У доктора Олсена был тяжелый день, две смены и масса пациентов. Но он знал, что этот день еще не окончен.

Даниэль вошла в кабинет доктора Олсена и увидела, что он ей ничуть не удивился.

— Добрый день, — сказала Даниэль.

— Добрый день, — сказал ей доктор Олсен.

— У меня болит нога, — сказала Даниэль.

— О, тогда присядьте на стул.

Даниэль подошла к стулу и села. На ней была ее любимая короткая джинсовая юбка и цветастая майка. Она вытянула правую ногу.

— Какая нога болит? — спросил доктор Олсен.

— Правая.

Даниэль внимательно разглядывала доктора Олсена.

— Где именно болит? — сказал он.

Даниэль подумала.

— Колено.

— Рассказывайте подробнее. — Доктор Олсен тоже внимательно смотрел на Даниэль.

Даниэль надолго задумалась.

— Как это подробнее? — спросила она.

— В какое время суток сильнее болит, каков характер болей?

— Болит всегда. И утром, и вечером.

— А днем?

— И днем.

— Боль стреляющая или ноющая?

— Да, — сказала Даниэль.

Доктор Олсен улыбнулся и стал что-то писать в карточке.

— Вы что, даже трогать мое колено не будете? — сказала Даниэль.

— Нет, я уже и так все понял.

— И что вы поняли? — с подозрением спросила Даниэль.

Доктор Олсен помолчал.

— А как вы спите? — в свою очередь задал он вопрос.

— Что?

— Спите вы как? — повторил доктор Олсен.

Даниэль задумалась.

— У меня бессонница.

— Ну с этого и надо было начинать, — сказал доктор Олсен.

— И что это значит?

— У вас что-то произошло. И боль души стала искать физический выход.

Даниэль смотрела на него во все глаза.

— Вы это только что придумали? — сказала Даниэль.

Доктор Олсен улыбнулся.

— Нет, — сказал он, — все старо как мир.

— В организме все так взаимосвязано?

— Во всей природе все взаимосвязано.

— И что же мне теперь делать?

— Вам нужно что-то поменять.

— Что поменять?

— Попробуйте отвлечься, — сказал доктор Олсен, — от всего отвлечься, от ваших мыслей последнего времени, от всего, что вас тревожило, от планов и неисполненных надежд. Попробуйте на время побыть совершенно другим человеком и попытаться оценить, а нужно ли вам все то, что вас так волновало на протяжении последнего времени. Может, все это не столь важно? Может, в этом мире полно других занимательных дел, идей и ценностей? Может, эта жизнь не ограничивается только тем, что вы однажды себе придумали? Может, все это всего лишь эфир и мираж? И вся ваша боль не стоит той боли, которую вы испытываете?

Даниэль опешила. Потом она пришла в себя и сказала:

— Ну знаете ли.

Она встала со стула и вышла из кабинета доктора Олсена.

Но идти домой, да и вообще куда бы то ни было она сейчас не могла. Даниэль растерянно села на скамейку около больницы.

Доктор Олсен видел ее в окно кабинета, когда собирался тоже уходить.

Доктор Олсен вышел на улицу. Он подошел к скамейке и сел рядом с Даниэль.

Прямо перед ними, но на неприлично далеком расстоянии большое розовое солнце в скором времени собиралось закатиться за темные горы.

— Вы мне не выписали лекарства, — сказала Даниэль скорее самой себе.

— Хочешь нарисовать ваш вулкан вблизи? — сказал ей доктор Олсен.

Даниэль повернулась в его сторону.

— Что? Откуда вы знаете, что я рисую?

— Завтра выходной, — сказал доктор Олсен, — я записан в группу туристов, которую рано утром отвезут прямо к подножию вулкана. — Он помолчал. — И я зову тебя с собой.

— Ну знаете ли, — сказала Даниэль.

Она встала со скамейки и ушла. Доктор Олсен улыбнулся и еще долго смотрел вслед Даниэль.

Через некоторое время солнце все-таки закатилось за горы.

На следующий день, в субботу, водитель небольшого автобуса, который должен был отвезти очередную группу туристов к подножию спящего вулкана, нетерпеливо спрашивал доктора Олсена:

— Ну когда же?

А доктор Олсен спокойно отвечал ему:

— Еще минут пять, не больше, — когда к автобусу подошла Даниэль.

На ней были джинсы и легкий свитер. Волосы разбросаны по плечам.

Доктор Олсен улыбнулся и сказал:

— Привет.

— Привет, — сказала ему Даниэль.

— Я знал, что ты вот-вот подойдешь, — сказал ей доктор Олсен.

— Он всех нас тоже в этом убедил, — сказал водитель и отправился заводить автобус.

Доктор Олсен взял у Даниэль планшет для рисования, подал ей руку и помог сесть в автобус. Даниэль прошла в конец салона и выбрала кресло у окна.

Она прижалась лбом к прохладному стеклу. Через некоторое время она почувствовала, что он сел рядом.

— Ты взяла краски и кисти? — спросил доктор Олсен.

— А вы как думаете?

Доктор Олсен улыбнулся.

Туристический автобус мягко тронулся и медленно поехал по городу. Спустя некоторое время он достиг моста, переехал через реку в утреннем тумане и спустя несколько минут оказался за городом.

По дороге в горы автобус мягко приседал на ухабах, в окна заглядывали вековые ели, а на поворотах Даниэль и доктора Олсена неудержимо валило на соседское место. И, в конце концов, они даже перестали смущаться и пустили все на самотек.

В тот же день, в субботу, ближе к обеду мы с Миной стояли в нашем семейном фотоателье. И наши родители внушали нам, что наш семейный бизнес не так уж и плох и что это, очень может быть, в чем-то даже немного творческая профессия, когда в фотомастерскую вошла Люси Надсен с невысказанной тайной на устах.

— Тебя как сфотографировать, в профиль или анфас? — стали спрашивать ее мы с Миной. — Как ты лучше всего получаешься?

На что Люси Надсен, даже без трагических предисловий, поведала нам, что племянник Гельхиадихи сегодня рано утром отправился зачем-то взглянуть на наш вулкан и для чего-то прихватил с собой нашу Даниэль.

Через пару часов автобус поднялся к подножию вулкана. Туристы вытащили из автобуса бесчисленные вещи и остались весьма довольны тем, что они и на эдакую вершину смогли притащить с собой такое количество прекрасной ерунды.

Инструктор тут же стал рассказывать, на какое расстояние и куда можно подходить, а куда лезть не рекомендуется. Потом все разбрелись по небольшим домикам, которые стояли на каменистой поляне. Те, кто не захотел останавливаться в домиках, стали разбивать свои палатки.

Доктор Олсен поставил две палатки вдалеке от остального народа. Даниэль установила планшет для рисования и накрыла прямо на камне небольшой стол.

— Я приглашаю вас на завтрак, — сказала она доктору Олсену.

Он улыбнулся.

— Так и быть, леди, я принимаю ваше приглашение. Только давай сначала съедим бутерброды, которые приготовила мне в дорогу моя бабушка, а то они быстрее испортятся, чем твои консервы, а она так старалась.

— Что? Ваша бабушка приготовила вам в дорогу бутерброды?

— Ну да, — кивнул доктор Олсен. — А ты тоже боишься мою бабушку? — как ни в чем не бывало спросил он.

— Нет, что вы, я вовсе не боюсь вашей бабушки, — сказала Даниэль, но все-таки подождала, пока доктор Олсен первым откусит от своего бутерброда.

Хрустальный горный воздух заполнял все видимое и невидимое пространство. Доисторические горы величественно жили со всех сторон. Древние деревья важно думали о чем-то своем.

Огромное утреннее солнце снисходительно смотрело, как доктор Олсен и Даниэль осторожно ели бутерброды Гельхиадихи.

— Какая здесь красота, — сказала Даниэль.

— Здесь все по-другому, — сказал доктор Олсен, — здесь другое измерение, другие законы. Тут время течет медленнее, и никуда не нужно торопиться. В таких местах обычно останавливается Бог, когда спускается на землю по своим делам.

Даниэль улыбнулась и внимательно посмотрела на доктора Олсена. Как будто только теперь обратила внимание на человека, с которым она вдруг полезла на эдакую вершину.