— Мы тоже надеялись, что они оба нанюхаются, — с полуслова понял его Пашка. — Твой отец столько наготовил этого порошка, что двух слонов можно свалить. Но Артур не дурак: отнял порошок и выдает Диплодоку по чуть-чуть перед сном. А сначала нас всех заставил нюхать — боялся, что твой отец их отравить хочет.

— Это когда вы уже плыли, километрах в пятнадцати отсюда? Там заводь и осиновые заросли? — спросил Митька.

— Ага. Все-то ты знаешь! — удивился Пашка. — Скажи еще: «Я догадался по кое-каким следам». На воде.

— На берегу, — коротко уточнил Блинков-младший, не сказав про заброшенную шахту. Теперь стало ясно, почему Артур и Диплодок не побоялись оставить пленников без охраны. Вдвоем пошли за золотом — не доверяют друг другу.

— Ну и как тебе шаманские грибки? — спросил Блинков-младший.

— Да ну! Самвел во сне виноград кушал, а я ничего не помню. Сначала все шатается, с ровного места боишься скатиться, потом лежишь как бревно, потом голова болит. А твой отец…

— Моего папу зовут Олег Николаевич, — перебил Митька. — Почему ты все время говоришь «твой отец»? У вас какие-то нелады?

— В общем, нет… — Пашка глядел в пол.

Я имею право знать. Говори! — потребовал Блинков-младший.

— К тебе это не относится. Ты молодец, если сумел мою сестрицу сюда дотянуть. Да и он тоже… Кормит нас, это ты правильно… Самвела, считай, спас, а то Диплодок издевался над ним страшно, а после грибов он вялый… — помямлил Пашка и выложил: — Мы ему не верим.

— Почему?

— А почему он все время с этими гадами?.. — Пашка прямо взглянул на Блинкова-младшего и заговорил, торопясь и сбиваясь: — Диплодок хвастался: «Пожизненные сроки мы себе заработали, когда убили часового. Теперь я вас могу замочить для потехи, все равно хуже нам не будет». Артур как услышал — бац ему прикладом под ложечку, а перед нами извинился: «На дураков не обижаются». Только раньше, когда Диплодок бил Самвела, Артур не извинялся… Теперь смотри: документы у нас отобрали, куда полетим, не говорят. Вообще-то ясно, что к железной дороге. Кассиры не смотрят на фотокарточки в документах. Артур и Диплодок купят билеты, сядут на поезд… А нас куда? Мы же позвоним в милицию, как только доберемся до телефона… Убьют нас, Дима! — с тоской заключил Пашка. — Им надо выиграть время. Самолет подожгут. Пока милиция разберется, что к чему, Артур с Диплодоком далеко уедут.

«С золотом», — про себя добавил Блинков-младший и сказал:

— Это я понимаю, только чем виноват мой папа?

— Надо драться! — не слушал Пашка. — Мы все решили. Поднимемся в воздух, и отец начнет крутить фигуры высшего пилотажа, а остальные накинутся на Артура и Диплодока. Ты с нами?

— Само собой, — кивнул Блинков-младший. — Но ты не сказал, почему вы не верите моему папе.

Пашка опять замямлил:

— Видишь ли… Я не могу сказать про него ни чего плохого… Пока… Но жить всем хочется, а он… Он безвольный какой-то. Мы боимся, что, когда дойдет до драки, он будет против нас, чтобы выслужиться перед этими гадами!

Глава XXXII

УСЛОВИЕ АРТУРА

За последние дни Блинкову-младшему еще не приходилось так смеяться. Он хохотал, катаясь по усыпанной занозистыми щепками земле, ржал и дрыгал ногами. Пашка смотрел на него с вытянутым лицом:

— Ты чего?

Митьке уже не хватало воздуха, и он беззвучно хихикал. Вот стоит взрослый парень, студент. И дедушка у него академик, и в самолетах он разбирается, а сам думать не научился. Ладно, Пашка мог не знать, что тихий очкастый папа воевал в Афганистане, погибал в болотах Венесуэлы и прошел тысячи километров по тайге и пустыням. Но должен же он был сообразить, почему Диплодок напялил не красивую летную куртку Самвел Самвелыча, а папину выцветшую энцефалитку.

Только двое пленников подходят по возрасту и внешности, чтобы уголовники могли воспользоваться их документами: Сергей Иванович и папа. Не случайно Артур и Диплодок носят их одежду. Остальные еще могут надеяться, что их оставят в живых, просто бросив здесь, в тайге. Но этим двоим нельзя ждать пощады от преступников.

— Поправь меня, если я что-нибудь пропущу, — отсмеявшись, сказал Блинков-младший. — Вам были доверены самолет и оружие. Самолет у вас сломался, а оружие вы без боя отдали преступникам. Теперь вы боитесь, что вас убьют, но ничего не делаете…

— Как же… — попытался возразить Пашка, но Блинков-младший гнул свое:

— За двое суток вы придумали план. Гэг номер пятьсот двадцать пять: командир воздушного корабля крутит фигуры высшего пилотажа, преступники валятся, как кегли… А остальные лежат и смотрят, потому что нас обязательно свяжут.

Пашка опустил голову. Возразить ему было нечего. А Блинков-младший продолжал:

— С самого начала вы держались вместе и не очень доверяли незнакомому пассажиру. Он вас кормил. Он влез в доверие к преступникам и уговорил их не бить Самвела. Он подсунул Диплодоку шаманские грибы, чтобы иногда выключать его из игры. Он спасал вас, а вы шептались по углам. Чем больше он делал, тем меньше вы доверяли ему. Считали его бандитским прислужником, а сами чинили самолет для бандитов. Знаешь, что он думает о вас? — И Блинков-младший с удовольствием повторил то, что Пашка говорил про папу: — Они безвольные какие-то. Когда дойдет до драки, они будут против меня, чтобы выслужиться перед этими гадами!

Рев мотора смолк.

— Выходи! — крикнул кому-то незнакомый голос. Диплодок, наверное.

Митька посмотрел в дыру. Папа, его папа в черной куртке заключенного, сидел на корточках и бинтовал поставленную ему на колено ступню Артура. Сергей Иванович глядел на него с брезгливой гримасой.

«А где ваш карабин, товарищ командир воздушного корабля?» — мысленно спросил его Блинков-младший. Карабин в лапах Диплодока направлялся к сараю. Дальше объясняться с Пашкой не было времени, да и не очень хотелось. У Митьки оставался один вопрос:

— Ты карту видел? Что там ниже по реке, далеко до какого-нибудь поселка?

— Километров двадцать. Васька доплывет к утру, — понял его Пашка.

— Значит, ночевать мы точно не останемся.

— Сейчас нас будут связывать и грузить. Не дергайся и смотри на папу, — посоветовал Блинков-младший. — Его Олег Николаевич зовут. Олег Николаевич, а не «твой отец»!

Громыхнула дверь сарая.

— Выходи! — скомандовал Диплодок.

Артур и Диплодок собирали пленников на утоптанной площадке у сарая. Митька подошел к папе и пожал ему руку. Они еще ни слова не успели друг другу сказать. Сергей Иванович и Пашка держались чуть в стороне. Последним с приставленной к мотору самолета самодельной лестницы спустился Самвел Самвелыч.

— Как пырыгнул с парашютом, нэ боялся? — спросил он и, не дожидаясь ответа, похлопал Митьку по плечу.

— Молчать! — рявкнул на кавказца Артур и ткнул автоматом Сергея Ивановича. — Ты что ей крикнул?!

Вид у Артура был презлой, а Сергей Иванович улыбался, довольный, что Лина спаслась.

— Ты что ей крикнул? — повторил Артур, вжимая ствол автомата в грудь летчику.

— Хватит ломать комедию, — буркнул Сергей Иванович. — Что крикнул, то крикнул.

— Это кто ломает комедию?! — Артур снял автомат с предохранителя. Ствол покачнулся, выбирая новую цель, и уставился на Пашку. — Ты правильно рассчитал, — прошипел Артур, — я не стану тебя убивать. Ты нужен, чтобы вести самолет, а твой сын мне совсем не нужен.

Артур эффектным жестом отогнул рукав, и Митька узнал папины часы.

— Я засекаю время, — объявил уголовник. — Если через пятнадцать минут мы не поднимемся в воздух, я замочу твоего пацана.

— Скажите, куда лететь, — потребовал Сергей Иванович. — Часа через полтора стемнеет, а вы же, наверное, потребуете садиться не на аэродром. Как я буду сажать самолет в темноте?

— Жить захочешь — посадишь, — отрезал Артур. — А ну-ка, все лапки за спину! Приступайте, маэстро.

Артур церемонно поклонился Диплодоку, которому очень понравилось такое обращение. Скаля зубы, он поднял из травы заранее нарубленные куски стальной проволоки. Было ясно, что уголовники готовились к этому моменту и боялись его. Блинков-младший красноречиво посмотрел на Пашку: «Что, помогут вам фигуры высшего пилотажа?»