Независимо от социальной принадлежности, половецкие захоронения обладали стабильной обрядностью. Мужские воинские погребения сопровождены в загробный мир захоронением коня со сбруей, оружием, различным инвентарем. Оружие представлено кривыми саблями, берестяными и кожаными колчанами, луками с костяными накладками, стрелами, копьями. Отличительной особенностью многих половецких воинских захоронений является наличие среди погребального инвентаря котлов — как символов власти. Они известны сегодня в 40 погребениях, и всегда вместе с ними находились сабли, колчаны, кинжалы, шлемы, кольчуги, наконечники копий или дротиков. Помимо сбруи и оружия в погребениях с казанами встречались стеклянные и серебряные витые браслеты, византийские амфоры, византийская и сицилийская парча [171].

Большинство половецких погребений совершено в курганах более ранних эпох, над особенно знатными покойниками насыпали курганы из земли и камня. Исследование курганных могильников в Донецкой степи показали, что они располагались на высоких ровных и гребневидных площадках кряжа и как бы выстроены в линию по 3–7 курганов. Ко времени исследования их высота достигала 1–1,3 м, диаметр 10–13 м [172].

Кроме мужских в восточноевропейских степях исследованы также женские захоронения. Все они содержат относительно богатый погребальный инвентарь: серьги, нагрудные украшения, подвески, металлические зеркала.

На раннем этапе истории половцы хоронили своих умерших в прямоугольных ямах в положении на спине, головой на восток. Затем, по-видимому, под влиянием печенежско-торческой погребальной обрядности они заимствуют западную ориентацию покойников. Окончательно она становится господствующей в золотоордынское время и объясняется влиянием ислама, согласно которому умерший должен лежать головой на Мекку [173].

В конце XIX — начале XX в. Н. Е. Бранденбург раскопал 16 кочевнических курганов в могильнике, находившемся на берегу Днепра у села Каменка Ольгопольского уезда Каменец-Подольской губернии. По типу эти захоронения очень близки к торческим, исследованным в Поросье. Покойники ориентированы головой на запад, слева от них на специальной приступке или в отдельной яме лежали остовы лошадей. Отличие заключалось в том, что насыпи курганов сооружены из земли и камней. Это, как известно, — половецкий обычай. Судя по дневниковым записям Н. Е. Бранденбурга, 11 погребений совершено в деревянных гробах, сбитых из толстых досок, или в долбленых колодах.

У половцев господствующей формой религии был культ предков, о чем свидетельствует широкое распространение надгробных каменных статуй, а также святилищ. Посланный французским королем Людовиком IX Святым монах-минорит Рубрук свидетельствует, что «Команы насыпают большой курган над умершим, ставят ему статую, обращенную лицом на восток, которая держит в руках перед пупком чашу» [174].

Позднесредневековый автор Эрих Лясота также оставил свои наблюдения относительно статуй на степных курганах. «Дальше прошли [мы] Семь Маяков, высеченные с камня изображения числом 20, которые стали на курганах или могилах на татарском берегу […] Пятого июля спустились верхом сквозь незаселенные дикие степи […] проехавши 5 миль, увидели на одном кургане или могиле маяк, то есть поставленную на нем статую человека» [175].

Скульптура средневековых кочевников Восточной Европы, большая часть которой является половецкой, представлена тысячей экземпляров. Они хранятся в музеях Украины, России, отдельные экземпляры находятся в степи. Разумеется, это только незначительная часть всех статуй, которые оставили в степи древние кочевники. Уничтожение их начали монголо-татары. Об этом свидетельствуют погребения XIII–XIV вв., в которых нередко обнаруживаются разбитые статуи. Продолжалось уничтожение скульптур (и в более массовых масштабах) тогда, когда степи начали заселяться русскими и украинцами. Статуи использовались ими как строительный материал при сооружении домов.

Половецкие статуи отличаются хорошим качеством резьбы, моделировки человеческой фигуры и отдельных ее частей. Известно несколько видов скульптур: стоячие, сидячие, поясные, изображения с руками и без рук, с фоном и без него. Большое число женских статуй, которые количественно даже преобладали, свидетельствует о высоком положении женщин в половецком обществе. Время расцвета изготовления статуй приходится на вторую половину XII в. К началу XIII в. традиция изготовления и установления каменных изваяний над могилами половецкой знати практически миновала. Бытовали они, главным образом, в днепровском степном Левобережье, западная ветвь половцев каменных идолов не ставила. Их заменяли небольшие войлочные статуэтки.

Сакральное значение статуй для половцев было очень велико. Они почитали их как богов, поклонялись им и приносили жертвы. Прекрасно и образно рассказал об этом азербайджанский поэт XII в. Низами. Обычаи половцев он хорошо знал, так как его жена была половчанкой.

Основным хозяйственным занятием половцев было кочевое скотоводство. Стада являлись главным их богатством и особой заботой. Арабский автор XIV в. Ибн Баттута писал, что у кочевников «у скотины их нет ни пастухов, ни сторожей, вследствие строгостей постановлений их за воровство. Постановление же их по этой части такое, что тот, у кого найдут украденного коня, обязан возвратить его хозяину и вместе с тем дать ему 9 таких же коней, а если он не в состоянии сделать это, то отбирают у него за это детей его, если же у него нет детей, то его зарезывают» [176]. Разумеется, имелись у половцев и пастухи, и надсмотрщики, но благодаря суровому закону, охранявшему неприкосновенность частной собственности, задачи их по присмотру за стадами не казались иностранцам сколько-нибудь обременительными. Тем не менее, само наличие такого закона свидетельствует, что случаи угона скота все же имели место.

Отмечая преобладание среди половецких изваяний изображений женщин, исследователи-связывают это с их высоким социальным статусом. Подтверждением этому могут служить наблюдения Рубрука и Плано Карпини, отметивших аналогичную особую роль женщин и в монголо-татарском обществе.

Вильгельм Рубрук: «Обязанность женщин состоит в том, чтобы править повозками, ставить на них жилища и снимать их, доить коров, делать масло и грут, приготовлять шкуры и сушить их, а сшивают они ниткой из жил… Они шьют также сандалии, башмаки и другое платье. Они делают также войлок и покрывают дома. Овец и коз они караулят сообща и доят иногда мужчины, иногда женщины» [177].

Плано Карпини: «Девушки и женщины ездят верхом и ловко скачут на конях, как мужчины. Мы также видели, что они носили колчаны и луки […] Жены их все делают: полушубки, платья, башмаки, сандали и все изделия из кожи» [178].

Из приведенных свидетельств явствует, что женщины-кочевники были не только хранительницами домашнего очага, но и выполняли всю основную работу, связанную с переработкой продукции животноводства. Умение их скакать на лошадях и управляться с луком говорит о том, что в минуты опасности они могли взять на себя и функции мужчин-воинов.

Плано Карпини казалось, что, по сравнению с женщинами, мужчины «ничего вовсе не делали». Правда, тут же он замечает, что они имеют «отчасти попечение о стадах […] охотятся и упражняются в стрельбе» [179].