— «Пламя страсти», — машинально ответила Джойс, хватая мешок для денег. Потом она открыла кассу и начала вытаскивать оттуда банкноты.

Яуберт вернулся из банка; звонок он услышал еще из коридора.

— Не вешайте трубку. Сейчас с вами будет говорить доктор Перолд.

Он стал ждать.

— Капитан?

— Да, доктор!

— У меня для вас не очень хорошие новости.

Внутри у Яуберта все сжалось. Интересно, как сейчас выглядит врач? Наверное, тоже смотрит на телефонную трубку, прищурив глаза за стеклами очков.

— У вас повышен уровень холестерина. Я отправил результаты анализов вашему командиру, но хочу побеседовать также и с вами.

— Да.

— У вас повышен уровень холестерина. Сильно повышен.

— Неужели все настолько плохо?

Врач издал странный звук.

— Ваше состояние, капитан, действительно плохое. В сочетании с курением, лишним весом и анамнезом — да. Я бы назвал его плохим.

Может, сказать доктору, что он начал плавать по субботам?

— Мы обязаны посадить вас на диету. И назначим лечение. Причем срочно.

Яуберт вздохнул:

— Что я должен делать?

Он купил сборник «Лучшие рассказы 1990 г.» и роман Спайдера Робинсона, который ему настоятельно советовал Вилли. На улице перед его домом дети играли в крикет. Ему не сразу удалось подъехать к дому — пришлось ждать, пока они передвинут картонную коробку, которую они поставили вместо воротец.

От утренних заплывов у него разыгрывался аппетит. На кухне в шкафчике притулилась одинокая банка консервированной фасоли в томатном соусе. Интересно, повышает ли фасоль в томате уровень холестерина? Яуберт достал из холодильника бутылку пива. Он где–то читал, что в пиве полно витаминов и микроэлементов, полезных для здоровья. Отвинтил крышку, вынул из кармана пиджака упаковку таблеток, понижающих уровень холестерина, положил таблетку на язык и запил пивом. Пиво было холодное; его передернуло. Потом он вышел в гостиную. Сел, закурил суперлегкую сигарету. Она ему не понравилась — безвкусная какая–то. Может, вернуться к «Уинстону», только сократить количество сигарет? Или курение тоже повышает уровень холестерина? Он глубоко затянулся, но лучше ему не стало. Открыл книгу, начал читать первый рассказ Айзека Азимова.

В дверь постучали.

Яуберт поставил пиво за кресло и встал. Открыл дверь.

На крыльце стоял Джерри Стоффберг. За ним топталась Ивонна.

— Здорово, Стофф! — От волнения у него сел голос.

— Матт, можно нам войти?

— Конечно. — Яуберт придержал для соседей дверь. Он заметил, что девчонка нарочно отводит глаза в сторону, и понял, что именно он должен сказать Стоффбергу. Ничего не было. Пусть Стоффберг поймет его правильно. Между ним и его дочерью ничего не было… пока.

Все молча прошли в гостиную. В пепельнице еще дымила сигарета.

— Садитесь, пожалуйста, — предложил Яуберт, но Стоффберг, не дожидаясь приглашения, плюхнулся на диван.

Дочь села рядом с отцом, как будто нуждалась в поддержке. Яуберт проглотил подступивший к горлу ком. Грудь сдавило, как тисками.

— Извини, Матт, что побеспокоил. У нас в семье горе.

— Ничего не было, — механически произнес Яуберт, сглатывая слюну, скопившуюся во рту.

— Что, прости?

Видимо, Стоффберг ничего не понял. Яуберт заметил, что Ивонна сердито хмурится.

— Вчера ночью умер мой зять, муж сестры. В Бенони, от инфаркта. Ему было тридцать восемь. В самом расцвете. Трагедия. — Он покосился на сигарету в пепельнице. — Кстати, он тоже был заядлым курильщиком.

Яуберта осенило, что приход соседа не имеет никакого отношения к Ивонне. На лице Стоффберга застыла скорбная гримаса — можно сказать, его фирменное выражение. Владелец похоронного бюро… Грудь отпустило, дышать стало легче.

— Прими мои соболезнования.

Ивонна просветлела.

— Матт, родственники хотят, чтобы я его похоронил. — Стоффберг помолчал. Яуберт не знал, что сказать. — Для меня их просьба — большая честь. Задача не из приятных. Но почетная. Похороны состоятся в следующую среду. Но тут возникает одна заминка. Мне понадобится твоя помощь, Матт.

— Джерри, сделаю, что смогу, — с чувством произнес Яуберт.

— Понимаешь, у Бонни в среду начинаются занятия в институте, она поступила в «Техникон». — Стоффберг положил руку на плечо дочери и смерил ее гордым взглядом. От нежности у него снова сел голос. — Да, Матт, папина любимица выросла. Будет учиться на факультете связей с общественностью.

Ивонна Стоффберг положила голову на плечо отца, как маленькая девочка, и радостно улыбнулась Яуберту.

Стоффберг вновь посерьезнел:

— Так что, сам понимаешь, Матт, поехать с нами на похороны она не может. А все ее подруги еще на каникулах. Я бы попросил пожить с ней миссис Преториус, которая живет в конце улицы, но ее рыжий сын… — Стоффберг молитвенно сложил вместе ладони: — И тут Бонни напомнила мне о тебе. Можно она поживет у тебя, пока нас не будет?

Яуберт не сразу понял смысл сказанного соседом, потому что в душе усмехался над высказанными Стоффбергом опасениями по поводу соседского рыжего мальчишки. Стоффберг истолковал его молчание по–своему, как признак нерешительности.

— Матт, ты — единственный, кому мы можем доверять. В конце концов, ты — полицейский. Речь идет всего об одной неделе. Бонни будет готовить, убирать дом… Она тебе не помешает. Ведь вы будете видеться только по вечерам. Днем она будет дома. Я был бы тебе так благодарен, Матт!

— Джерри, но…

— Бонни, обещай дяде Матту, что не будешь ему мешать!

Ивонна продолжала радостно улыбаться. Молча.

Яуберт понимал, что обязан согласиться. Но старался сохранить лицо.

— Джерри, я часто работаю ночами.

Стоффберг кивнул:

— Понимаю, Матт. Но ведь и она уже не маленькая.

Яуберт не мог придумать больше ни одной отговорки.

— Когда ты уезжаешь, Джерри? Мне придется дать ей ключи от квартиры.

— Завтра утром, — впервые подала голос Ивонна Стоффберг. Голову она целомудренно опустила и разглядывала узор на ковре.

Заметив на себе взгляд Яуберта, Ивонна быстро подняла голову и подмигнула ему. Яуберт старался не смотреть в глаза Джерри Стоффбергу.

11

Вода была гладкая и прозрачная, как стекло. Яуберт снова оказался единственным посетителем за утро. Он нырнул и поплыл медленным брассом. Старался войти в ритм. Он не знал, удастся ли ему когда–нибудь восстановить былую форму. Когда–то — наверное, в прошлой жизни — он плавал быстро, но с тех пор выкурил слишком много «Уинстона» и выпил слишком много пива «Касл».

Он утомился быстрее, чем в прошлые разы. Но сегодня у него, по крайней мере, было объяснение. Всю ночь он не спал и ворочался в постели. Боролся с собственной совестью, разрывался между желанием и тяжелым чувством вины.

Закрыв голову подушкой, он слушал биение своего сердца. Сердце билось все чаще. В начале второго он не выдержал, встал и пошел в гостевую спальню. Там, в стопке книг, под томиком Уильяма Гибсона, лежал листочек со стихами.

Ты меня попробуй,

Ты меня возьми…

Он лег на спину и постарался переключиться. Вспомнил о работе. О де Вите. Что у де Вита на уме? Наконец его сморил сон.

Но утром он проснулся совершенно разбитый. Проплыв две дорожки брассом, понял, что сил не осталось.

Де Вит заглянул в кабинет Яуберта, сжимая в руках зеленую папку. Яуберт разговаривал по телефону с Преторией.

Де Вит постучал по дверному косяку, но не вошел, а остался ждать снаружи. Деликатность начальника удивила Яуберта, но прежде всего нужно было завершить разговор. Только потом де Вит вошел. У него на лице снова играла улыбка. Яуберт встал. Ему было не по себе.

— Садитесь, садитесь, капитан. Не хочу отрывать вас от работы. Претория вставляет вам палки в колеса?

— Нет, полковник. Просто… Они до сих пор не прислали результаты баллистической экспертизы. По поводу пистолета ТТ. Я их торопил.

— Можно мне сесть?

— Да, конечно, полковник.