— Я могу сесть здесь, — сказал он. — Держать голову.

Он не забыл закрыть входную дверь перед отъездом.

Лицо отца в зеркале. Впервые в жизни Тур разглядывал его так внимательно.

Отец с головой матери на коленях, это неправильно, Тура сейчас вырвет. В машине воняло.

Дорога была пуста. Его смутило, что в больнице шло строительство, но тут он заметил вывеску «Неотложная помощь» и проехал прямо к горящему окошечку. Выскочил из машины, поспешил к окошечку и крикнул туда, что ему нужны врачи. Люди прибежали. Стремительно, с носилками на колесиках. Он попытался объяснить, что она обделалась, но для них это было неважно. Они взглянули на ее лицо, заговорили с ней. Казалось, они все понимают, все знают. Он тоже, пожалуй, понимал, но читал, что после такого иногда полностью выздоравливают. Если вовремя успеть в больницу. Да и в остальном она была совершенно здорова. Он так им и сказал:

— В остальном она совершенно здорова.

Неоновый свет был такой же, как в его свинарнике, только цвет другой. Здесь он был белый с зеленым. Отец сел на табуретку. На столе лежала стопка журналов с затертыми загнутыми уголками страниц.

Рядом с ними стояла красная рождественская звезда и латунный подсвечник с красной свечой. Звезда уже начала осыпаться. Женщина в белом халате принесла им кофе в пластиковых стаканчиках, без сахара. Отец спросил:

— Это случилось… внезапно?

— Да.

Плохо пахло. Запахи скрывали и лгали. Слишком чисто, здесь слишком чисто. Невозможно чисто. Бессмысленно. Можно заболеть от такой чистоты, потерять способность к сопротивлению. Так неестественно чисто.

Врач появился спустя какое-то время, Тур не следил, сколько прошло.

— У нее инсульт, — сказал врач.

— Она выживет?

— Для начала надо пережить эту ночь. Я думаю, она справится, посмотрим. Ее помыли и привели в порядок, но она без сознания. И если у вас есть другие родственники, которым следует сообщить, телефон вот тут.

— А я должен сообщать? Значит, она серьезно больна?

— Да. Она — старый человек, вы же знаете.

«Нет, — хотел он сказать. — Не старый, не знаю», — но только кивнул в ответ. Он был благодарен за то, что ее помыли.

Поговорив с Маргидо, он долго стоял и ждал собственного решения. Набрал номер справочной. Он так редко звонил ей, что не помнил номера наизусть, тот был записан на краешке письменного стола в конторе. Номер ее мобильного, у нее не было домашнего, как она утверждала, потому что дома она бывала слишком редко.

— Дайте, пожалуйста, номер Турюнн… Брайсет.

Обидно, что у нее такая фамилия. До сих пор обидно. Но понять можно.

Автоматический женский голос предложил переадресовать вызов, если он наберет «один». Она ответила после первого же сигнала, радостным голосом, назвав свое имя.

— Это я. Звоню только сказать, что у мамы… нет… у бабушки инсульт. Говорят, она может не выжить. Я подумал, может быть… ты хочешь ее повидать. Решай сама. Я просто хотел тебе сообщить.

Часть вторая

Через двадцать пять минут она закончит свой последний доклад перед Рождеством. Наручные часы лежали наискосок в верхнем углу кафедры, маленький светильник был направлен на бумаги, исписанные ключевыми словами. В сущности, ей не нужна ни одна из этих бумажек, доклад она знает наизусть. И все же они лежали перед ней спокойствия ради и для того, чтобы легче рассчитать время.

— Именно в этом кроется непонимание, — продолжала она. — Многие думают, что окрик может сделать собаку послушной. Сейчас я, разумеется, говорю о неопытных владельцах собак, особенно овчарок. Вам-то, конечно, ничего объяснять не нужно.

Она улыбнулась аудитории из шестидесяти пяти членов местного клуба владельцев ретриверов. Они переглянулись и громко засмеялись ее словам. Хозяева овчарок стали среди собаководов притчей во языцех. Занимаясь дрессурой и тренировками, они орали на собаку во все горло, даже если она стояла всего в паре метров от них.

— Собаке нужно одно — найти свое место в стае, сделать правильный шаг, чтобы вписаться в нее. Тогда она чувствует себя уверенно. А уверенная собака учится быстрее, чем собака испуганная. Страх приводит только к тому… что блокирует мозг, исчезает всякая мотивация. Даже известные ей вещи стираются из памяти, когда собака напугана, когда на нее орут, что надо сделать то или другое. И на этом приходит конец собаке, изначально искренне желавшей выполнить все, чего от нее ждут! В одичавшем виде, в волчьей стае, каждая собака удивительно предсказуема. Именно предсказуемость дает силу стае. Каждая отдельная особь никогда не должна удивлять других неожиданными выходками. Она должна знать тип поведения всех остальных в группе. И то, что каждый знает собственное место в иерархии, приводит к выживанию отдельных особей. Низвергнуть вышестоящего — это вопрос жизни и смерти. Взять, например, собаку, попавшую в новую семью. Допустим, ей восемь недель. Она будет приноравливаться, стараться определить свое место в данной иерархии. Но собака — не провидец! Ей просто-напросто нужна информация. И долг человека эту информацию ей предоставить, она не может раздобыть ее сама. Я работала с семьей, где щенок рычал на младшего ребенка. Собака часто пыталась залезть к мальчику на колени, чтобы там поспать, но стоило только ей устроиться, при малейшем движении мальчика она принималась рычать. В семье была и старшая собака, и щенок прекрасно уживался с ней, а еще он дружелюбно относился к старшему мальчику и родителям. Все были в недоумении. Щенок был боксером, причем кобелем, то есть он должен был вырасти огромной собакой, для которой такое неконтролируемое поведение недопустимо.

Турюнн глотнула уже нагревшейся воды. Задержала взгляд на пятерых избранных слушателях. Они сидели в разных концах аудитории. Этот прием она усвоила давно и хорошо, он создавал ощущение доверительности и заставлял зрителей думать, что она безумно увлечена собственным докладом и произносит его на публике впервые. И вот, они сидят, как на иголках, и ждут продолжения. Щенок, рычащий на ребенка, — эту проблему каждый из них живо мог себе представить. Она вернулась к рассказу:

— А если с подобным сталкивается семья, в которой раньше никогда не было собаки?.. Вы же понимаете, к чему это может привести.

Все серьезно кивают.

— Мать в истерике, она боится за младшего сына, отец начинает орать на щенка, щенок пугается и рычит еще сильней, через несколько месяцев начинает кусаться, а это — прямая дорога к усыплению. И все это происходит с изначально психически здоровой, прекрасной собакой! Просто потому, что никто ей не объяснил, где в этой стае ее место. Она так и не поняла, чтоделает неправильно. И за это поплатилась жизнью.

Лица слушателей, как по команде, отобразили печаль и сомнение.

— Но вернемся к этому щенку боксера… Семья обратилась в нашу клинику и спросила, в чем они были не правы. Четвероногий малыш не уяснил для себя одну только существенную вещь, и нам пришлось ему объяснить. Поскольку он однозначно хотел лежать только на коленях у младшего сына, это указало нам верный путь к решению. Дикие собаки лучше всего расслабляются рядом с теми, кто ниже рангом, тогда им не надо все время быть начеку, чтобы вовремя выполнить приказ главного. Особенно сильные и уверенные в себе особи для отдыха устраиваются рядом с вожаком, но это — исключение. Данный щенок, таким образом, занял в иерархии второе место с конца. Под старой собакой, но над младшим мальчиком. Что ж, я подготовила двухнедельную программу. Мать семейства работала на дому и почти не выходила, поэтому вожаком был выбран отец.

Кто-то засмеялся.

— Кстати, довольно распространенное явление! Даже, когда в семье нетсобаки! В том семействе было заведено: когда вожак возвращался с работы, щенок несся ему навстречу, теряя голову от счастья. Так и продолжалось, но теперь вожак совершенно игнорировал щенка. Вместо этого он здоровался с членами стаи в той иерархической последовательности, какую надо было внушить щенку. Сначала с женой, подчеркнуто переигрывая. Потом со старшим сыном, таким же образом, потом с младшим, потом со старшей собакой. К этому моменту щенок был уже совершенно сбит с толку, но тут наконец-то вожак обращал внимание и на малыша, и тот в первый день так обрадовался, что описался от облегчения. Этот ритуал повторялся каждый день, довольно скоро щенок стал спокойнее и ждал своей очереди в череде приветствий. К тому же отныне ему не разрешалось спать на коленях у младшего сына. Это было труднее всего устроить. Но мы объяснили мальчику, что потом все будет хорошо, и он снова сможет брать щенка на руки, а тот не будет рычать. Так и случилось. Щенок усвоил полученную информацию. В волчьей стае приветствуют по рангу, каждый ритуал приветствия подтверждает иерархию, и даже у такой породы, как боксеры, весьма далеко отошедшей от волков, по крайней мере внешне, общение по-прежнему происходит примерно таким же образом.