– Мы и в самом деле не очень готовы вести бой, сэр.

– Но кажется, вы неплохо все усваиваете. Мне так показалось, по крайней мере.

– Все не так просто, сэр.

– Пэтти, они умеют развертывать боевой строй? Будут они стойкими под огнем? Они могут сражаться?

Крепкая коренастая женщина прищурилась и посмотрела на троих инопланетян. На какой-то миг она сделалась тем самым полковником, которым она и была при других обстоятельствах.

– Некоторые будут. Большинство будет.

– В таком случае, Халан, мы выполним твои постановления - или разнесем остров вдребезги, пытаясь это сделать.

– А Дейдра Салли прекрасно разберется во всех наших уловках. Она скатает меня, тебя, Кона Татцу и весь твой департамент в маленький плотный шарик и вручит всех нас на серебряном подносе прямо в руки взбешенного Валенса Элидора. Чтобы тот поступил с нами, как ему заблагорассудится.

– Нет, она этого не сделает, - произнес Тэд и мрачно улыбнулся. - У нее не останется выбора.

– Откуда ты знаешь?

– Да уж знаю.

Серый грузовичок, который вышел из гаража, расположенного прямо в здании Кона Татцу, приземлился на посадочную площадку сто двадцать третьего этажа. Обычно обслуживающий персонал площадки приветливо встречал такие машины и охотно оказывал помощь их водителям. Однако этот грузовик, с эмблемой в виде двух молний на борту, был похож на те, в которых, по мнению большинства людей, перевозили заключенных из тюрьмы в Нижние лагеря. Такие машины обслуживающий персонал старался вообще не замечать.

Пролетая над центром города, Тэд отыскал взглядом яму на том месте, где раньше находилась штаб-квартира Кона Татцу. Яма представляла собой огромную правильную полусферу. Солнце все еще высушивало остатки влаги из почвы и спекало землю на дне ямы в сухие коричневые комья - за исключением тех мест, где из оборванных труб хлестала вода. В центре ямы виднелись квадраты - остатки чисто срезанных инверсионным полем свай, которые здесь, в мягком грунте речной долины, приходилось забивать в скальное основание - каким бы оно ни было на планете, состоящей из легких минералов. Тэд мельком увидел оборванную канализацию, электрический кабель и коммуникационные световоды, концы которых висели в воздухе.

Невозможно вернуть здание Кона Татцу назад. Это совершенно исключено. Скорее всего, придется бросить на произвол судьбы эту груду камня, стали и гипса, что находится сейчас далеко в долине, эту яму закопать и выстроить новые хоромы.

Да, в хорошую историю вляпался Фоллард, только чтобы защитить его! Бертингас почувствовал благодарность - а у любого заговорщика это самая вредная для здоровья эмоция.

На подлете Тэд задействовал анонимный ПИР грузовичка и дал Джине сигнал. И вот она появилась на площадке, постояла в нерешительности, разглядывая машину, а затем забралась внутрь.

Он немедленно взлетел и принялся кружить над городом. Джина долго молчала и даже не поворачивала в его сторону голову.

– Мы все думали, что ты мертв. Или в тюрьме, - наконец сказала она.

– Знаю. Это было бы самым лучшим вариантом кое для кого… Кстати: как директор Прейз воспринимает мое исчезновение?

– Он ходит и улыбается. Конечно, он и раньше постоянно улыбался, но сейчас он просто цветет от счастья. Он говорит, что ты был хорошим парнем, но что он найдет тебе достойную замену.

– Может, он ее уже нашел?

– Ходят слухи…

– Кто это?

– Я. Но это только слухи. Болтовня за чашкой кофе. Да ты и сам знаешь, как это бывает.

– Конечно. - Тэд помолчал, затем заговорил снова: - Может, мне лучше вернуться?

– Ты имеешь в виду?.. Ну, я тебе не конкурент, права качать не буду. Я буду с тобой работать. Я не уверена, что справлюсь с такой ответственной работой, как твоя…

– Я ценю это, Джина. Правда… Как отреагирует Прейз, если я вернусь?

– Думаю, будет разочарован.

– Все же я его единственная ниточка к тем рекрутам, которых он так сильно хотел иметь, не так ли?

– Кажется, он потерял интерес ко всему этому.

– А-а-а. Просто как занятие для плохого мальчика в Бюро. Классический политический гамбит.

Джина кивнула, затем посмотрела на него.

– Ты похудел. Посерьезнел. Стал уверенней в себе.

– Когда в тебя постоянно стреляют и не попадают, поневоле станешь. Как однажды сказал сэр Уинстон Черчилль… Мы все еще получаем средства для финансирования тех тренировочных лагерей, правильно?

– Да, директор, кажется, забыл перекрыть этот денежный канал.

– Небрежное обращение со средствами Бюро. Не похоже на него. Можешь прикрыть меня с тыла и продолжать качать деньги? Не обращая внимания на то, что скажет или сделает директор?

– Полагаю, что смогу. Если только Прейз не отдаст мне прямой приказ закрыть базу. Или пока он не начнет сам выяснять, куда это уплывают средства… А что? Тебе нужны деньги?

– Нет, мне нужны базы, войска и полное снаряжение для них - на какое-то время. Невзирая на желания Прейза.

– У тебя неприятности?

– С самого начала, Джина. У нас у всех неприятности. Если я правильно понял, эти инопланетные - извини, состоящие из представителей других рас - войска могут оказаться единственными, кто встанет между Пактом и всеобщей гражданской войной.

– Я сделаю все, что смогу.

– Хорошо. Мне нужно кое-что еще. - Он запустил руку во внутренний карман кителя и вытащил пачку исписанных от руки листков. - Ты помнишь нашу беседу - кажется, это было так давно - насчет Хайкен Мару?

– Думаешь, я смогу когда-нибудь ее забыть?

– Нет, разумеется, нет. Мне нужно сделать прямо сейчас то, о чем мы тогда говорили. В этих записках излагается общая идея и подтекст, который должен прозвучать. Все остальное - на твое усмотрение. Ты знаешь, как с этим справиться. Имена зашифрованы - на случай, если кто-нибудь вытащит у тебя эти листки. Скажу только, с чего тебе начинать: считай, что ты получила эти записки из Дворца. Тогда тебе все станет ясно.

– Из Дворца… Это опасно, Тэд.

– Конечно, опасно. Я же сказал: мы - единственные, кто стоит между Пактом и хаосом. Будь осторожна.

– Ты, должно быть, очень доверяешь мне. После всего…

– Разумеется, я тебе доверяю, - сказал Тэд.

«У меня нет другого выхода», - подумал он.

Бертингас снизился и посадил грузовичок на улице, рядом со станцией монорельса, ведущего к Правительственному блоку. Обратно Джина доберется сама.

– Будь осторожна, - сказал он, - но не слишком нервничай. Мы же с тобой всегда знали, что ты можешь сделать то, чего я, как более заметная фигура - а теперь еще и в бегах - никогда бы не смог сделать лично. Верно? И к тому же ты всегда можешь выйти сухой из воды.

Она кивнула.

– Если кто-нибудь спросит - ты меня не видела, ничего обо мне не слышала, искренне желаешь моей смерти и хочешь занять мое место. Поняла?

Джина попыталась улыбнуться и не смогла. В последний раз она обняла Тэда, притянула к себе и поцеловала. Тэд опять ощутил странную сладость ее губ, словно в плавильном тигле сплавили, а затем остудили бронзу и серебро. Он ответил на ее поцелуй.

Наконец она отпустила его.

– Ты тоже береги себя, - сказала Джина и выскользнула из кабины.

Тэд нажал на газ, пропеллеры загудели, и поток воздуха растрепал прическу Джины и закрутил ее юбку. Джина помахала Тэду рукой, повернулась и пошла к станции монорельса.

Пэтти Фиркин выглянула из-под брезента, убедилась, что Джины в кабине грузовика уже нет, и перебралась на то сиденье, которое только что покинула Джина.

– Ты гладко все это проделал, Бертингас, - сказала она, устраиваясь поудобнее.

– Да-а, слишком гладко.

– Думаешь, она все это сделает?

– Конечно. Ради меня - сделает. Потом будет расследование. Ее схватят. И люди, которые станут ее допрашивать, будут не такими мягкими, как Фоллард. Ее разорвут на куски. И она об этом знает. И тем не менее она сделает то, что я прошу.

– Нам больше и не надо, Тэд.

– Ради этого проклятого Богом Пакта.