— Милорд. — Артур склонился в приветственном поклоне, прижав руку к груди.

Херефорд в свою очередь удивленно рассматривал Артура. Это был уже не тот вертопрах-бродяга — теперь перед ним стоял рыцарь, и это чувствовалось в его выправке, в манере держаться. Он был богато одет, а из-под полы прекрасно выделанного кожаного плаща выступала рукоять меча.

— Ты очень изменился, Артур. Вернее, сэр Артур, как я понимаю?

— Да, так обращались ко мне в Святой земле, откуда я лишь недавно прибыл. Там я служил в ордене тамплиеров.

— Ну, я-то всегда знал, что однажды ты получишь рыцарский пояс. Так ты побывал в Святой земле? Хотя мне следовало бы догадаться, глядя на твою смуглую, как у сарацина, физиономию. Однако… Крест честной! А ведь я рад тебе, клянусь именем Господним! Мне как раз нужны такие отчаянные воины.

Артур перестал улыбаться. И хотя ему было лестно услышать, что благородный Херефорд готов принять его на службу, сейчас у него были свои планы. Херефорд же словно ни о чем не желал слушать.

— Ты не представляешь, парень, как я нуждаюсь в умелых воинах, — говорил он, увлекая Артура к насыпи, откуда открывался вид на осажденную крепость. — А у тебя еще с собой целый отряд! Как это кстати. Вон, погляди на эту цитадель! — Граф указал на замок Варвика. — Мы уже более двух недель торчим тут, тогда как изначально предполагалось, что графиня сдаст ее нам после первого же штурма. Ее супруг ныне с королем Стефаном, миледи сама всем управляет, и в итоге… Да, сия дама основательно подготовилась к защите, в замке немало припасов и хорошая охрана. Однако, разрази меня гром, мне надо взять Варвик-Кастл и поспешить к Плантагенету в Бристоль. Было условлено, что оттуда мы пойдем на Дадли и Тьюксбери, а я все еще тут, потому что оставить сию крепость в тылу означает, что мы всегда можем получить удар в спину.

Он вновь стал говорить — неспешно, но непреклонно, как привык и ранее общаться с Артуром. Пояснил, что, хотя им удалось забросать фашинами [77]и камнями ров, они все равно пока не могут начать бить тараном, ибо у графини, похоже, неисчерпаемый запас стрел. Люди Херефорда несут большие потери, а сборы баллист [78]замедлились, оттого что какой-то проклятый стрелок умудрился сразить мастера метательных машин. И теперь у Херефорда нет никого, кто бы разобрался в чертежах орудия, придется опять идти на штурм, что нежелательно, ибо у него сейчас и так немного людей…

— Милорд, можно я скажу? — наконец прервал его Артур. — Вы все же должны принять к сведению, что я рыцарь, а не ваш вассал или наемник. И у меня могут быть иные планы. Если вы все же удосужитесь взглянуть на мою дорожную грамоту, то узнаете, что мой путь лежит в город Шрусбери.

Херефорд внимательно посмотрел на него.

— А ты очень изменился, Артур. Сэр Артур, — добавил он с нажимом. — Ранее я считал, что вы будете верно служить нашему принцу Генриху, от коего знали столько милостей и который вас так возвысил.

Артур отвернулся. Что он мог ответить? Что свою службу у Плантагенета вспоминает только урывками? Что почему-то держит в себе некую обиду на него? Нет, он не станет ничего говорить графу, иначе придется рассказывать о своих провалах в памяти. А он этого не желал. Как Херефорд от всех скрывал свой недуг, так и Артур не был расположен рассказывать повсюду о своем. Особенно теперь, когда он вернулся овеянный славой крестоносца.

— Милорд, у меня есть свои дела. Но это не означает, что мне безразлична война и я бы не желал однажды присоединиться к вашей милости. И в доказательство этого я готов оставить у вас своего человека, который разбирается в чертежах осадных сооружений и сможет установить для вас баллисту. Более того, побывав в Палестине и неоднократно наблюдая, как разбираются стены в крепостях, я осмелюсь дать совет даже столь сведущему человеку, как вы.

И он указал, куда именно стоит метать тяжелые камни из баллисты, чтобы повредить стену у одной из башен. А чтобы его совет не казался дерзким, Артур добавил, что лучше бы графу не терять людей во время штурма, а просто напугать графиню осадными сооружениями и одновременно начать вести с ней ежедневные переговоры о сдаче крепости. Граф Роджер Фиц Миль слывет одним из благороднейших вельмож королевства, и если он пообещает не тронуть графиню и ее детей, то она, скорее всего, сдаст замок без лишнего кровопролития. При условии, конечно, что земельные владения останутся за ней и ее сыновьями. Ведь Плантагенету нужны его люди в Англии, а уступка графине может дать ему повод видеть в ней союзницу, даже в то время как ее муж все еще поддерживает короля.

Херефорд выслушал Артура, и в его взгляде появилось уважение. В итоге он даже пригласил Артура на трапезу в его шатре. При этом он расспрашивал молодого человека о Святой земле, осведомился, где пришлось сражаться его давнему приятелю. Все же Херефорд был весьма приятным собеседником, и Артуру нравилось, когда тот обращался к нему, как в старые времена, называя приятелем. Другое дело, что порой Артур замечал, как лицо графа становится задумчивым, он словно переставал его слушать, а глаза туманились печалью.

Уже когда Артур садился в седло, граф неожиданно спросил:

— Сэр Артур, а известно ли вам, что приключилось с… — После минутной заминки он произнес: — С моей бывшей невестой? — И лицо его помрачнело.

— О, милорд так и не женился? — отозвался Артур, перебирая богатые наборные поводья своего скакуна. Он понятия не имел, о какой невесте говорит граф, но не желал показать свою неосведомленность. — Так что же случилось с вашей леди?

Взгляд Херефорда стал каким-то испытующим, внимательным, словно он искал и не мог найти в лице собеседника что-то важное.

— Она в добром здравии, — только и ответил он. — Но ныне у нее дурная репутация.

— В таком случае благодарение Пречистой Деве, что вы не стали мужем подобной особы, милорд. И да хранит вас Бог! — Артур вскинул руку в прощальном жесте, уже разворачивая коня.

Херефорд задумчиво смотрел ему вслед.

— Подобной особы… — пробормотал он с удивлением. — Чертов плут! Если бы не ты, возможно, Милдрэд Гронвудская стала бы моей супругой и избежала бы несчастья стать шлюхой рябого принца!

Артур не слышал этих слов. Он даже думать перестал о Херефорде, когда поскакал во главе своих людей по дороге от Варвика. Думал лишь о том, как приедет домой, в Шрусбери, после длительной отлучки. Именно там он надеялся найти ответ на многие свои вопросы, встретить знакомых и близких людей: аббатису Бенедикту, Метью и Риса, хотел узнать, что приключилось с его другом Гаем де Шампером, переговорить с добрым настоятелем Робертом Пеннантом.

При мысли, что вскоре он будет дома, настроение Артура заметно улучшилось. Как и погода. И хотя по-прежнему стояли холода, а по утрам, несмотря на то что уже наступила вторая половина марта, на траву еще ложился иней, все равно было хорошо скакать под покрытыми зеленоватой дымкой пробивающейся листвы деревьями, вдыхать запахи сырой земли и забродивших древесных соков. Природа оживала медленно, но Артур находил окружающее исполненным особого английского очарования.

Не таково было настроение его спутников. Трое из них были сирийцами; они последовали за рыцарем на его далекую родину и теперь не видели ничего привлекательного в этой сырой и промозглой весне. Кроме них Артура сопровождали пятеро англичан, двое французов и немец, огромный и крепкий, производивший на окружающих весьма внушительное впечатление. Может, именно поэтому в него и пустили стрелу из леса, едва через день они миновали Ковентри.

Это произошло быстро и неожиданно, а потом на отряд напала целая шайка разбойников. Обычно такие люди не трогают вооруженных путников, но это были не простые изгои или согнанные с земли разоренные вилланы. Это был один из отрядов рыцарей-разбойников, которые не опасались пускаться в грабеж на дорогах. Их было много, так что Артуру и его людям пришлось вступить в настоящую схватку. И хотя им удалось отбиться, они потеряли еще двоих.