Он замолчал, предоставив Стиву возможность поразмыслить над сказанным.

— Элли кажется, конечно, упрямой девушкой, — наконец, произнес Стив. — Но что касается бизнеса, она, по-моему, вполне справляется.

— Справляется?! — расхохотался Смит. — Да она висит на волоске и удерживается в бизнесе только чудом. А в последнее время на маршрутах ее компании участились случаи грабежей. Тот инцидент, свидетелем которого вы стали, был не первым и вряд ли последним. А что вы хотите? — резко закончил он. — Компания, которая управляется женщиной, любому проходимцу с большой дороги, покажется легкой, доступной добычей.

Не давая собеседнику вставить слово, Смит продолжал свои обличения:

— Подумайте сами, что может знать женщина о защите жизни? Поверьте мне, я бы сделал ей огромное одолжение и оказал бы честь, выкупив у нее компанию. И она сама это понимает! Понимает, но из упрямства не желает признавать, что находится на пороге разорения!

Стив слушал Смита со все возрастающим волнением, а при последних словах на его лице отразилась неподдельная тревога. Если «Райс Лайн», в самом деле, на грани краха, то это значит, что его доля в компании, от которой теперь зависела вся его жизнь, может оказаться никому не нужной и совершенно бесполезной.

К счастью, Стив не забывал одно Золотое правило: в любой игре опытный мастер может искусно преувеличивать свои силы, чтобы деморализовать противника. Поэтому он ответил:

— Ну, если дела в «Райс Лайн» так плохи, как вы рисуете, почему бы вам просто не подождать, когда все разрешится своим чередом? Компания потерпит крах, и вы сможете дешево купить ее!

— Я же вам уже сказал, — тут же ответил Смит, — я не из тех людей, которые считают терпение добродетелью. Я готов организовать маршруты «Смит Оверленд» хоть сейчас! — Он твердо поставил ладони на поверхность стола, его лицо окаменело. — И точно так же я готов закончить это осторожное хождение вокруг да около. Мы оба знаем, о чем идет речь.

Он наклонился к Стиву, его зрачки расширились:

— У вас оказалась доля Зака Раиса в этой компании. Я готов предложить вам за нее десять тысяч долларов. Немедленно! И это больше, чем вам предложит Элли сейчас, да и вообще когда-нибудь. Итак… — Смит встал и посмотрел на Стива сверху вниз, — примите мой совет и продайте вашу долю!

Стив допил свое виски и холодно улыбнулся Смиту. Он не мог скрыть своего удовольствия при мысли о том, что хозяин салуна первым раскрыл карты.

— Ваше предложение, меня, чрезвычайно заинтересовало, — ответил он, изобразив на лице озабоченность. Теперь Стив ни минуты не сомневался в том, что сумма в десять тысяч долларов взята Смитом с потолка и рассчитана, скорее всего, на неосведомленность иностранца. А реальная стоимость его доли наверняка значительно выше. Поэтому, продолжая все также вежливо улыбаться, он добавил: — Но ваше предложение настолько неожиданно, что мне необходимо время, чтобы принять решение.

Не обращая внимания на внезапно помрачневшего хозяина, он продолжил:

— Видите ли, я пришел сюда, чтобы сыграть в карты, и боюсь, что вряд ли смогу сейчас думать о столь важных вещах.

Смит был совершенно ошеломлен, и, глядя на него, Стив испытал чувство легкого удовлетворения. Наверняка, в следующий раз, Смит предложит значительно больше. А пока… можно будет использовать это предложение, чтобы заставить Элли быть посговорчивее. Да! Его улыбка стала просто лучезарной. Кажется, сегодня исторический день.

Во всей этой истории ему не нравилось только то, что его умственные способности притупились после всех передряг. Ну, надо же, он столько времени провел в Мидлчерче, и ему ни разу даже в голову не пришло, что акции «Райс Лайн» могут интересовать еще кого-то. Значит, эта очаровашка, все время блефовала с ним? Ну что ж, сегодня он сможет отплатить Элли той же монетой.

В настоящий момент, Стив даже не помышлял о том, чтобы продать свою долю Смиту, даже если бы тот предложил вдвое больше. Извинившись, он встал, оставляя хозяина в бессильной ярости, которую тот, однако, тщательно прятал за хладнокровной улыбкой. Изо всех сил, пытаясь не обнаружить своего поражения, хозяин салуна сказал, старательно выговаривая слова:

— «Райс Лайн» дешевеет с каждым днем. В скором времени я ее заполучу даром!

— Непременно учту это, — хладнокровно ответил Стив, чувствуя себя замечательно впервые, с тех пор, как приехал в этот городок. Когда через несколько минут он сел играть в покер, все его чувства и мысли обострились до предела. Стивом овладел такой энтузиазм, что он совсем не обратил внимания на то, как бармен вышел из-за стойки бара и прошел в кабинет босса.

— Звали меня? — спросил бармен, вытирая руки о передник. От холодного взгляда глаз хозяина, кряжистый бармен даже вздрогнул. Ему оставалось только надеяться, что не он причина хозяйского гнева.

— Харлей! — раздался ледяной голос. Плохо сдерживаемая ярость в тоне привела бармена в еще больший трепет. — Пусть Такер играет сегодня, а затем пустишь среди завсегдатаев слух о том, что он — шулер и играет краплеными картами.

— Вы хотите, чтоб его вышибли вон?

— Вот именно! — зарычал Смит, так что от звуков его голоса у Харлея, даже мороз побежал по коже.

— Не извольте беспокоиться! — подобострастно ответил бармен. — Наши парни с удовольствием дадут отставку тому, кто очищает их карманы всякий раз, как садится играть.

Харлей был несказанно рад тому, что хозяин зол не на него, а на француза. Уж кто-кто, а он хорошо знал, как страшен хозяин в гневе.

— А что он сделал? — осмелился спросить бармен. — Пытался смошенничать с вами?

Вместо ответа Смит улыбнулся так, что Харлей немедленно пожалел о своем вопросе.

— Это тебя, никоим образом, не касается, Харлей. Однако у этого сукиного сына есть кое-что, нужное мне, а он только что отверг мое предложение. — Лицо Смита приобрело землисто-серый цвет, голос звучал глухо и низко. — Но запомни мои слова и запомни их хорошенько! До того, как я закончу с Такером, он сам захочет мне отдать это нечто!

Услышав в чем дело, Харлей спросил:

— Хотите, я прослежу за тем, чтоб он никогда не появлялся в «Алмазе»?

Из всех людей Смита, Харлей работал с ним дольше всех других. Бармен редко ошибался и без всяких угрызений совести мог вышибить любого нежелательного посетителя, стоило только хозяину мигнуть.

— Нет! — ответил Смит. — Пусть приходит, когда захочет! Я хочу его видеть, чтоб знать, когда он будет готов принять мое предложение!

Харлей понимающе засмеялся.

На следующий день, Такеру стоило большого труда войти в игру, хотя, в конце концов, он присоединился к большой компании, с которой и играл до поздней ночи. На другой день, его снова долго не допускали к игре. И это стало повторяться все чаще. С ним никто не хотел играть. К концу недели, он оказался единственным игроком за столом, и только иногда Хонор, вырвавшись от своих воздыхателей, приходила за его столик и сидела с ним.

Стив несколько раз выпил с девушкой, но так как он отказывался подняться с ней в ее комнату, то их встречи становились все реже. Однажды его осенила ужасная догадка. Стив вспомнил, что в Лондоне с ним уже произошло нечто подобное, когда он оказался отлученным от общества игроков. Его тогда обвинили в шулерстве. Не это ли самое происходит и сейчас?! Может быть, Элли и здесь вмешалась?

Несомненно, она могла без особых последствий издеваться над ним, пока Смита не было в городе. О том, что хозяин «Алмаза» уехал по делам на север, Стив узнал от Харлея.

Харлей попробовал слегка приподнять завесу над вопросом, который мучил Стива. Он пожал своими широкими плечами и многозначительно сказал:

— Никто не любит проигрывать. Понимаете, на что я намекаю?

Стив намека не понял.

ГЛАВА 20

На следующее утро, плотно позавтракав, Стив отправился в контору «Райс Лайн», решив увидеться с Элли во что бы то ни стало. Это решение созрело у него в ту минуту, когда он стоял на веранде дома Мей и увидел полную, безумно яркую луну, еще сиявшую на голубых небесах, хотя солнце уже взошло. Казалось, что она не имеет никакого отношения к ярко занимающемуся дню. Точно так же, как он, Стив Такер, не принадлежал к этой земле, называемой Америкой.