Я пытался вырваться из рук, удерживавших меня, и не переставая, кричал. Уилбер повернулся ко мне, и я увидел кровь на его груди и руках. Меня вырвало и затрясло. Думаю, он собирался убить того мужчину, но я испортил ему весь настрой. Майки и Рик помогли мне подняться, что, наверное, со стороны выглядело смешно, потому что я был на полголовы выше обоих.

 - Я рад, что ты не можешь всюду меня сопровождать, Гот-бой. Я больше не стану просить тебя об этом. – Уилбер протянул руку и коснулся моего лица. Я почувствовал что-то горячее и липкое. У себя на лице! Меня снова вырвало. И рвало, пока я не отключился.

 Когда я очнулся, то лежал в хозяйской ванне, прислонившись к обнаженной груди Уилбера. Купание с ним было не обязанностью, а наградой. Он был нежным и… да, добрым, когда мы принимали ванну вместе. Но сейчас, сидя напротив него, я не чувствовал ничего, кроме слабости и страха. У меня на глазах убили человека. Я снова заплакал.

 - Тшшш, я понимаю, что ждал от тебя слишком много, Брант. Я видел мир, которому ты принадлежал, Гот-бой, и мне следовало знать, что это не для тебя. Знаю, ты сделал то, что сделал, ради семьи. В моем же мире семья бросает тебя, как только ты совершишь ошибку. Я больше не буду брать тебя с собой собирать долги. Я даже, как ни странно, рад, что то, что мне приходится делать, тебе не по плечу.

 Я не стал спрашивать, жив ли тот мужчина. А он мне так и не сказал. Я помню только, что весь был заляпан чужой кровью. Меня все так же одевали в костюмы и галстуки и таскали за собой, как украшение, но при сборе долгов я больше никогда не присутствовал. Именно после этого случая Уилбер перестал ко мне прикасаться. Он ни о чем меня не просил. Как будто он устроил мне испытание, а я его безнадежно провалил. Я спал в своей комнате. В гигантской двуспальной кровати. В полном одиночестве.

 Сейчас, спустя три месяца, он впервые коснулся меня – и его рука сжала мое горло. Я не смогу, не выдержу так еще одиннадцать лет и четыре месяца. Я начал хватать ртом воздух.

 - Тшшшшш, Гот-бой. Успокойся. Я уберу руку, как только ты расслабишься.

 Машина качнулась, и из салона машины выскочил Рик и замер, наблюдая, как его босс прижимает любимую игрушку к багажнику.

 - Расслабься, Брант. Так можно и сердечный приступ заработать.

 - Я хочу домой. – Мой голос был едва слышен.

 - Я отвезу тебя домой, как только мы съездим к настоящему доктору.

 - Я хочу к СЕБЕ домой.

 Его рука крепче сдавила мою шею. Я закрыл глаза. Он мог убить меня прямо здесь и сейчас, но мне было все равно. Моей сестре Саре было плевать на то, чем я занимаюсь, и что я делаю это ради нее. Я был просто братом, которому следовало бы сдохнуть вместо того, чтобы пачкать честь семьи. Слезы потекли из глаз по вискам.

 - Ты же не это хотел сказать. – Я не открывал глаз. Произнести это даже один раз было уже достаточно трудно. Сердце неистово забилось. Он мог убить меня. Я видел, как он делал такое раньше. Его пальцы слегка разжались. Голос Уилбера произнес прямо мне в ухо:

 - Ты не это хотел сказать, ведь так?

 - Да, Уилбер. Я не это хотел сказать. – Меня стащили с багажника, и я вдруг понял, что смотрю прямо ему в глаза.

 - Ты лжешь.

 Я отвел взгляд. Он отпустил мою шею, и я пошатнувшись сполз с багажника на асфальт. Уилбер прошел мимо, забрался на заднее сидение машины и захлопнул дверцу. Я обернулся и посмотрел в тонированное заднее окно.

 Рик просто пожал плечами.

 - Может, это и к лучшему, малыш. – Он сел обратно за руль, и блестящий черный седан плавно тронулся с места.

 Он бросил меня.

 Думаю, теперь я знаю, что чувствует домашний пес, когда его оставляют на обочине шоссе. Я просто смотрел, как зажглись габаритные огни, когда машина остановилась на светофоре. Когда загорелся зеленый свет, седан пересек перекресток и поехал дальше. Я обхватил себя руками. Он же не оставит меня здесь. Да?

 Я смотрел вслед огням, пока машина не исчезла из виду.

 Он бросил меня.

 Я сморгнул слезы, кровь все еще стучала в ушах. Я пару раз сглотнул, а потом белым платком, который нашел в кармане пиджака, вытер лицо. И что я теперь должен делать? У меня нет денег. Нет документов. Благодаря Уилберу на мне хороший темно-синий костюм, но шерстяное пальто осталось в машине.

 Что я должен делать? Я шагнул вслед за машиной. До дома Уилбера очень далеко. Я споткнулся и остановился. Таково главное правило. Куда бы Уилбер меня ни привозил, я должен был ждать его. Если же я не подчинялся правилу, меня ждало суровое наказание.

 Я сошел с дороги и сел у ближайшего фонарного столба. Глубоко дыша, я пытался успокоить скачущий пульс. Уилбер вернется. Он просто разозлился на меня за то, что я ему соврал. Уже давно не видел его таким рассерженным. Не надо было отвечать ему. Я потер саднящее горло. Когда он за мной вернется, меня накажут.

 Теплый весенний воздух очень быстро остыл, стоило солнцу скрыться за крышами домов. Я терпеливо ждал. Зажглись фонари. Сунув руки под мышки и подтянув колени к груди, чтобы удержать тепло, я дрожал в тонком костюме. С каждым выдохом изо рта вылетало облачко пара. У меня замерзли руки. Замерзли уши. Даже задница замерзла. Начали стучать зубы. Голова все еще раскалывалась. Так, весь съежившись, я и сидел на улице. Где же Уилбер?

 - Поглядите-ка. Ребята, по-моему, у нас тут кое-кто приблудился.

 О, черт. Я поднял глаза с колен и увидел три пары ног вокруг меня.

 - Что за девчачьи патлы! – Кто-то схватил длинную прядь черных волос. Я отшатнулся.

 - Ты забрел не в ту часть города, лапа.

 - Или ты ждешь, когда тебя хорошенько оттрахают?

 - Я нннне нннаа ррррраббботте. - Выговорил я, заикаясь, мышцы груди сводило от холода. Чья-то рука вдруг оказалась у меня на затылке и рывком поставила на ноги.

 - Так ты у нас работающий мальчик! Мы не любим педиков. Таких как ты рано или поздно находят где-нибудь в мусорных баках. Гони бумажник.

 - У…у… у меня нет ббббумммажжникка.

 - Ты грелся о наш фонарный столб несколько часов. Ты нам должен.

 - Этто не ваша улицца. – Меня ударили по почкам, и я упал на колени. Рука все еще сжимавшая мои волосы, заставила меня откинуть голову.

 - Похоже, тебе придется все равно заплатить – так или иначе. – Его ширинка оказалась у меня перед глазами.

 - Я сказал, что не нна рррраббботте. Оставьте меняяя в покккоое. – Я попытался вырваться из рук панка.

 - «Оставьте меня в покое»? Да кто ты такой, черт возьми? Думаешь, что лучше нас, просто потому что на тебе дорогие шмотки? – С меня сорвали пиджак. Я попытался забрать его обратно и получил кулаком в лицо. Рот наполнился кровью. Кто-то заехал мне ногой в пах, и я сложился пополам.

 - Но к пиджаку нужны брюки.

 Поэтому с меня стащили брюки и туфли, а потом бросили на холодном тротуаре в одних трусах и тонкой хлопковой рубашке.

 Уилбер уже должен был вернуться. Почему его до сих пор нет? Я стиснул зубы. Член болезненно пульсировал в такт грохоту отбойного молотка в голове. Нужно согреться. Нельзя больше тут оставаться. Я попытался встать, и меня вырвало. Из разбитой губы текла кровь, все тело болело. Я подполз к двери доктора. На это понадобилось больше усилий, чем я думал. Добравшись до двери, я заколотил в нее изо всей силы. Его нет дома. Или он просто не хочет открывать. Да и с какой стати ему хотеть? Уилбер же стрелял в него. Я еще раз саданул кулаком по двери, но ответа не последовало. Прислонившись к ней спиной, я стал баюкать ноющий член. Не знаю, потерял я сознание или просто заснул, но дверь вдруг отворилась, и я ввалился внутрь.

 - Какого черта? Дерьмо. – Меня выдали волосы. – Броуден?

 Я не мог говорить. Зубы выбивали барабанную дробь. Доктор подхватил меня под мышки и втащил в коридор.

 - Этот ублюдок…

 Я покачал головой.

 - Это не Броуден.

 Я услышал, как он вернулся и закрыл дверь. В доме было восхитительно тепло. Сигналы кнопок на сотовом.