всего произошедшего за последние дни, Мартин, едва успев отчитаться перед Себастьяном и намекнуть ему, что можно отправить корабли за доставшейся в наследство от конкурентов добычей, попросту рухнул и благополучно продрых без задних ног до утра вторника. Про аттестацию он, конечно, помнил, но теперь и она казалась ему чем-то совершенно незначительным по сравнению со вчерашним побоищем. Каким чудом Мартину удалось удержать экипаж от паники, когда противник ухитрился-таки серьезно подбить «Гордость Амои», он до сих пор понять не мог. Но ведь удалось же!.. И уж, во всяком случае, Мартин ни в коем случае не жалел, что послушался Себастьяна и отправился в рейд вместо того, чтобы продолжать зубрежку.
Правда, утром во вторник, ко всему прочему, выяснилось, что за прошедшие месяцы Мартин успел вымахать вверх и раздаться в плечах, а потому форменный костюм ему мал до неприличия. Эту проблему удалось решить в рекордно короткие сроки — пока парикмахер пытался сделать хоть что-нибуь с прической Мартина, чтобы он выглядел пристойно. Нельзя сказать, что это удалось ему в полной мере, пай-мальчиком Мартин внешне так и не стал, но, по крайней мере, волосы дыбом не стояли, и на том спасибо.
До Эоса Себастьян довез Мартина лично. Сам и проводил его до дверей зала Юпитер. Надо сказать, что весь цвет амойской элиты уже был в сборе. Каждый нашел причину, чтобы как бы невзначай пройти мимо… да так и задержаться на неопределенный срок. Оба Консула присутствовали вроде бы по долгу службы, Алан как заместитель Рауля тоже счел необходимым прийти. Вернеру и Эмилю было крайне любопытно узнать о состоявшемся сражении если не из первых уст, так хоть от Себастьяна, Алистер — опять же «вроде бы» — мог понадобиться в своем профессиональном качестве. Людвиг… ну, Людвиг совершенно случайно проходил мимо и остановился узнать, по какому поводу такое сборище. Примерно таким же образом здесь оказались и оба известнейших амойских дипломата, Даниэль Лойт и Лоренс Дино, очень вовремя вернувшиеся на родную планету из очередной миссии. (Кристиан про себя отметил, что с Даниэлем, похоже, снова что-то приключилось. По роду службы тот частенько попадал в разного рода опасные неприятности, которые, по счастью, до сих пор отражались только на его прическе. На сей раз Даниэль щеголял до неприличия легкомысленной челочкой, и было ясно — и эта миссия не обошлась без приключений. Увы, Кристиану было не до расспросов…)