Уайклифф пообедал в кафе на Бир-стрит с одной целью: он хотел вжиться в бытовую обстановку, которая окружала место преступления. В этом заключался его метод. Только так он мог направить всю свою энергию на распутывание дела.

Это было так же необъяснимо, как и его многолетняя привычка к прогулкам по вечерам, или обыкновение обязательно просовывать сперва правую ногу в штанину брюк, а потом уже левую.

В кафе он пришел слишком рано, толстуха еще не начала даже сервировать столики.

– Что у вас сегодня?

– Тушеная говядина с вареной картошкой и морковью.

– Неплохо, – сказал Уайклифф без особого воодушевления.

– Я вам принесу пиво.

После обеда Уайклифф заглянул в полицейский фургон, припаркованный у гавани, и пролистал пару-тройку только что поступивших отчетов. Дежурил детектив сержант Диксон.

– Есть тут что-нибудь?

– Два момента, сэр. Женщина, живущая над магазином в соседнем с антикварами доме, говорит что ночью на воскресенье она проснулась от звука заводящегося мотора – машина поехала по задней аллейке. Женщина, знаете ли, спит в задней части дома.

– Она может прикинуть время?

– Все, что она может сказать, это что дело было после часа ночи – она лежала в постели и читала и не выключала свет примерно до часу. Женщина полагает, что заснула вскоре после того и почти сразу же проснулась от звука.

– А что в другом отчете?

– Это от владельца «Семи звезд», сэр. Он сообщает, что Дэвид Клемент зашел в его бар часам к девяти в субботу. Дэвид купил пачку сигарет, взял кружку пива и просидел в баре минут двадцать.

– Он там завсегдатай?

– Нет, сэр. Хозяин говорит, что Дэвид захаживал туда изредка, когда у него кончались сигареты, а все магазины были уже закрыты. Когда он заходил так поздно, то заказывал заодно немножко выпивки, ради приличия».

– А хозяин уверен насчет времени?

– Абсолютно. У них там в баре стоит телевизор, и Клемент вошел именно в тот момент, когда начинался сериал «Даллас»… – Диксон, не будучи уверен, что его шеф знает этот шедевр телевидения, пояснил: – Это такое шоу о Техасе, сэр.

Что бы там ни было, но это был последний раз, когда Дэвида Клемента видели живым.

Уайклифф поехал в штаб-квартиру через дикие пробки городского центра и прибыл точно вовремя для того, чтобы принять звонок от Керси. Тот трудился в Сент-Джуллиоте, куда уехал после сообщения о том, что автомобиль Дэвида Клемента найден на дне заброшенного карьера метрах в трехстах от дороги.

– Он проехал прямо по краешку, сэр, и будто нарочно опрокинул машину на сорок футов вниз… Я спустился вниз, в салоне никого нет… Со мной был Смит… Нет, вытащить машину будет не слишком сложно, я уже послал за аварийным грузовиком…

Еще одно очко в пользу идеи, что Клемент смылся на яхте, а его клиент – на автомобиле.

– Значит, вполне вероятно, что оба уплыли на той яхте, – сказал Уайклифф.

Но Керси находился в сомнении:

– Может быть и так, только зачем тогда было так калечить машину? Сбрасывать ее в яму?

– Они таким манером ее спрятали. Оставь они ее на набережной в Сент-Джуллиоте, машина сразу привлекла бы всеобщее внимание. И если бы не револьвер на пляже, мы и сейчас еще не начали бы действовать. Они просто пытались выиграть время.

Уже повесив трубку, Уайклифф вдруг сообразил, что Дэвид Клемент мог и в одиночку загнать машину в глубокий карьер, выкинуть опасный груз, а потом сесть на яхту…

Но ведь он оставил немалое состояние в сейфе, которое можно было запросто захватить с собой. Мало похоже на поведение торговца. Паника? Но ведь ему хватило хладнокровия, чтобы написать записку лодочнику Тоби Уильямсу.

Уайклифф уже начал было разбирать стопку документов на столе, ждущих его подписи, как вдруг появился сержант Борн.

– Я передал новости в лондонскую городскую полицию, сэр. Там отвечает за расследование этих дел офицер Уорт, и он в полном восторге. Это первый шаг в расследовании. Уорт выслал к нам сержанта Минза со списками особо опасных рецидивистов – Минз прибудет часа в три.

– Позаботьтесь насчет таксиста и Анны Блажек – это важнейшие свидетели. Приведите их сюда одновременно с Минзом, когда он прибудет.

Борн вышел, держа воображаемый хвост воображаемой морковкой.

А Уайклифф подумал: «Слишком много событий – а после такой бури всегда жди мертвого штиля». Но если все пойдет с такой скоростью и дальше как бы не промахнуться сгоряча и потом кусать себе локти.

Борн привез всех троих – Анну Блажек, таксиста и сержанта Минза.

Таксист, дородный, добродушный мужчина в очках спущенных до середины носа, медленно перелистывал страницы дела, иногда возвращаясь назад и явно смакуя подробности. Наконец он произнес:

– Да, это тот самый человек.

Борн заметил, что нет никакой спешки и что лучше снова просмотреть все снимки, но мужчина был непреклонен:

– Нет, это он. Вы меня не собьете. Хоть на улице и было пасмурно, я хорошо разглядел его лицо.

Как только тучный таксист вышел, взбудораженный Минз подал голос:

– Сэр, да ведь это же был Джордж Альфред Уоддингтон! Он получил два года с отсрочкой за ограбление дома в шестьдесят восьмом году, потом – пятилетний срок за ограбление дачи, в семьдесят первом… Сейчас, похоже, он завязал. Но он здорово разбирается в системах сигнализации, и только поэтому его иногда просят поучаствовать в деле. А так он для уголовников – только гвоздь в сапоге.

Потом в комнату вошла Анна Блажек и тоже села к столу с фотоальбомом. Она бросала робкие, нервные взгляды на Уайклиффа, не обращая внимания на обстановку комнаты. Однако вскоре она сжилась со своей ролью и охотно перелистывала страницы своими пухлыми, почти негнущимися от работы пальцами… В конце концов она остановила свой выбор на двоих, но дальше продвинуться не могла:

– Мистер Уайклифф, я вижу, что это был один из них, но точнее сказать не могу.

Один из этих двух был Уоддингтон, и одно это уже удовлетворило Минза.

Тем временем Анна продолжала листать фотоальбом и вдруг воскликнула:

– Постойте, да ведь это же Дэвид Клемент!

Ее замечание относилось к серии снимков в конце альбома, там несколько молодых людей, обнявшись, веселились в баре.

Минз повернулся к Уайклиффу:

– Что за чертовщина? О чем речь?

Уайклифф разъяснил Минзу, в чем дело, и тот продолжал:

– Эти снимки сделаны скрытой камерой переодетым агентом на встрече с известными криминальными авторитетами. На всякий случай – вдруг пригодится…

Анна глядела на Уайклифф а почти умоляющим взором.

– Пожалуйста, я вас очень прошу… Мне нужно возвращаться в кафе…

– Да, конечно… – Уайклифф передал Анну попечению Борна и попросил записать ее показания.

Вернувшись в кабинет, он спросил у Минза, известно ли, кто эти трое на фото с Клементом.

– Еще бы! В этом-то все и дело. Ну, один из них – Уоддингтон, да и двое других тянули срок за взлом. Их мордовороты тоже есть в этом альбоме. Человек, которого вы называете Клементом, нам неизвестен. Может быть, сам он и не преступник, но уж приятелей он себе умеет выбирать, чувствуется, из самого «высшего общества»… – Минз удовлетворенно хихикнул. – Еще немного удачи, и мы выловим рыбку!

– Сперва нам надо бы навестить этого самого Уоддингтона.

Минз неуверенно качнул головой:

– Уоддингтон на мокрое дело не пойдет, уж поверьте моему слову. Ну ладно, я в любом случае передам ваше пожелание своему шефу.

Уайклифф продолжал смотреть на фото Дэвида Клемента в баре.

– Где и когда был сделан снимок?

Минз глянул в примечания.

В январе прошлого года в баре в Сент-Джонс-Вуд. Довольно шикарное местечко. Эти ребята много о себе думают, считают себя крутыми парнями. В какую-нибудь второсортную пивнушку они не зайдут, Уоддингтон, к примеру, выучился прямо-таки аристократическому произношению, играет в гольф по выходным…

Уайклифф засмеялся:

– Похоже, это птицы высокого полета, мне до них далеко…