У них с Дейни были смех и радость, и Бренди была по-настоящему счастлива всю свою жизнь. Но она чувствовала уверенность, что ее сестра никогда не была так счастлива, как в этот миг. И Бренди не откажет Дейни ни в чем, от чего сияют ее глаза, а лицо светится счастьем.

На следующее утро за завтраком Бренди снова сказала себе, что вела себя глупо. Но зевота и боль в спине и ногах напомнили ей о бессонной ночи. Любой звук пугал ее, от каждого порыва ветра становилось зябко. Даже сейчас тишина казалась оглушительной.

Бренди отставила миску с овсянкой. Привыкнет ли она когда-нибудь оставаться здесь без постоянной болтовни и жизнерадостности сестры? Если да, то сколько времени это займет? Бренди не была уверена, что сможет вынести много таких ночей, какой была прошлая.

Пытаясь не думать о сестре, она вдруг обнаружила, что ее мысли все чаще и чаще обращаются к Адаму. Кармел была права: он слишком мрачный. Бренди вспомнила, как он наслаждался праздником, но потом они поссорились. Сможет ли она научить его, как надо веселиться? У нее, возможно, осталось не очень много времени, если в ближайшие дни у Кармел не наступит улучшение. Но если она вложит в это весь свой ум и энергию, то наверняка сможет показать Адаму, как можно весело проводить время. Пока они не касаются вопроса о ее профессии.

Почерпнув силы в своей неистощимой жизнерадостности, Бренди оделась и причесалась. Она не позволит Дейни узнать, как огорчило ее отсутствие маленькой сестренки. Дейни хотелось остаться у Кармел, но Бренди знала, что она тут же вернется, если подумает, что нужна Бренди. Поэтому девушка заставила себя принять довольный вид, облачилась в свое пальто и отправилась в город.

То, что она напустила на себя веселый вид, положительно повлияло на нее, и к тому времени, когда дошла до большого дома, она почувствовала себя лучше. Ничего не изменилось: Дейни по-прежнему ее сестра, и она будет видеть ее каждый день. Нет причин для беспокойства. Ее лечение все-таки поможет Кармел. И она увидит, как Адам будет веселиться, по крайней мере, хоть один раз.

Утро быстро прошло, и к Бренди полностью вернулся ее обычный добрый юмор. Дейни чудесно выглядела в пастельном клетчатом платье с белым кружевным воротником и манжетами. На ней были белоснежные чулки, а волосы заплетены в две аккуратные косы. Вся она светилась от гордости, кружась в своем изящном наряде.

— Ты только посмотри! — воскликнула она, показывая Бренди пару коньков с коричневыми ботинками. — Разве это не самая чудесная вещь, которую ты когда-нибудь видела?

— Они очень хорошие. Надеюсь, ты поблагодарила Кармел за ее щедрость?

Вместо ответа сестра обменялась странными взглядами с Кармел и Джин, которая внесла чай.

— Дейни и Джин нашли наверху еще одну пару коньков, Бренди, — сказала, наконец, Кармел. Джин перегнулась через канапе и вытащила пару коньков с черными ботинками. — Дейни сказала, что они вашего размера.

Бренди во все глаза рассматривала мягкую кожу и блестящие лезвия коньков, которые выглядели совершенно новыми.

— Я не могу, — прошептала она, не отрывая глаз от коньков.

— Я буду более чем довольна, если вы примете их, — настаивала Кармел.

Бренди покачала головой:

— Спасибо, но я даже не умею кататься на коньках.

И снова ее встретили понимающие взгляды. Дейни хихикнула, а Кармел улыбнулась, но именно Джин вышла вперед, протягивая Бренди коньки.

— Наша компания собирается на пруд завтра вечером, если температура останется низкой. Я бы хотела, чтобы вы с Дейни тоже пришли.

— Я пригласила молодых людей сюда на какао и попкорн, — улыбнулась Кармел. — Будет, как в старые добрые времена, если приедете и вы.

Бренди хотела отказаться, но поняла, что сама предвкушает вечер легкомысленного веселья. Она подумала, как это будет прекрасно — научиться кататься на коньках. И она никогда не проводила время, поджаривая кукурузу и попивая какао у теплого уютного очага. Бренди постаралась не обращать внимания на тревожное волнение, которое охватило ее.

— А Адам будет? — спросила она, вспоминая свои намерения помочь ему.

— Может быть, — ответила Кармел, и понимающая улыбка осветила ее лицо. — Конечно, он может прийти.

Широкая улыбка медленно скользнула по лицу Бренди.

— Звучит довольно мило. Я бы присоединилась к вам.

Джин ухмыльнулась и отдала ей коньки. Бренди потрогала пальцами мягкую кожу, восхищаясь тонкой работой.

— Я просто одолжу их, — сказала она, нежно поглаживая коньки, когда говорила с Кармел.

— Как вы хотите, — радостно улыбнулась пожилая женщина.

День перешел в вечер, и Бренди поняла, что больше не может откладывать свой уход. Она должна вернуться в фургон до наступления темноты. Она сказала себе, что сегодня не будет беспокоиться о сестре. Кармел делала с Дейни чудеса.

Застегивая пуговицы, Бренди думала, как хорошо было бы, если бы ее лечение принесло Кармел такую же пользу. Зима, казалось, одолела осень и вовсю обрушилась на Чарминг.

Подходя к калитке, Бренди услышала, что кто-то зовет ее по имени, и посмотрела на улицу. Сердце дрогнуло и забилось сильнее, когда она увидела Адама, спешащего к ней.

Адам остановился у калитки, и они смотрели друг на друга, разделенные низкой изгородью. Господи, какой прекрасной была она со слегка растрепанными от ветра волосами и розовыми от мороза щеками! Адам почти ни о чем другом не думал после их поездки в его хижину. Оказалось, что он горит желанием делать свое дело только для того, чтобы у него был повод снова увидеть ее.

Несколько неловких минут они молчали, потом Адам откашлялся и сказал:

— Привет.

— Привет, — ответила Бренди с легкой улыбкой. Она была рада, что они заключили перемирие, пусть даже временное.

— Как обстоят дела? — спросил он, кивая в сторону дома. — Я имею в виду Кармел.

— Хорошо. — Бренди посмотрела на темнеющее небо. — Лечение требует времени.

Адам только кивнул, и Бренди не знала, следует ли ей перевести разговор с этой взрывоопасной темы. Его следующие слова лишили ее возможности решать.

— Мне пришлось поехать на ферму Купера. Кто-то разбил все их тыквы на поле. Возможно, забавлялись ребята.

Бренди кивнула, не уверенная, что надо сказать. Она подозревала, что он просто заводит вежливый разговор, и спрашивала себя, уж не нервничает ли, не боится так же, как она, когда они остаются одни.

Адам заметил коньки, которые она несла через плечо, и нахмурился:

— Это, кажется, коньки Бет.

— Надеюсь, вы не возражаете. Кармел одолжила их мне на завтрашний день.

— Катание на коньках… — сказал он, словно что-то припоминая. — Так вы идете?

— Я сказала Джин, что пойду.

— Хорошо. Я сам сказал бы вам об этом, но боюсь, что забыл.

— А вы будете? — не смогла удержаться она от вопроса.

— Да. Я не катаюсь, но обычно появляюсь на катке, чтобы присматривать за порядком.

— Тогда я увижу вас там.

— Я мог бы подбросить вас с Дейни на повозке. Обычно я беру ее, чтобы отвезти ребятишек домой.

— Это было бы чудесно. — Бренди прикусила губу, чтобы не расплыться в улыбке при мысли, что проведет еще один вечер с Адамом. Они прекрасно провели время на празднике, несмотря на то, что случилось потом. А теперь у нее был план сделать так, чтобы и он получил удовольствие. Она горела от нетерпения.

— А где ваша сестренка?

Бренди снова вернулась к их разговору, прогнав свои мечты о будущем.

— Дейни? Ну, она с вашей тетей.

— С Кармел? Не понял.

Мурашки дурного предчувствия пробежали по спине Бренди.

— Разве Кармел не сказала вам?

Его глаза сузились, и золотистые брови подозрительно сошлись на переносице.

— Сказала мне о чем?

Дурное предчувствие еще больше усилилось, и Бренди испугалась уже по-настоящему. Адам не знал об их договоренности, и по выражению его лица Бренди предположила, что ему это не понравится.

Укрепляя свою решимость, она в упор посмотрела ему в глаза: