Машин на трассе прибавлялось, и я обрадовался, увидев впереди указатель на Мейденхед и Хай-Уайкоум. Свернув, я оказался на развилке и тут обнаружил, что слишком резко жму на тормоза; очевидно, у этого автомобиля тормоза были сверхчувствительными, их надлежало лишь едва касаться. На обеих дорогах было довольно пустынно, я углядел лишь с десяток машин на каждой. Решив воспользоваться этой временной передышкой, я остановился и нажал на одну из кнопок рядом с экраном.

На кнопке была пометка «Инфо». Когда я ее нажал, на экране возникли три зеленые колонки, и я не сразу сообразил, что они означают. Разобравшись, я понял, что все они показывают время в пути, разбитое на пятиминутные отрезки, и соответствующий расход бензина. В первые пять минут у меня получалось в среднем 34 мили на галлон, во вторые — 49 и в третьи — 51. Неплохо, однако вознаграждение при таком раскладе мне не светило. По моим прикидкам, должно быть 65 миль на галлон, а то и больше. И как же этого добиться?

Справившись с указателями, я выехал на шоссе, ведущее в Хай-Уайкоум, и снизил скорость до 45 миль в час. Эффективность расходования топлива немедленно возросла, теперь у меня выходило от 75 до 80 миль на галлон; с такой скоростью я проехал примерно милю, пока водитель, тащившийся за мной, не принялся сердито мигать фарами. Я прибавил ходу, чувствуя себя, как ни странно, виноватым, хотя (если посмотреть с другой точки зрения) я не просто так медлил на дороге, но занимался сбережением окружающей среды. В общем, поддерживать низкую скорость на всем пути вплоть до Абердина было невозможно, даже несмотря на 500-фунтовый приз, обещанный Линдси.

Через десять миль шоссе А404 уткнулось в автостраду М40, и я повернул на северо-восток. С обеих сторон автострады раскинулась Англия — ну, или тот ее кусок, который можно видеть с дороги, — тихая, приветливая, скромно расцвеченная приглушенными оттенками зеленого и серого. Настроение у меня улучшилось, и в конце концов мною все же овладел дух приключений.

План был таков: аккуратно, не спеша, расходуя как можно меньше бензина, доехать до Бирмингема. Туда я прибуду в середине дня, заселюсь в гостиницу, а затем нанесу визит мистеру и миссис Бирн, родителям моего школьного друга Криса Бирна и его сестры Элисон. Они по-прежнему жили в Эджбастоне, в доме, стоявшем тылом к водохранилищу. Накануне, в выходные, я позвонил мистеру Бирну, чтобы уточнить, хранятся ли у него все еще (как утверждал мой отец) запасные ключи от квартиры в Личфилде. На что мистер Бирн отвечал: мол, да, ключи где-то тут. (Хотя, по-моему, он толком не знал где.) Я намеревался забрать ключи и на следующий день поутру наведаться в квартиру Конечно, старт получался не слишком бурным, но я не огорчался: у меня оставалась куча времени, чтобы добраться до Шетландских островов, и в любом случае, сегодня ехать прямиком в Кендал не имело смысла, потому что я не мог увидеться с Люси. Накануне я также связался с Каролиной, и она сказала, что Люси приглашена к подружке на день рождения с ночевкой. То есть мы пойдем с дочкой ужинать во вторник вечером. Прекрасно. В среду днем я уже буду в Абердине и успею на пятичасовой паром. А сегодня я навещу стариков Бирнов и, таким образом, приятно скоротаю время, предаваясь ностальгическим воспоминаниям.

Я сбавил скорость до 55 миль в час. Все прочие машины, даже тяжелые грузовики, ехали быстрее. Расход топлива снизился до 70 миль на галлон, и я подумал, сколько топлива могли бы сэкономить люди, если бы всегда ездили на низкой скорости. Почему все куда-то торопятся? Какая разница, доберешься ли ты до места назначения на полчаса раньше или позже? Возможно, проблема в автострадах. Они не только позволяют двигаться быстрее, они побуждают тебя двигаться быстрее,а то и вынуждают,потому что ехать по ним безмерно скучно. Мне хватило сорока минут на М40, чтобы обалдеть от скуки. Там совершенно не на что смотреть, не на что бросить взгляд, если не считать всяких дорожных отметин, возникающих как запятые в предложении: указатели, стрелки, железнодорожные мосты — и в такой последовательности они повторяются настолько часто и назойливо, что очень скоро перестаешь обращать на них всякое внимание. По сторонам, да, простиралась сельская местность, но какая-то невыразительная: редкие дома, одинокий водоем, иногда в отдалении городок или деревня — и больше ничего. Мне пришло в голову, что пространства, граничащие с автострадами, составляют изрядную часть нашей природы, однако туда никто не наведывается, не гуляет там. Для нас это лишь монотонный, нескончаемый вид из окна машины, мы словно едем по пустыне, по заброшенным землям, до которых никому дела нет.

Увидев указатель «Велком Брейк, 3 мили», я решил остановиться там и перекусить. До следующего кафе — которым заправляла «Мото» — было двадцать миль, а от него еще двадцать до другой стоянки. Слишком долгий путь, и, хотя в данный момент жареный цыпленок по-кентукски меня не сильно привлекал, бодрая физиономия полковника Сандерса на рекламном щите вселяла оптимистический взгляд на мир. На развязке я съехал с автострады и, немного поплутав, добрался до парковки, битком набитой в это время дня. Мне все же удалось втиснуть мой «приус» между «фордом фиестой» и «фиатом пунто»; зажигание я выключил с чувством облегчения.

На часах было 13.15, я проголодался. Все вокруг направлялись в просторное кафе — в основном бизнесмены вроде меня, в темных костюмах, рубашках и галстуках; некоторые перекинули пиджак через плечо, несмотря на холод (лично я снимать пиджак не собирался). Мне вдруг стало так хорошо при мысли, что я опять не сам по себе, но участник процесса, охватывающего всю страну, я опять принадлежу сообществу — бизнес-сообществу, — которое изо дня в день вносит свой весомый вклад в поддержание Британии на плаву. У каждого из нас своя роль. Все здесь либо продавали что-нибудь, либо покупали, обслуживали, вели учет, оценивали или подсчитывали. Я снова ощутил себя своим среди этих людей, деятельных, востребованных; я — опять один из них.

Сама стоянка являлась идеальной моделью того, как должно функционировать продвинутое западное общество. Здесь удовлетворяли все человеческие нужды: потребность в коммуникациях (к вашим услугам магазин с мобильными телефонами и всем, что к ним прилагается), в развлечениях (зал, полный игровых автоматов), в еде и питье, потребность излить и вывалить съеденное и выпитое, а также, конечно, вечную фундаментальную потребность просто накупить всякой всячины: журналов, дисков, мягких игрушек, шоколадок, DVD, мармеладной жвачки, книжек, приспособлений и приборов самого разнообразного профиля. Если учесть, что рядом с парковкой находилась гостиница, где за ночь брали очень недорого, теоретически, заехав на эту стоянку, можно было уже никогда отсюда не уезжать. Провести здесь всю свою жизнь, если на то пошло. Даже дизайн тут был приятным. Я родился достаточно давно, чтобы помнить, какими были стоянки в 70-х и начале 80-х. Жуткие уродливые столики в отвратительных кафешках, где кормили склизкими яйцами и бургерами, истекающими жиром. А теперь — широченные окна с видом на замощенную площадку с симпатичными журчащими фонтанчиками; современные чистые столики, некоторые даже с настольными лампами на изящных витых подставках. Ведь до этого надо было додуматься. А выбор еды! Конечно, здесь были королевские бургеры и жареная курица по-кентукски, но если вы печетесь о своем здоровье, то под огромной вывеской «Я ♥ здоровую пищу» [16]вас ждали прилавки с множеством салатов и бутербродами со свежей начинкой. Не говоря уж о заведении «Кофе Примо», где подавали латте, капучино, мокко, горячий шоколад, эспрессо, американо, кофе со взбитыми сливками — ванильными и карамельными, чаи «Твайнингс» и еще с полдюжины напитков, сдобренных кофеином, ну и разумеется, вездесущие панини.

Несмотря на такое изобилие, немыслимое еще двадцать лет назад (подумать только!), до того, как Тэтчер и Блэр взялись переделывать наше общество, я решил взять гамбургер. Иногда бургер — это именно то, что нужно. Просто и без затей. В придачу здесь даже не надо было ни с кем разговаривать, чтобы получить свой гамбургер. Делаешь заказ по автомату, вставляешь в щель кредитную карту, а потом идешь с чеком на раздачу. Работала эта система как часы. Мой бургер был готов через полминуты. Но когда я его увидел, мне стало немного стыдно за то, что я не взял чего-нибудь более здорового, и я направился к стойкам с правильной едой, где купил бутылку родниковой воды с ароматом граната и личи, выложив за нее 2,75 фунта. Затем я отнес поднос к столику у огромного окна.