— Некоторое время уйдет на то, чтобы уладить кое-что Том.

— Вы считаете это уважительной причиной, чтобы отложить свадьбу?

— Мать Моры была богатой женщиной. Существует множество организационных обстоятельств...

— Я всегда предполагал, — сказал сухо Том, — что Мора вольна распоряжаться своими деньгами, это дело ее и ваше, не мое.

После этого разговор перешел на переезд в Ирландию.

— Министерство отпустит меня через пару недель, если я захочу поставить этот вопрос, — сказал Том. — Я смогу поехать в Ратбег и все там уладить, а потом вернуться сюда к свадьбе. Может быть, Мора захочет поехать со мной?

Десмонд повернулся к ней:

— Что ты скажешь на это? Захочешь ли ты поехать с Томом?

— Да, — сказала она, внезапно почувствовав, как сильно она желает этого. — Да. Мне этого очень хочется.

— Тогда, — сказал Десмонд, — можешь поступать так, как считаешь нужным.

Она смотрела, как он потрогал пальцем ручку, лежавшую перед ним на столе, и удивилась, почему почувствовала себя такой отчужденной. Ей казалось, что она пожертвовала Джонни ради своего отца, а теперь, выходит, эта жертва была не нужна. Она представила себе, как отец будет хлопотать над свадебными приглашениями, над тем, кому поручить сшить ее подвенечное платье. Мора видела его деревенским мальчонкой, прибывшим в Тринити-колледж, полным честолюбивых мечтаний и возбужденным от окружающего блеска. Ей хотелось сказать ему, что он немного смешон, что он разоблачает свой дурацкий снобизм, наслоившийся за долгие годы на его первоначальную простоту и энергию. Но отец будет уязвлен. И если даже прежняя сила ее любви к нему кажется воспоминанием, все же она властна удержать ее, и Мора не сказала ничего.

Но Том избавил ее от изложения своих планов.

— Мы с Морой хотим, чтобы свадьба была скромной — сказал он.

Десмонд оторвался от заметок, которые начал делать.

— Я не вижу смысла, — продолжал Том, прежде чем тот ответил, — в созыве сотен знакомых, среди которых затеряются немногие друзья.

Десмонд взглянул на Мору.

— Ты тоже этого хочешь?

Пока не заговорил Том, ей и в голову не приходило, что существует возможность желать чего-то другого, кроме того, чего хочется Десмонду. Теперь она ухватилась за предоставленную им благоприятную возможность.

— Я устала, отец, — сказала она. — Мне гораздо больше нужен отдых, чем шумная свадьба. Созови гостей, если хочешь, когда мы вернемся после медового месяца, но я бы, пожалуй, обошлась без многолюдных сборищ.

Она положила голову на спинку стула и посмотрела в сторону.

Десмонд сердито пожал плечами:

— Ну, разумеется, если вы так решили, не о чем говорить.

Он зашуршал бумагами на столе. Десмонд был побежден и рассержен, и ему не удалось скрыть это. Мора посмотрела на Тома, стоявшего спиной к ним обоим. Она ощутила благодарность и чувство удивления, что он смог победить Десмонда и остаться невозмутимым. Том оказался сильным противником, и это также изумило ее. Мора начала понимать слова Тома, что, если она сможет отдалиться от отца, то очень многое оценит совсем по-другому.

IV

Предчувствие чего-то недоброго охватило Мору, когда она услышала звук шагов по лестнице. Крис отложил книгу, посмотрев на дверь. Прежде чем она открылась, Том погасил сигарету и посмотрел на руки Моры, которые застыли в напряжении. Затем он встал, когда Симпсон открыл дверь и сообщил о приходе Ирэн.

Мора очень медленно поднялась, потому что не имела мужества притворяться, что хотела видеть жену Джонни. В течение десяти дней со времени ее возвращения из коттеджа она была убеждена, что эта встреча состоится, что по чести и совести ей надлежит искать ее. Но теперь, когда Ирэн пришла сама, ситуация казалась слишком нереальной. Она подумала, что, возможно, возобладают условности и они не скажут друг другу ничего значительного, но эта надежда мгновенно умерла, когда она увидела выражение лица другой женщины.

Теперь Ирэн стояла перед ними, не отвечая на их приветствия, но переводя взгляд с Тома на Криса.

— Не будете возражать, если я переговорю с Морой наедине? — спросила она.

Крис улыбнулся ей, выразив в этой доброй улыбке свою симпатию:

— Я попросил бы вас извинить меня, во всяком случае, Ирэн. Мне нужно прочитать этот материал сегодня вечером. — При этих словах он собрал книги и бумаги, лежавшие рядом с ним на диване. Он кивнул остальным: — Спокойной ночи, Том. — И обратился к Море: — Увидимся потом. — И с улыбкой к Ирэн: — Спокойной ночи.

Когда за ним закрылась дверь, Том сказал:

— Мора, я позвоню тебе утром.

Она, видимо, заколебалась и потом обратилась к Ирэн:

— Мне бы хотелось, чтобы Том остался. Вы не возражаете?.. Завтра мы уезжаем в Ирландию, в Ратбег Я не думаю, что вы можете сказать такое, чего он не должен слышать.

Ирэн медленно ответила:

— Том, может быть, не захочет слышать это вообще.

— Я думаю, что узнал от Моры все, что вы сможете рассказать, — сказал он. — Я бы хотел остаться.

Она посмотрела по очереди на каждого из них, твердая линия ее губ смягчилась как бы в сомнении:

— Это упрощает дело. Это хорошо, что вы рассказали ему. Да... Это гораздо лучше.

Она села, Том и Мора остались стоять и смотрели на нее сверху вниз. Складки черного костюма Ирэн плавно спускались почти до самого пола. Она нервно дергала перчатки, глядя на догорающий огонь и пытаясь найти первые слова. Охваченная собственным страхом, Мора почувствовала жалость к этой женщине и восхищение. Теперь снова Мора подумала о том, как Ирэн красива, и ей захотелось представить, какой она кажется мужчинам. Чувства, отразившиеся на лице Ирэн, подчеркнули ее изящество.

Наконец, она подняла голову:

— Знаете ли вы, где Джонни?

Мора почувствовала, что не хочет отвечать на этот вопрос, вообще не хочет говорить. Мгновенно ее мысли переключились на другие вещи, она вспомнила жаркое утреннее солнце в Остенде, суматоху чаек вокруг кораблей, и фигуру Хендрика на пирсе. Она перевела взгляд с Ирэн на Тома, а он смотрел на нее и не помогал ей, просто ждал. Она презирала собственную слабость и не могла преодолеть ее. Том ожидал большего от нее, чем это... По крайней мере, такого же мужества, какое проявила Ирэн. Она понимала, что многое зависит от ее слов, многое и, может быть, больше, чем она могла сейчас полностью осознать.

— Я видела Джонни последний раз в Остенде, — сказала Мора.

Она сжалась от этих слов и произнесла их, запинаясь.

Ирэн встала, жестом выразив протест:

— Но Джонни вернулся! Я видела его позавчера вечером. Я так рассчитывала на то, что он виделся с вами. Я не верила, что он уехал, не повидавшись с вами хоть раз.

— Куда уехал? — спросил Том, прежде чем заговорила Мора.

— Куда? — повторила она. — Вот этого-то я и не знаю. Я не думаю, что сам Джонни знает. Но он уехал.

Ирэн глубоко вздохнула:

— Мора, он рассказал мне о вас... О поездке в Остенде. Джонни очень переживает. Но он не понимает, что может быть важнее человека, которого любишь? Для Джонни я сделала бы все. Но ведь вы его любите?

Она говорила странным, монотонным голосом, словно ее никто не слушал, высказывая вслух мысли, которые ее донимали. Море захотелось крикнуть и остановить поток этих слов. Они ударяли и ранили, вызывая слишком живое воспоминание о замешательстве Джонни. Она не могла пробиться сквозь них. И если страдала сама, то разве Ирэн не страдала гораздо сильнее, теряя то, что так долго было ее собственностью. Это было так жестоко для них обеих, жестоко также и для Тома. И все это носило характер неизбежности.

— Но ведь вы любите его, — продолжала Ирэн. — Вы и Джонни... Я думаю, что вы созданы друг для друга. Такая любовь не поддается объяснению... Просто так уж получается. Никто другой... — Она прервала себя... — Вы понимаете это, Том? Никто другой не сможет этому противостоять. Я часто думаю об этом... Два человека, которым суждено сойтись, и никакое несчастье на свете не сможет их остановить. Вот что произошло с вами и Джонни. Люди, стоящие на обочине, вроде меня и вас, Том, должны понимать, что произойдет крушение, и должны сойти с дороги как можно деликатнее.