Кроме того, я не его девушка или что-то вроде этого. Тогда это было бы другое дело. Тогда у меня было бы право расстраиваться из-за него. Но я не его девушка! Мне надо взять себя в руки. Надо перестать думать о нем и Мие, о том, что завтра вечером они будут веселиться и танцевать на балу.

Двадцать четвертое ноября

Черная пятница.

Полное соответствие — подумала я, когда проснулась после беспокойной ночи без Маркуса. Зачем я взяла на себя обязанность наполнить радостью день рождения мамы? И куда меня занесет, если я буду улучшать настроение другим?

Мама была уже одетой и готовой идти, когда я спустилась к завтраку.

— С днем рождения, мама!

— Думала, ты никогда не встанешь! — воскликнула она. — Я уже собиралась разбудить тебя, но знаю, какой тогда ты будешь раздраженной.

«Это ее день рождения, — говорила я себе. — Не будь скотиной».

— Уже десять тридцать! — показала она на часы. — Мы должны поскорее поехать, если хотим что-нибудь купить. Уверена, что в магазинах все уже раскупили к этому времени!

«Это ее день рождения. Это ее день рождения. Это ее день рождения. Не будь скотиной. Не будь скотиной. Не будь скотиной».

Я засунула пригоршню печенья в рот и поплелась наверх одеваться. Минут пять стояла перед шкафом в нижнем белье, размышляла о том, какой наряд меньше всего ее обидит. Наконец выбрала брюки желтовато-коричневого цвета и бежевую толстовку. Нейтральная одежда. Нейтралитет. Мир.

Я почистила зубы, умылась, заколола волосы и намазала губы гигиенической помадой. Вернулась обратно на кухню минут через семь.

— Идем.

Мама удивленно поднялась со стула:

— Уже?

— Чем быстрее, тем лучше.

— Знаешь, — сказала он, беря пальто, — есть преимущество, когда идешь с тобой вместо Бетани. Мне не надо ждать тебя целую вечность, когда ты соберешься.

Ну я рада, что есть хотя бы одно преимущество. На одно больше, чем я думала.

Магазин был украшен к Рождеству еще до хеллоуина. Кругом все красно-зеленое, в колокольчиках и мишуре. Это должно было поднять мне настроение, но пока я этого не почувствовала.

— Разве не весело? — сказала мама, сжимая мою руку, так что у меня остановилось кровообращение.

Я улыбалась во весь рот.

Мама хотела расстаться на час, чтобы каждый смог купить рождественские подарки и это было бы потом для всех сюрпризом. Эта идея мне понравилась. Я уже позаботилась о подарках для всех. На этот раз выбрала тему журналов. Оформила подписку для всех членов семьи («Марта» и «Красивый дом» для мамы; «Мир ПК» и журнал о велосипедах для папы; «Космо» и журнал о знаменитостях для Бетани; несколько скучных журналов по торговле для Г-кошелька). А для Хоуп я изготовила поддельную обложку журнала для тинейджеров. Для этого не требовались художественные способности, просто компьютер. Я отсканировала ее фотографию и написала следующие строчки:

«Хоуп Вивер рассказывает всем: „Нелегко быть королевой тинейджеров“. Руководство для всех девчонок школы, как заполучить парня (когда вокруг нет таковых, а дворник выглядит таким душкой). С ума схожу по ткани в клетку: 101 способ, как добиться, чтобы шотландка стала обязательной формой одежды.

Правда, что девушки из штата Нью-Джерси самые лучшие в мире? Прими участие в нашей викторине!!!»

Я смеялась до упада.

Я не могла позволить маме узнать, что уже купила подарки к Рождеству. Это бы разбило ее и без того слабое сердце. Поэтому провела шестьдесят минут в кафе, поедая пирожные и запивая их колой, чтобы потом, когда мы снова соединимся, у нас было бы время начать поиски антибального платья. Мне необходимо насытить организм глюкозой, чтобы хватило энергии на его поиски.

Я знаю, как настоящая американская девочка-подросток, мне следовало бы испытывать глубокое волнение при мысли, что мама собирается купить мне подарок получше, чем крошечный флакончик «Шанель № 5», который мы с папой подарили ей утром. Ну все-таки ходить за покупками — это так невыносимо.

— О, вот то, что надо! — сказала мама восторженно, ставя свои сумки с покупками, для того чтобы она могла пощупать ворс темно-бордового бархата. — Ты прекрасно будешь в этом выглядеть.

— Мама, ты не поняла, — сказала я. — Предполагается, что это должно быть антибальное платье. Анти обозначает что-то, что я не могла бы надеть на бал.

— Хорошо, — совершенно спокойно согласилась она. — И каким же оно должно быть?

— Во всяком случае, не напоминать что-либо из «Отдела бальных платьев для старшеклассников» в универмаге «Мейси».

Я потащила ее в «Делию», в которой продается слишком модная для меня одежда, но где я могу обычно найти что-нибудь клевое для своего совершенно плоского тела. После того как я отвергла дюжину платьев, которые были по вкусу моей маме, она в конце концов вытащила платье, на которое я могла бы согласиться. Оно было сшито из серовато-синего вельвета в рубчик, спортивного покроя, с молнией впереди. Круто, но не очень. Я примерила его, и мне очень понравилось свое отражение в зеркале. Настолько, что я вышла из примерочной и показалась маме. Большая ошибка.

— В этом платье ты по-настоящему оправдываешь свою фамилию, — сказала она, переполненная материнской гордостью. — Ты такая в нем милая.

Милая. Раз я выгляжу в нем такой милой, значит, это не я. И вот тогда меня осенило: я сделала свою маму счастливой в день ее рождения, потому что стала похожей на Бетани. Внезапно все это предприятие показалось таким глупым. Мне совершенно не нужна эта вещь. Мне не надо ни ради чего-либо, ни ради кого-либо выглядеть милой. Я расстегнула молнию, повесила платье на крючок, открыла дверь и сказала маме, что пора идти.

— Ты не собираешься его покупать? — Мама выглядела совершенно подавленной.

— Нет.

— Почему?

— Мне не нужно оно, мама, — сказала я.

— Ерунда, — ответила она, снимая платье с крючка. — Я куплю его тебе.

— Ну, мааааам, — я начала протестовать, вырывая платье у нее из рук, — мне некуда в нем идти.

— Тебе будет куда в нем пойти, я обещаю.

Если ей хочется до максимума снизить кредитный лимит на ее карте, то кто я такая, чтобы останавливать ее?

Наконец, обойдя четыре главных универмага и 170 маленьких специализированных магазинчиков, мы закончили с покупками.

— Совсем немного народу сегодня, — заметила мама за салатом в ресторане.

Я засунула в рот полную пригоршню жареного картофеля, чтобы не изрыгать злобу в стиле Линды Блэр.

— Держу пари, все дома готовятся к балу, — сказала мама, вонзая вилку в помидорку черри.

Стрелы из моих глаз могли бы пронзить ее сердце.

— Что? — спросила она.

— Ты можешь хотя бы две секунды помолчать и не напоминать мне об этом чертовом бале?

— Следи за языком, дорогая, — сказала она строго. — Просто не могу поверить, что ты — единственная девочка в классе, которая не смогла найти себе пару.

— Бриджит тоже не идет.

— Бриджит? — От изумления она выпрямилась в кресле. — Бриджит не нашла себе пару? А как же Берк?

— Они с Берком расстались.

— Они расстались? Когда? Почему? Как?

Моя мама живет ради такой ерунды. Это — ее день рождения, поэтому я решила бросить ей «косточку». Кроме того, я подумала, что ей следует знать, какие отвратительные мои бывшие псевдодрузья. Может, после этого она перестанет приставать ко мне, почему я больше с ними не общаюсь.

— Это все началось с того, что Мэнда занялась сексом с Берком, пока Бриджит была в Лос-Анджелесе.

И рассказала всю эту грязную историю. Когда закончила, она онемела от удивления:

— Я не верю этому.

— Это правда.

— Бедная девочка, — сказала мама. — Такая красивая и одна дома в день бала.

Опять бал. Боже мой! Я едва сдерживалась.

— Она не одна дома, — произнесла я, так что у меня перехватило горло. — Она улетела к отцу на День благодарения, потому что ее матери надо работать.

— Нам бы следовало пригласить ее пойти с нами, — сказала мама. — Было бы весело! Как в старые добрые времена!