— Вы очень добры, Мэгги, — ответил он, испытывая явное отвращение, что такая добросердечная и простодушная женщина столь быстро клюнула на уловки Бренди. — Но вы понимаете, что я не могу разрешить этого.

— Вы не можете разрешать или не разрешать. Это моя земля. Или вы забыли, что мой отец был одним из немногих поселенцев здесь еще до того, как ваш отец выстроил город?

Бренди видела, как эта пара загоняет себя в тупик, и вмешалась в их разговор:

— Могу я поговорить с вами, шериф? Адам перевел взгляд на Бренди и снова на Мэгги.

— Я возьму детей в дом, — сказала Мэгги, уводя ребятишек, широко раскрытыми глазами, следившими за начинавшейся ссорой.

— Я не могу остаться здесь, — сказала Бренди, как только они остались одни. — Сейчас Мэгги едва сводит концы с концами. Если мы с Дейни останемся, она просто вывернется для нас наизнанку. Вы видели ее лицо — она считает себя ответственной за то, что случилось с лошадью.

— Так уезжайте.

— Я не могу и этого сделать. Я сказала то, что есть на самом деле. У меня нет денег на то, чтобы купить лошадь, и на то, чтобы нам с Дейни прожить зиму. Позвольте мне остаться в городе, пока нога Сол не заживет, и я уеду.

— Нет. Я не позволю вам торговать в городе своим дрянным эликсиром.

Бренди выдохнула и крепко сжала зубы. Она медленно посчитала до десяти, чтобы успокоиться, прежде чем заговорить.

— Хорошо. Я с удовольствием принимаю это. Я остановлюсь под большим дубом за городом. Я не буду приближаться ни к кому в городе.

Он недоверчиво поднял брови и прищурился.

— Но, — добавила Бренди, поднимая руку, — вы согласитесь, что я могу вести торговлю, если кто-то найдет меня и попросит у меня лекарство.

Он уже качал головой.

— Нет, такое решение меня не устраивает.

— Я всегда могу остаться прямо здесь и вести торговлю. И вы ничего не сможете сделать. Мэгги сказала, что она владеет этой землей. Это ведь не часть собственности вашего отца, да?

Адам неохотно покачал головой.

— Дайте мне попытаться помочь Мэгги и Дэви. Клянусь вам, что не возьму от нее ни пенни ни сейчас, ни в будущем. Но я должна поддерживать себя и сестру, шериф. Я должна заботиться о Дейни.

Ее слова попали в цель, и Адам вздрогнул.

Как часто он говорил то же самое о своих сестрах? Никто не верил, что он сумеет сохранить семью, но он сделал это. Силой воли и решительностью. Если он и утратил при этом что-то, это была малая цена. Сможет ли он отказать в просьбе этой молодой женщине? Вопрос был в том, есть ли у него выбор. Она загнала его в угол. Если он откажет ей, она легко сумеет остановиться у Мэгги на всю зиму, ведя свою торговлю, как ей вздумается. По крайней мере, если эта женщина остановится под дубом, Адам сможет следить за ней, и Мэгги не будет в этом замешана. Раздраженно пожав плечами, он вынужден был признать, что на этот раз козыри у нее.

— Я оттащу ваш фургон к дубу, — наконец сказал он, натягивая большими пальцами карманы своих штанов. — Но упаси Бог, если я поймаю вас за торговлей в городе, тогда я буду просто счастлив вывести ваш фургон к границе округа и оставить там.

Бренди кивнула:

— Но вы согласны, что я не откажу никому, кто обратится ко мне за помощью.

— Только обещайте мне, что оставите в покое Мэгги и ее мальчишек. Им и так тяжело последние два года, после того как Джим сбежал от них.

— Я пообещаю вам одну вещь. Я сдержу свое слово и не приму от нее ни пенни. Но вам придется позволить мне попытаться помочь Дэви. На самом деле, — добавила она, — вы тоже могли бы помочь.

— Что вы хотите этим сказать?

— Я дала Мэгги так называемые пивные дрожжи. Человек в Вичиту говорил, что это помогает таким детям, как Дэви. Но дрожжи необходимо пить с молоком, а у Мэгги на молоко нет денег. И с этим я ничего не могу поделать.

Он впился в нее подозрительными глазами. Что она замышляет? Он не доверял ей и, возможно, никогда не будет доверять. Но в одном она права. Всем видно, какой слабенький Дэви. Совершенно ясно, что малыш нуждается прежде всего в питании.

— Думаю, что смогу сделать что-нибудь с молоком. Но предупреждаю вас, мисс Эштон, если я узнаю, что вы хоть чуть-чуть отступили от нашего соглашения, то вам больше не придется волноваться, где вы проведете зиму.

— Как это, шериф? — спросила она, прекрасно зная, каким будет ответ.

Он наклонился, поднял с земли шляпу, отряхнул ее от пыли, шлепнув по ноге.

— У вас будет милая теплая комната за решеткой в моей тюрьме, мэм.

Он нахлобучил шляпу и пошел впрягать свою лошадь в раскрашенный ярмарочный фургон.

ГЛАВА 7

— Прежде чем громко плакать, Дейни, ты понимаешь, что чуть было не натворила?

Сестренка опустила голову и потупила глаза:

— Прости, Бренди. Это все та неразбериха, когда у Дэви был припадок в магазине. Этот красивый ножик просто лежал там, и никто не смотрел. Я не могла не взять его.

— Тебе придется научиться сдерживаться! Если бы ты слышала шерифа Маккаллоу, ты бы поняла, почему я так беспокоюсь. Он не любит нас, Дейни. И он уверен, что мы плохие. Если бы он узнал об этом…

— Я отнесу его назад, — сказала Дейни дрожащим от раскаяния голосом.

— На этот раз это не получится. Шериф запретил нам приезжать в город. Как мы сможем в первый же день показаться в городе без весомой причины?

Бренди прижала палец к губам и попыталась придумать выход из этого затруднительного положения. Шериф говорил то, что думал, в этом она была уверена.

С помощью своего сильного серого мерина он подвез их фургон к дубу. Бренди шагала за фургоном, чтобы не сидеть рядом с ним на сиденье и присматривать за Сол, привязанной к фургону сзади.

Но перед тем как проститься с ними, шериф повторил свое предупреждение еще раз. И Бренди не сомневалась, что он выполнит свою угрозу.

— Нам придется когда-нибудь пойти в город за продуктами, раз мы ничего не купили вчера, — сказала Дейни. — Тогда я смогу положить нож мистера Оуэна обратно на бочонок с сыром.

— А ты не думаешь, что он уже хватился его? Если нож загадочно появился на бочонке, а ты была, когда он исчез, а потом появился снова, он что-нибудь заподозрит.

Бренди стукнула ладонью по столу и прерывисто вздохнула. Нижняя губа Дейни задрожала, и она смахнула слезу со щеки.

— Думаю, что должна наказать тебя, — тоскливо произнесла Бренди. — Папа никогда не был силен в дисциплине, и я даже не знаю, как надо вести себя в таких случаях. Но ты должна прекратить воровать, Дейни.

Бренди оглядела небольшую комнату в поисках ответа на свой вопрос. Ее глаза наткнулись на Библию. Бренди встала и достала книгу с полки.

— Вот, — сказала она, подталкивая книгу к удивленной Дейни. — Выучи пять стихов из Библии о воровстве. Может быть, это удержит тебя от плохих поступков. А меня спасет от тюрьмы.

Дейни пролистала тонкие страницы Библии и бросила печальный взгляд на Бренди:

— Я не хотела, чтобы ты попала в беду, Бренди.

— Я знаю. Все будет хорошо, — ответила Бренди, протягивая руку сестре. Они крепко сжали руки друг друга, потом Бренди откинула со лба челку сестренки и поцеловала в макушку. — А сейчас пошли, зайдем туда. Может быть, ты сделаешь что-нибудь, что поможет. Но, пожалуйста, Дейни, не бери больше ничего. Мне совсем не улыбается мысль провести холодную зиму в тюремной камере.

— Так, она еще здесь.

Адам поднял глаза от стола на Сюзанну. Ее силуэт вырисовывался в солнечном свете, льющемся в комнату через открытую дверь. Сюзанна вошла и с силой захлопнула за собой дверь.

— Здравствуй, Сюзанна, — сказал Адам, вздрогнув, и рот его искривился от досады.

— Нечего здороваться со мной, Адам Маккаллоу. Ты говорил мне, что эта маленькая грязная дрянь должна была уехать еще вчера. Представь мое удивление, когда не кто иной, как Дороти Уокер, рассказала мне, что она разбила свою стоянку на твоей земле на окраине города. — Сюзанна сморщила нос, словно почувствовала дурной запах, и сделала к Адаму еще один шаг.