— Босс, ЧП у нас….

Он лежал спиной на прошлогодней хвое — кулаки и губы разбиты в кровь, синева под глазом. Нудный мелкий дождь подлоснил голый торс.

— Что произошло?

— Бились честно. Витёк ему пяткой в грудь заехал — видать сердце не выдержало.

— Из-за чего?

— Из-за бабы. Тёлку делили.

Черти! Сопляки! Нашли из-за кого драться! Впрочем, мальчишки всегда дрались из-за девчонок. На лицо несчастный случай — и никакого умысла. Но разве ментам докажешь?

— Чей боец?

— Ну, мой.

— Ну, твой. Вези к мамочке — пусть оплачет. Скажи, все расходы на похороны берём на себя. Да проследи, чтоб из дома ни ногой, и телефоны отключи — не надо ей ментам звонить. Я с ней завтра поговорю.

Инцидент испортил настроение, задал уму пищу. Погода опрокинула планы на вечер — вместо парковой прогулки, растопили с Катюшкой камин и забрались с ногами в кресло. Читали Пушкина "Руслан и Людмила".

— А почему голова в поле?

— Это сказка, солнышко.

— Значит, не плавда?

— Мечта. Умеешь мечтать? Сомкни реснички, представь волшебную страну, в которой кукла Маша с тобою разговаривает. Вы гуляете, взявшись за руки, и собираете цветы.

Катюша послушно закрыла васильковые глазки и углубилась в грёзы. Улыбка тронула её губки. Потом вздрогнула и плаксиво наморщилась.

— Фу!

— Что с тобой?

— Голова плотивная….

Соловьиная трель позвала меня к сотику.

— Наташ, почитай ребёнку.

— Она так интелефно не умеет, — закапризничала Катя.

— Алло.

Звонил дневной посетитель — жалобщик на Кастаняна.

— Ну, что, не отдал Жорик долг. Со двора вытолкал да ещё сказал: "дабл ю в рот всех твоих защитников".

— Так и сказал? Странно. А мне кассир доложила: деньги он сдал — все одиннадцать тысяч. Вы где сейчас? Ждите, подъедем.

Вызвонил Лёвчика.

— Наташ, ложитесь спать, я отлучусь.

Лёвчик перемахнул ворота и открыл нам калитку. Во дворе мок под дождём чёрный "Мерседес".

— Зови хозяина, — приказал водителю.

Лёвчик забарабанил кулаком в стёкло веранды, ногой в её дверь. Потом выглянул на улицу и нажал кнопку звонка. Явился Георг, полураздетый и напуганный.

— Знаешь ты кто? — взял у Лёвчика отвёртку и нацарапал на крышке "мерсого" багажника непристойное слово.

— Я…. я сейчас принесу деньги, — взвизгнул хозяин.

— Не торопись. Я покупаю твой долг, — достал бумажник и отсчитал незадачливому владельцу магазина сантехнических товаров одиннадцать тысячных купюр. — Идите в "Лексус", мы с Жориком ещё поболтаем.

— Ты кого тут в рот имел? — придвинулся к обомлевшему армяну.

— Не верьте, — разом осип тот. — Врёт он всё, врёт! Оговорить хочет.

— Поверим? — оглянулся на Лёвчика.

Тот пожал плечами — воля барская, а можно и воспитать.

— Значится так. Завтра внесёшь полста штук в кассу или конфискую твоего "мерина" — на ишака пересядешь. И запомни, хачик, за базар надо отвечать.

Наташа укладывала Катюшу, да и уснула в детской. Я пробрался в кабинет — надо было многое обдумать.

— Билли.

— Твои разборки с Кастаняном отдают шовинизмом.

— Да брось. Обыкновенный недовоспитанный хапуга, которых, к сожалению, ни мало и среди русских — причём здесь национальность?

— А словечки?

— Прости, не сдержался.

— Мне-то что от твоих извинений — я не Кастанян.

— И, слава Богу. Другое душу томит — что я завтра скажу матери убитого парня? Его жалко, её жалко, но ведь не было злого умысла — несчастный случай в мальчишеских разборках. Оба хотели поединка, их судили. Нет, не могу я мальчишку ментам отдать — зуб за зуб не получается.

— Он должен предстать перед судом — для его же блага.

— Хорошо, — у меня мелькнула мысль. — Он предстанет перед судом высшей инстанции.

Утром в офисе вызвонил Макса:

— Ты в курсе нашего ЧП? Что предпринял?

— На кладбище всё тип-топ — могилка, оградка, памятник.

— С мамашей что?

— Пока не ерепенится.

— Я к ней, и привези туда второго поединщика.

Что говорить — горе не красит человека, а передо мной сидела печальная женщина редкой красоты. Что-то горское угадывалось в правильных чертах лица — наверное, чеченка. Заготовленные ранее слова куда-то разом запропали. Опустил вступление….

— Я не отдам парня судьям, — махнул своим. — Ну-ка, сюда голубчика. Вот он, виновник смерти вашего сына. Вы одна имеете право решать: жить ему дальше или умереть.

Я достал припасённый шпалер, передёрнул:

— Вот так цельтесь, сюда нажимайте. Если попадёте в сердце, парень не будет мучиться.

Она подняла на меня прекрасные и печальные глаза:

— Уйдите, ради Бога.

Всё, суд состоялся — больше мне ничего не надо было от этой женщины. Жестом приказал парню убраться. И Максу:

— Проследи, чтобы всё было тип-топ.

В офисе отправил дежурного к толпе:

— Проводи парня в последний путь, я тут за тебя поприсутствую.

Настроился на полемику с Билли, звонок не дал. Известный в городе строитель Рамкулов:

— Я тут прочитал, охранное агентство "Алекс" стоит на страже интересов. И моих тоже?

— Насмерть.

— Ну, так я сейчас подъеду.

А интерес его был в следующем. Год назад институтский однокашник занял миллион, и без возврата.

— Пролетел, говорит. Ехать с ним разбираться — выше моих сил. Вот расписка — если действительно взять нечего, швырните в морду. Только, пожалуйста, без утюгов на грудь.

— У вас неверная информация о методах нашей работы, — взял расписку. — Что привезу — пополам?

— Да уж, с паршивой овцы хоть шерсти клок.

— Давайте координаты.

— А там всё указано — город, адрес, телефон и ФИО козла.

— С-ск, это на западе области? Сегодня у нас нерадостное мероприятие, завтра сгоняем.

Назавтра "Лексус" накручивал на шины километры асфальтированных дорог. В салоне кроме меня и Лёвчика были двое бойцов при оружии, зарегистрированном и разрешенном.

— Что же мне с тобой делать? — спросил незадачливого предпринимателя.

— Да хоть застрелите, — он уже разглядел шпалеры у бойцов. — Дом забирайте.

Коттедж большой двухэтажный, но пустой — вся мебель куда-то вывезена или распродана.

— Куда мебель дел?

— От меня жена ушла.

— Зачем в бизнес лезешь, коль тяму не хватает?

— Поначалу казалось дело верным и просчитанным. Мы строили, материал нам поставляли. Потом одного кинули, другого, и рухнула вся цепочка. Деньги ушли, а материал тю-тю. И с рабочими не рассчитался.

— Тебя крышевали? Их бы подключил.

— Толку-то, только и требовали — плати, плати.

— Ну-ка вызови — побеседуем.

Местные бандюки приехали на внедорожнике "Тойота". Я обошёл его вокруг, попинал шины:

— Неплохой тарантас. Как думаешь, Лёвчик, на миллион потянет?

— Э, что за дела? — прибывшие проявили беспокойство.

Я придвинулся к лидеру:

— Ты деньги с парня брал? Почему не обеспечил безопасность его бизнеса? Теперь чеши затылок. Вот тебе расписка о его долгах, а мы забираем "Тойоту".

— Пацаны, кончайте беспредельничать.

— За базаром следи, а то можешь на неприятность нарваться. Позвони Сан Санычу, и если он скажет, что я не прав, не трону твою тарантайку.

Бандюки отошли в сторонку, посовещались, позвонили, потом ещё посовещались и приняли решение:

— Хрен с тобой, забирай.

Прощаясь, посоветовал местным:

— Работайте, пацаны, работайте. Для начала размотайте тот клубок, в котором запутался ваш незадачливый строитель.

Бойцы сели в "Тойоту", и мы тронулись в обратный путь. Моросил дождь, мягкая подвеска "Лексуса" укачивала, и я не прочь был вздремнуть. Билли лез в душу.

— Ты что творишь, Создатель, что ты творишь? Этого парня сейчас на куски порежут.

— Не думаю. Если идиоты, дом отберут. А если соображалка хоть немного мигает, помогут грешному найти следы канувших денег. Я бы нашёл.