– Джефф, послушай. Ты должен меня выслушать. Она мертва, – заговорил Фостер. Ему самому слова казались чужими и жестокими. – Грейс мертва.

Рикмен перестал вырываться и дико глядел на Фостера.

За спиной послышался вскрик Мэйли:

– Господи, так это доктор Чэндлер?!

– Мы должны помочь ей, – настойчиво твердил Рикмен, пытаясь найти в лице Фостера подтверждение того, что это чудовищная ошибка. Ведь это же ошибка? Не может ею не быть. Потому что это слишком ужасно, чтобы быть правдой. Грейс спала, когда он уходил утром. С ней все хорошо. Грейс дома.

– Мы уже не можем помочь ей, Джефф, – твердил Фостер. – Грейс…

Рикмен с силой ударил Фостера в грудь обеими руками.

– Нет! – закричал он. – Не смей так говорить. Она не мертва. Грейс не…

Он рванулся вперед, но Фостер перехватил его за локоть и развернул. Рикмен схватил Фостера за горло, и они рухнули на книжные полки. Посыпались книги и безделушки.

К ним подскочил Мэйли и ударил Рикмена между лопаток. Судорожно вздохнув, тот разжал руки. Мэйли оттолкнул его к двери, и Рикмен, шатаясь, вышел на лестничную площадку. Криминалист последовал за ним, но Фостер перехватил его одной рукой, держась второй за горло.

– Оставь его, – просипел он.

Мэйли смотрел вслед Рикмену:

– Боже, Фостер, клянусь, я не знал.

Рикмен осилил первые пять ступеней, затем ноги его подкосились, и он сел на лестницу, обхватив голову руками.

Фостер и Мэйли стояли над ним, не зная, что делать. Открылась входная дверь, и внутрь заглянул констебль.

– Все в порядке? – спросил он.

– Просто замечательно, – ответил Фостер. – Возвращайся на пост.

Констебль бросил испуганный взгляд на Рикмена и торопливо закрыл дверь.

Из спальни показался один из криминалистов, но Мэйли сделал ему знак, и тот скрылся. За его спиной, в гостиной, лежало тело Грейс. Никто даже не смотрел в сторону двери. Они считали это чем-то неприличным, пока в доме находился Рикмен.

– Босс, – тихо позвал Фостер, когда посчитал, что тот начал успокаиваться.

Рикмен поднял голову, но не обернулся:

– Молчи. – Голос охрип от гнева и безысходности.

Он встал, расстегнул молнию защитного костюма, достал из кармана мобильный телефон и отключил его. Когда он повернулся и посмотрел на них, его глаза были мертвы и лишены всех эмоций.

– Позаботьтесь о ней.

Мэйли кивнул.

Фостер переминался с ноги на ногу, желая сказать что-нибудь. Но где взять слова, чтобы помочь или утешить?

Через некоторое время Рикмен поднял глаза на сержанта:

– Ты не видел меня.

Фостер хотел ответить, но Рикмен, подняв дрожащий палец, остановил его:

– Ты не видел меня, Фостер. Меня здесь не было.

Глава 35

Джордан жил в собственном трехэтажном доме. Старинный дом, построенный в георгианском стиле, располагался на Фолкнер-стрит, неподалеку от основных рабочих точек его девиц. Удобно – он мог их контролировать, не тратя лишнего времени, и успевал быстро добраться до дома, чтобы не быть арестованным за сутенерство.

Остановившись на улице, Рикмен оценил обстановку: машины припаркованы вереницей вдоль тротуара от Кэтрин-стрит до Хоуп-стрит, работает студенческое кафе-бар. Рикмен поставил свою «вектру» рядом с потрепанным «ситроеном» и в последний раз осмотрелся. Нигде, насколько он мог видеть, не было полиции. Что означало одно из двух: либо Джордана не было дома, либо группа наблюдения у него лучше, чем он о ней думал.

Крыльцо было чисто подметено, сохранившаяся старинная решетка для чистки обуви недавно покрашена, как и большая черная входная дверь. Рикмен сильно постучал дверным кольцом и подождал. Через полминуты постучал еще раз. Почтовый ящик слегка громыхнул, как будто кто-то открыл одну из внутренних дверей.

Послышались шаги по лестнице, и Рикмен сжал кулак, приготовившись. Дверь открылась, и он шагнул вперед, отведя кулак, чтобы ударить. Но это была девушка. Темнокожая и хорошенькая, всего лишь пяти футов ростом. Этакое чудо в желтенькой ночной сорочке и смешных детских тапочках. Она приоткрыла рот от удивления и отступила на шаг, предоставив Рикмену придерживать дверь плечом.

– Э-эй! – Голос возмущенный и немного испуганный.

– Где он?

– Кто – он? И кто ты-то такой?

– Он хорошо тебя натаскал, да? Сначала все отрицать, а потом уже можно позаботиться о личной безопасности.

– Убирайся отсюда! – закричала она.

– Или что? Вызовешь полицию? – Он нагнулся, чтобы их лица оказались на одном уровне, и сказал: – Экстренное сообщение, дорогуша. Я и есть полиция.

Она начала плакать, пустив слезу в три ручья, безвольно повесив руки. На вид ей было не больше шестнадцати.

Он проверил две гостиные справа по коридору, затем прошел на кухню и проверил заднюю дверь – та была заперта.

– Не может же он прятаться наверху, правда? Бросить маленькую девочку разбираться со всем этим скандалом?

– Я не маленькая девочка! – закричала она сквозь слезы. – Вот погоди, вернется он домой…

Рикмен направился в холл. Она не пошла за ним, и вскоре он услышал, как она разговаривает по мобильнику. Суть разговора была в том, что какой-то здоровенный бугай приперся к ним в дом и сваливать не собирается. Должно быть, Джордан дал ей инструкции, потому что она осторожно подошла к кухонной двери, заглянула в холл и взвизгнула, увидев, что Рикмен все еще стоит там.

Она опять послушала, затем протянула телефон Рикмену:

– Он хочет с тобой поговорить.

Рикмен взял телефон, улыбнулся и отключил его, не став слушать.

– Мобильные телефоны – это язва современного общества.

– Что тебе надо? – чуть не рыдала она.

– Мне надо увидеть Джордана лицом к лицу. Я собираюсь убить жестокого кровавого ублюдка.

Повернувшись, чтобы идти наверх, Рикмен краем глаза уловил металлический блеск и крутанулся назад. Лезвие ножа рассекло воздух рядом с лицом. Он схватил девушку за запястье и вывернул. Вскрикнув, она выронила нож. Он не отпускал ее, пока не поднял его и не сунул в карман.

Девушка, извиваясь, рыдала:

– Пожалуйста, не бей меня!

Потрясенный, Рикмен отпустил ее. Она охватила левое запястье правой рукой, и он в первый раз заметил уродливый браслет почерневшего кровоподтека на запястье:

– Не все такие, как Джордан.

Она угрюмо уставилась на него, из глаз все еще текли слезы.

– Знаешь, что случилось с его последней девушкой? – спросил Рикмен. Не получив ответа, сказал: – Она закончила жизнь в мусорном баке, голая, умерев от потери крови.

Ее глаза расширились, и она теснее стянула сорочку на шее. Она была еще слишком юна, чтобы владеть искусством обмана, и Рикмен смог прочитать все те мысли, которые пронеслись в ее голове в эти короткие секунды.

Она была напугана. Знала, что, когда Джордан вернется, ей не поздоровится: синяки на руках были свидетельством его зверского нрава. Она сомневалась, а не врет ли Рикмен, чтобы запугать ее. Она бросала короткие взгляды в сторону лестницы, как будто прикидывала, сможет ли убежать от Джордана и спастись.

– Я могу забрать тебя отсюда, – сказал Рикмен, – найти тебе место в хостеле [10].

Этого не надо было говорить: она уже жила в хостеле раньше и не испытывала удовольствия от этого опыта.

– Класс! – сказала она. – Лучшая помойка в мире.

Рикмен улыбнулся:

– Уютный уголок на помойке лучше, чем житье у Джордана.

Она скрестила руки:

– Спасибо! Я уж здесь пока помучаюсь.

Рикмен пожал плечами и направился к лестнице:

– Оденься. И не говори потом, что я тебя не предупреждал.

Девушка ходила за ним по пятам из комнаты в комнату, с этажа на этаж, но больше не делала попыток остановить. Конечно же, он ничего не нашел. Криминалисты прочесали здесь все, когда была установлена связь Джордана с Софией Хабиб. Поэтому Рикмен и не ожидал обнаружить никаких улик, подтверждающих причастность сутенера к убийствам. Да и обыск был несанкционированный, поэтому, даже если бы он что-то и обнаружил, эти улики не приняли бы на суде в качестве доказательств. Но монотонная работа отвлекала от мыслей. Мысли вызывали новый прилив душевной боли, не менее реальной, чем физическая.