14 августа 1945 г. в Москве был подписан Договор о дружбе и союзе между СССР и Китаем. Советская сторона, идя на подписание договора, не поддалась давлению Чан Кайши, потребовавшего от СССР отказаться от помощи и поддержки КПК. Мао Цзэдун приветствовал итоги переговоров, поскольку договор, по его словам, устранял «возможность конфликта между СССР и США по китайскому вопросу» и затруднял вмешательство США в гражданскую войну в Китае.
15 августа гоминьдановский министр иностранных дел официально получил текст капитуляции Японии. Чан Кайши поставил в известность главнокомандующего японскими вооруженными силами в Китае генерала Окамура, каким основным принципам капитуляции должны следовать подчиненные ему войска. Голос генералиссимуса прозвучал по радио: «Наша вера в справедливость благодаря беспросветным и безнадежным дням восьми лет борьбы восстановлена…»
В Чунцине праздновали победу. Рассыпался разноцветными искрами победный фейерверк… 10 млн китайцев отдали свои жизни, 11 млн остались калеками. Только материальный ущерб, нанесенный захватчиками, оценивался в 60 млрд долларов.
Сразу же после капитуляции Японии Мейлз повторил приказ о содействии Дай Ли. Практически американская разведка присоединилась к гоминьдановской политике сотрудничества с японцами и марионеточными войсками в деле восстановления контроля Чан Кайши в политических центрах Китая, прежде всего в Шанхае. 49 гоминьдановских армий (127 пехотных дивизий) общей численностью более миллиона солдат и офицеров под предлогом «принятия капитуляции» начали продвижение к границам освобожденных районов. Чанкайшистские войска перебрасывались на американских самолетах; благодаря этим и другим подобного рода спешным мерам гоминьдановцы восстановили контроль в Центральном и Южном Китае, оккупировали важные пункты и коммуникации в Северном Китае.
13 и 16 августа командующий 18-й армейской группой (так официально именовалась 8-я народная армия) Чжу Дэ и его заместитель Пэн Дэхуай послали Чан Кайши две телеграммы с протестом в связи с присвоением Гоминьданом монопольного права на прием капитуляции японских войск, излагались предложения КПК по предотвращению гражданской войны.
8 сентября 1945 г. на военном совещании в Чунцине Чан Кайши сообщил план перевооружения армии в соответствии с требованиями союзников. Чан Кайши отдавал себя в руки судьбы и своих американских союзников, объявив о согласии американского командования «оказать помощь в обучении войск и обеспечении военных действий хоминьдановской армии при завершающих операциях».
США предприняли серьезные попытки с целью изменить положение в Китае: американская морская пехота высаживалась в Циндао, Тагу и других портах Восточного Китая, содействовала гоминьдановскому командованию в подготовке наступления широким фронтом на районы, находящиеся под контролем КПК; благодаря «заботе» американского командования в Китае продолжалось интенсивное строительство аэродромов, ввозилось оружие, боеприпасы, продовольствие для гоминьдановской армии; сотни транспортных самолетов и кораблей, тысячи автомашин были переключены на обслуживание перевозок гоминьдановских войск.
Американская разведка действовала в тесном контакте с преемником Ван Цзинвэя — Чжоу Фокаем. Занимавший перед концом войны пост мэра Шанхая Чжоу Фокай заслужил похвалу Мейлза, который назвал приспешника Ван Цзинвэя «антикоммунистическим патриотом». Дай Ли доставил Чжоу Фокая в Чунцин, где гостя поместили в комфортабельную резиденцию. Немало военных преступников находило благодаря царившей в Гоминьдане коррупции убежище на освобожденной от японцев территории. Коллаборационисты за приличные взятки получали гарантии от ареста. Даже те, кто, как Чжоу Фокай, работали на Ван Цзинвэя, оставались безнаказанными.
Против сил КПК готовились выступить единым фронтом американские, чанкайшистские и японские войска. Только в Северном Китае более 300 тыс. японских солдат и офицеров, не сложивших оружия к осени 1945 г., практически содействовали гоминьдановским акциям против КПК. Японское командование, знавшее о приказе ставки сложить оружие, следовало все же указаниям Чан Кайши и поощряло выступление против НОА при попытках последней принять капитуляцию. Гоминьдановские штабисты с гордостью докладывали американскому командованию о том, что если бы коммунисты не встретили помех при приеме капитуляции от японских войск, то они получили бы оружие, достаточное для вооружения 65 дивизий.
10 сентября Чан Кайши попросил США обеспечить транспортировку гоминьдановских войск из Гуанчжоу в Дайрен, а спустя 20 дней гоминьдановцы проинформировали советское посольство о намерении перебросить свои войска в Дайрен. В Чунцине подумывали над тем, как овладеть Маньчжурией после ухода оттуда Красной Армии. Советское посольство разъяснило министерству иностранных дел, что в соответствии с китайско-советским договором Дайрен — коммерческий порт, предназначенный лишь для транспортировки товаров, а не «войск». Заключение было коротким и категорическим: «…высадка войск в Дайрене какой бы то ни было национальности является нарушением китайско-советского договора и вызовет протест Советского правительства». Впоследствии госдепартамент в своей Белой книге вынужден был признать причины неудач гоминьдановских войск: «Вступлению сил китайского правительства серьезно препятствовал отказ русских разрешить им использовать Дайрен в качестве порта высадки, а их дальнейшему продвижению после вступления препятствовало промедление с отводом русских войск. Это промедление имело также результатом то, что оно дало китайским коммунистам время создать свои войска в Маньчжурии, которые, по-видимому, были подкреплены переброской спешно организованных или усиленных частей из провинций Чахар и Жэхэ. Кроме того, китайские коммунисты были в состоянии захватить в свои руки и распределить для использования среди войск запасы вооружения и военного снаряжения, принадлежавшие японцам к моменту капитуляции и которые русские предоставили коммунистам прямо или косвенно. После ухода из Мукдена русские военные власти отказались разрешить национальному правительству использовать железнодорожную линию севернее этого города, ведущую в Чанчунь, для перевозки китайских войск» [82].
Представители Советского правительства в Китае считали своей первейшей обязанностью оказать помощь китайским коммунистам и нередко выходили при этом из рамок, обозначенных официальными отношениями с Чунцином. Благодаря усилиям советской стороны в Маньчжурии было спасено множество промышленных предприятий от разрушения и полного демонтирования, а японское вооружение переходило в распоряжение НОА. Советские представители противодействовали попыткам гоминьдановцев установить контроль в Маньчжурии, способствовали укреплению в этом районе позиций коммунистов.
Военный министр Патерсон в ноябре 1945 г., осторожно взвешивая шансы на победу в Китае, направил меморандум госсекретарю Бирнсу, где предложил: «Было бы чрезвычайно ценно иметь ясное заявление о минимальных интересах, от коих США не откажутся в случае столкновения сторон на Дальнем Востоке, в частности в отношении Маньчжурии, Внутренней Монголии, Северного Китая, Кореи». [83]Определить «минимальные» интересы в Китае оказалось, однако, не таким уж простым делом, и чем быстрее разваливался режим Чан Кайши, тем явственнее становилась возможность полной потери Вашингтоном своих позиций в Китае. Кризис режима Чан Кайши не могла скрыть даже гоминьдановская пресса. Журналисты из «Дагун бао»— газеты, находившейся в собственности лиц, тесно сотрудничавших с идеологами гоминьдановского правительства, вынуждены были горько сожалеть: призрачная власть ускользает из рук Гоминьдана.
С 16 июля по 18 сентября Ведемейер в качестве специального представителя президента обследовал положение в Китае. В его докладе по итогам проделанной работы, в частности, констатировалось, что мероприятия по земельной реформе в северных районах Китая обеспечили авторитет КПК среди широких крестьянских масс, а положение Чан Кайши оказалось чрезвычайно слабым из-за существовавшей оппозиции и сепаратистских движений. С нескрываемой горечью Ведемейер вынужден был признать, что действия Советского Союза упрочили позиции КПК в Маньчжурии, и это отрицательно сказалось на деятельности чанкайшистского правительства в политической, военной и экономической областях. Победа для Чан Кайши пришла, видимо, слишком рано. Гоминьдановский режим вступал в новую полосу кризиса.