"Твою жеж мать!" — пронеслось в голове у Хаша. Он понял, чего добивается последний Гэкан. Об огненном дзинтае "таика" адепт слышал. Это контролируемая стена пламени, как по форме, радиусу, так и по температуре. Сжечь его Доко не хотел. Наверное. Но хотел, чтобы Хаш спрыгнул с крыши. Двадцать метров вниз. Если не разобьётся — то ноги сломает точно. И бегать долго не сможет. "А что? Юмор вполне в стиле этого психа".
Хаш зажмурился, закрывая лицо и волосы руками, надеясь только, что его размышления верны. Он ожидал волны сильного жара, которая захлестнёт его. Но ничего не последовало. Постояв зажмурившись секунду рыжий приоткрыл один глаз.
Спиной к нему стояла Аки, раскинув руки в стороны. Перед мерцал полупрозрачный голубоватый щит, а за его кромкой опадало рыжее пламя.
— Гэнкан Доко. Ты напал на моего ученика.
Ярость схлынула с лица последнего из клана. Осталась только брезгливость.
— Я не хотел его убивать. Если он умён — он уклонился бы от моего дзинтая. Если глуп — деревне не нужны такие адепты.
— Не тебе решать, что нужно деревне, адепт. Принеси извинения и уходи.
— Он нарушил границы клана без разрешения. Я настаиваю на ответных извинениях и компенсации, — с вызовом ответил Доко.
— Этого клана больше нет.
Из-за спины Аки Хаш заметил как перекосилось лицо Гэнкана.
— Пока я жив — мой клан существует, — эти слова юноша словно выплюнул себе под ноги. После чего исчез во вспышке пламени.
— Слишком эмоционален, — пробормотала себе под нос Аки.
Рыжий подошёл к троюродной сестре сзади, собираясь пошутить по поводу напыщенного вида Доко, и его привычки кидаться на людей.
— Аки…
Наставница обернулась и отвесила Хашу резкую, сильную и болезненную пощёчину. Он ошалело отскочил назад. Чего-чего, а этого он не ожидал. Да, удар получился хлёстким, но кроме этого ещё и обидным.
— Твоё поведение неприемлемо для звания адепта.
— Зачем ты меня ударила?! — завопил пришедший в себя Хаш.
— Умолкни и следуй за мной. У тебя впереди ещё тренировка.
"И это Аки? Его сестра?! Откуда этот холодный непререкаемый тон и отрешённый взгляд?" Юноша, ошарашенный развитием событий, не понял, как сестра оказалась сзади, подхватила его под мышки и стащила на землю. У ворот квартала понурого Хаша и задумчивую Аки поджидали Амидо с Йору.
Глава 4
За тот час с небольшим, что Аки потратила на поиски и возвращение непоседливого братца, обстановка на восточном полигоне не изменилась. Только солнце стало по настоящему жарким, раскалив почву.
Хаш угрюмо пялился в землю, не поднимая глаз. За весь путь от квартала Гэнкан он не проронил ни звука. Аки, после пощёчины на крыше, даже не смотрела в его сторону, Амидо, убедившись в суровости наставника, превратился в образцового адепта, а Йору целиком погрузился в свои размышления.
Сами того не желая, юноши выстроились в ряд перед наставницей. Она стояла к адептам спиной, разглядывая что-то в дальнем лесу.
— Теорию мы проверили, кадеты. Вы подтвердили мои расчёты. Сейчас перейдём к практике.
Амидо звучно сглотнул.
— Я не зря подняла тему "родзина", как отличительной особенности боевых чародеев вольного города Дзэнсин. Сейчас мы проведём спарринг. Фактически — идеальный школьный спарринг, в тепличных условиях.
Девушка резко развернулась на пятках и посмотрела в удивлённые лица адептов. Даже невозмутимый Йору, кажется, был немного смущён.
— Да-да. Я не оговорилась. Все занятия, которые вы прошли в школе — это тепличные уроки. Они ограниченны многими правилами, направленными на безопасность учеников. Сейчас вы проведёте последний спарринг такого рода. В дальнейшем тренировки будут максимально приближены к полевым условиям.
Когаку поднял руку.
— Спрашивай.
— Наставник, а что будет с нашей теоретической подготовкой?
— Я поясню один механизм. По истечении года под моим началом, вас будет оценивать комиссия Внутреннего Круга магистров. Она будет рассматривать ваши способности, а также — мой доклад, составленный на каждого адепта. Теоретические тренировки никуда не уйдут из вашего обычного распорядка, отнюдь. Мы будем заниматься ими не менее интенсивно, чем боевыми дисциплинами. Но окончательно стать на путь теоретика, если у вас возникнет такое желание, вы сможете только по истечении этого года.
— Ясно, наставник.
Аки скрестила руки на груди, переводя взгляд с одного ученика на другого.
— Завтра, уже завтра тренировка будет совсем другой. А пока… Кэйран Хаш, шаг вперёд.
Юноша молча, всё так же глядя в землю, вышел из импровизированного строя.
— Ты был одним из лучших в дисциплине "родзин", это так?
"Как будто ты сама не знаешь" — подумал Кэйран. В слух он произнёс следующее:
— Да, почтенная наставница.
— Хорошо. Ты выступишь в роли временного экзаменатора, — затем она снова обратилась ко всем. — Адепты. Сейчас я дам вам вводную. В Школе Сёгакко спарринги, как правило, проводились с использованием одного из трёх путей. Я считаю такой подход крайне мягким и недальновидным. Сейчас вы, используя всё, чему научились, должны будете продемонстрировать мне, что я заблуждаюсь. Хаш. Я запрещаю тебе использовать любые сторонние дзинтаи.
"Тоже мне, запрет. Ты же прекрасно осведомлена, что с остальными двумя путями у меня фактически "неудовлетворительно". Напугала, наказала."
— Я понял, почтенная наставница.
— Йору, ты будешь первым. Займите свои места на татами.
Татами — песчаный круг, метров пяти в диаметре — располагался аккурат посреди очищенной части восточного полигона. Хаш молча занял своё место у одного из краёв и застыл в стойке.
— Используй всё, что умеешь, Когаку. Тот, кто не сможет подняться, или вылетит за пределы татами — проиграл.
Хаш с удивлением понял, что внутри закипает злоба. На себя, на Аки, на деда, который устроит ему выволочку сегодня вечером. На сегодняшний день и дурака Гэнкана, в конце-концов. На этого самоуверенного зазнайку, стоящего напротив. Ци хлынула в мышцы, разгоняясь внутри тела. Рыжий внезапно понял — он хочет бить всерьёз. Теми ударами, что порой ломали толстенные столбы на домашнем тренировочном дворе. Кэйран немного испугался. Такая чистая, незамутнённая злоба была ему совсем несвойственна. Да, он любил подраться, легко шёл на конфликты, но никогда не собирался причинять серьёзного вреда своим сокурсникам. В этот раз всё по-другому. С трудом подавив дрожь в конечностях, Хаш постарался взять себя в руки.
Он выдохнул сквозь зубы и взглянул на Йору. В молодом адепте ничего не изменилось. Казалось, что на все случаи жизни у него заготовлено универсальное выражение лица.
— Начинайте.
Кэйран был быстр. Весь выпуск прекрасно это знал. Скорость была его коньком, его страстью. А расстояние до противника — всего пять метров. Жест "бисоку" сложился сам собой, даже до того, как Йору начал действовать.
Уже начиная своё стремительное движение, в какую-то долю секунды Хаш с удивлением заметил, что руки Когаку начали непонятную, сложную комбинацию. Против воли рыжего его губы искривились в ухмылке — не так, совсем не так нужно противостоять адепту, владеющему стилем "родзин".
Тело Кэйрана на мгновение окуталось маревом, а затем он появился перед Йору. Амидо, внимательно наблюдавший за поединком смог увидеть только окончание движения своего приятеля. Судя по траектории, нога Хаша начала свой путь едва ли не из-за спины.
Блондин не успел среагировать. Не успел он и закончить свой дзинтай. Ступня рыжего со свистом рассекла воздух по широкому полукругу, ударила адепта сначала по рукам, складывавшим жесты, а затем с хрустом впечаталась в его подбородок.
Йору подбросило в воздух метра на два. Над ним, в своём мареве, появился Хаш. Блондин смотрел вверх широко открытыми глазами, в которых читалось искреннее недоумение.