— Значит, ты меня бросаешь. — Он не спросил, а словно бы констатировал факт. С чувством глубокого удовлетворения. — А не боишься? Нас так много связывает.

— Я знаю.

— Хорошо. Ты права в одном: надо идти до конца. Ты уедешь на несколько дней, я останусь здесь, пригляжу за Соней. Потом вернешься, и мы договорим. О том, как нам с тобой жить дальше. Надо успокоиться. Нервный выдался месяц. Тут и у здорового человека крыша поедет.

— На что ты намекаешь?

— Ты знаешь. И нашему общему другу, нашему доктору Айболиту будет приятно это узнать. Как же! Такая практика! Может, поможешь ему накропать докторскую?

— Олег, да что с тобой? Я тебя поняла, зачем же добивать?… — После паузы она сказала: — Мне надо съездить в Москву. В магазин, где продается аппаратура для фотостудии. Раз уж я все решила.

— А я на дачу. К знакомым Валентина.

— Олег, я тебя прошу, не бери ты эту машину!

— А что такое? — усмехнулся он. — Боишься? Ну ладно, отгоню на место. Соблазн был велик, решил прокатиться.

— Если бы тебя увидели соседи…

— Ладно, не переживай так. Я все сделаю.

Он встал, не торопясь начал одеваться. Валерия накинула халат. Уходить следователь Жуков не спешил, а ей не терпелось остаться одной.

— Когда мы еще увидимся? — поинтересовался он.

— До моего отъезда вряд ли.

— Как? И это все? — Он глянул на нее так выразительно, что Валерия поспешно стала застегивать халат. Настроения заниматься любовью у нее не было. — А, может, еще разок?

— Нет. Я нервничаю, разве ты не видишь? У нас еще будет время. И потом, неужели за столько лет я тебе не надоела?

— Как видишь, нет. Я по натуре однолюб. Кстати, о деньгах. Я возьму несколько тысчонок? Не возражаешь?

— Нет, конечно!

— А остальные припрячь. Как следователь знаю: наобум не полезут. Грабители пасут долго или действуют по наводке. Если только хозяева заглянут.

— Мне показалось, они порядочные люди. Не будут копаться в чужих вещах. Я тебя провожу.

— Может, вместе выйдем?

— Вот этого как раз не надо. Чтобы нас видели вместе. Будь осторожен, прошу тебя.

— Я позвоню.

В дверях она вдруг спохватилась:

— Я тебя даже не накормила!

— Ничего. Любовью сыт. — В его голосе прозвучала откровенная ирония. — Перед тем как отогнать машину обратно в гараж, заеду куда-нибудь поужинаю. А что? Крутой мужик, на крутой тачке, при деньгах…

— Олег! Я тебя прошу!

— Буду осторожен. Ну, все. Целую. До встречи.

Смотрела в окно, как он садился в зеленую «Вольво». Пижон! Нежданно-негаданно свалившееся богатство ударило в голову! Но ничего. Олег справится.

Она стала прибираться в комнате. Тщательно, как никогда. Не хотелось, чтобы у Саши возникло хотя бы малейшее подозрение. Аккуратно заправила кровать, проверила, нет ли темных волос на подушке, потом принюхалась. А вдруг он чувствителен к запахам? У Олега резкий одеколон. И запах сигарет ощущается. Можно, конечно, соврать, что курила она, но… Открыла форточку, стала проветривать комнату. Только проверив все и убедившись, что следов пребывания в квартире другого мужчины не осталось, начала собираться. Насчет покупки аппаратуры она сказала правду. Не везти же Соню в местную фотостудию? И сколько придется ждать снимков? Два дня? Три? А время не терпит. Раз приняла решение уволиться с работы и переехать в Москву, надо его выполнять. Ах, да! Она же теперь может купить квартиру! Да хоть эту. Надо бы поговорить с хозяевами. А чтобы не возникло подозрений, по-прежнему будет говорить Саше, что снимает жилье. Он же намерен деньги давать!… Ничего, как-нибудь все решится. Перед отъездом надо заехать в коттеджный поселок и побеседовать с девчонкой. Выяснить детали, что там происходило, дать ей инструкции, как себя вести.

ПОСРЕДНИК

Для Сони стало сюрпризом, когда через день сестра приехала в больницу с фотоаппаратом и, мягко улыбнувшись, сказала:

— Милая, я уеду на несколько дней. А перед этим сфотографирую тебя на новый паспорт.

— Это еще зачем?

— Надо выправить твои документы. Перед тем, как… Словом, посиди смирно, я тебя причешу и подкрашу. Как рука?

— Все хорошо. — Соня пошевелила пальцами правой руки, с которой уже сняли гипс. — Я теперь все могу делать сама. Или почти все.

— Береги себя.

Сестра берет щетку для волос, и начинает бережно расчесывать ее волосы. Лицо у Валерии при этом странное. Она словно погрузилась в сон. И сон этот приятный. Соня сидит в оцепенении, боясь шелохнуться. Не надо мешать сестре.

— Ну, вот, теперь хорошо, — Валерия кладет на тумбочку щетку и любуется своей работой. Потом достает из сумочки косметический набор и первым делом начинает мягкими, ласкающими движениями наносить на Сонино лицо тональный крем. Затем аккуратно подводит глаза, подкрашивает голубыми тенями веки. Соня по-прежнему сидит не шелохнувшись. Ей приятно. Только когда ресниц касается щеточка, невольно вздрагивает:

— Ай!

— Что? Что такое? — Валерия носовым платком стирает черную кляксу под левым глазом. И снова терпеливо продолжает наносить макияж. Словно возится с любимой куклой. Наконец, последний штрих — губная помада. — Ну, вот и все! А ты хорошенькая! Дать зеркало?

Соня смотрится в зеркало. Вот теперь сходство между ней и старшей сестрой очевидно. Правильные черты лица, доставшиеся в наследство от отца, раньше казались словно бы размазанными. А теперь стали четче. Валерия — мастер своего дела!

— Теперь я тебя сфотографирую.

Почему она так торопится сделать Соне новые документы? Со старыми что-то не в порядке?

— А разве можно получить мой новый паспорт без меня? — невинно спрашивает она, после того как Валерия делает пару снимков.

— Документы оформляю я. Поэтому можно. Неизвестно, когда ты теперь окажешься в родном городе. Лучше сделать это сейчас. А расписаться за тебя я в состоянии.

— Когда ты уезжаешь?

— Завтра утром.

— Так скоро?

— Сонечка, у меня отпуск кончается. Надо уволиться, забрать документы, что-то решить с нашей квартирой. Возможно, мне придется ее продать.

— Но ты вернешься? — уточняет младшая сестра.

— Да. Не позже, чем через неделю. А ты будь умницей.

В обед Соня проделывает тот же фокус со снотворным. Валерия последнее время рассеянна, потому что напряженно о чем-то думает. Обмануть ее не составляет труда. Выплюнув таблетку, Соня делает вид, что засыпает. Они расстаются с сестрой на целую неделю! Сколько надо сделать за это время!

Четверть часа Валерия сидит у ее кровати, не отходит. Соня уже устала изображать из себя спящую. Наконец, сестра покидает палату. Когда дверь закрывается, Соня на цыпочках крадется к ней. В коридоре голос Валерии:

— Можно вас на минутку?

Кому это она?

— Что-то случилось, Валерия Алексеевна?

Медсестра, которая делает Соне уколы!

— Я вынуждена уехать на несколько дней. Оставить Соню одну.

— Не беспокойтесь, я за ней присмотрю.

— Напротив.

— Что?

— Я хотела сказать, что не надо за ней присматривать.

— Я не совсем понимаю.

— Вот деньги. Она попытается достать наркотики. Помогите ей. Или по крайней мере не мешайте. Не смотрите на меня так. Здесь пятьсот долларов.

Пятьсот долларов! У медсестры пропал дар речи! Да за такие деньги можно закрыть глаза на всех пациентов больницы, если те вдруг разом решат колоться! Ай да старшая сестра!

— Но…

— Поймите, мне надо, чтобы Соню лечили. Она должна подтвердить свою неуправляемость. Иначе ее признают вменяемой, и все мои труды пропадут даром. Соня не попадет в психиатрическую лечебницу, окажется на свободе, и все пойдет по новой.

Ловко! Медсестра принимает правила игры:

— Хорошо. Я вас поняла.

— Через неделю я вас от нее избавлю. Всего хорошего.

— До свидания.

Ловко! Старшей сестре не впервой подсаживать младшую на наркотики. Соня пятится к кровати. «Ну, милая, что ты еще придумала? Как заботливо поправляла мне недавно подушку! Сует руку туда, под подушку, и вытаскивает купюру. Сто долларов. Ах, эта неусыпная сестринская забота! «Потрать ее с умом, деточка», — слышит она вкрадчивый голос старшей сестры. Ваши рекомендации приняты».