Эти вечнозеленые хвойные деревья принадлежат к одной древней группе, которая прячет свои семена в шишках и появилась на Земле около трехсот миллионов лет назад задолго до прочих цветковых растений. В эту группу входят сосна и ель, тсуга и кедр, пихта и кипарис. Свойства их листьев-хвои, выработавшиеся под воздействием сурового климата, в значительной мере определяются характером всего окружающего их лесного сообщества. Смолистые, покрытые восковым налетом иглы нелегко поддаются гниению. Да и в любом случае из-за холода деятельность бактерий сильно снижена. Таким образом, когда иглы все-таки опадают, они годами лежат на почве и не гниют, образуя толстый пружинящий ковер. Поскольку питательные вещества в них не высвобождаются, почва под ними остается бедной и кислой. Сами деревья возвращают себе утраченные питательные вещества только с помощью грибов. Корни хвойных деревьев сильно ветвятся вблизи поверхности. Их густо оплетают нитевидные гифы грибов, они тянутся вверх, пронизывают хвою и разлагают ее на химические компоненты, которые деревья способны снова всосать. В обмен на эту услугу грибы, как полагают, извлекают из древесных корней сахар и другие нужные им углеводы, которые они, не обладая хлорофиллом, сами для себя синтезировать не могут.

Взаимосвязь между грибами и хвойными деревьями не столь тесная, как союз гриба и водоросли, который создает лишайники. И не так избирательна. Например, с одним видом сосны, как было установлено, могут сожительствовать 119 видов грибов, причем на корнях одного дерева их бывает одновременно до семи-восьми. И связь эта не абсолютно обязательна, но без помощи грибов хвойные растут гораздо медленнее.

Свойства хвои в значительной мере ограничивают круг животных, способных жить в хвойных лесах. Казалось бы, колоссальный ежегодный урожай новых листьев должен был в любом лесу обеспечивать кормом целые орды растительноядных существ. Однако почти все они, кроме насекомых, считают смолистую, в восковом налете хвою практически несъедобной. Карибу к ней не прикасаются. Как и мелкие грызуны. Правда, ее клюют некоторые птицы вроде глухаря или щура, но и они предпочитают молодые весенние побеги, еще нежные и сочные.

Зато семена хвойных — лакомый корм для самых разных живых существ. Некоторые птицы приспособились извлекать их прямо из шишек. Клест, член семейства вьюрковых, проделывает это с помощью удивительного клюва. Надклювье и подклювье у него не смыкаются у конца, а скрещиваются. Это помогает клесту вылущивать богатые белком семена из-под плотных чешуй шишки. Он занимается этим с большим рвением и за день способен вылущить до тысячи семян. Мощный клюв гораздо более крупной ореховки, достигающей в длину около тридцати сантиметров, позволяет ей раздавливать шишку. Семена высвобождаются, но птица не обязательно склевывает их все сразу же, а нередко устраивает в трещинах коры кладовые, чтобы воспользоваться запасами впоследствии.

Кормятся этими семенами и мелкие млекопитающие — белки, полёвки, лемминги, — прокапывающие туннели в снегу, чтобы добраться до них. Более крупные лесные вегетарианцы — карибу, косули и лоси — сильно расходуют запасы накопленного за лето жира, но в дополнение обдирают кору с деревьев, съедают растущие на стволах мхи и лишайники или пополняют этот скудный рацион ветками относительно малочисленного кустарника, который умудряется расти там, где деревья редеют: на полянах, по берегам рек и озер.

Хищникам, охотящимся на этих вегетарианцев, приходится обшаривать в поисках добычи обширные участки леса. Рысь, крупная, одетая густым мехом кошка, патрулирует территорию площадью свыше двухсот квадратных километров. В этих холодных краях, где так важно беречь энергию, необходимо тщательно соотносить, что может принести охота и какой ценой. Если рысь кинется на зайца, но не успеет поймать его, погонявшись за ним зигзагами метров двести, она останавливается. Энергия, израсходованная на дальнейшую погоню, превысит ту, которую сулит обед из зайчатины. А вот заметно более крупная косуля — добыча, заслуживающая значительно больших усилий. Даже долгая охота должна оказаться выгодной, и рысь преследует косуль с несравненным упорством. Росомаха, хищник величиной с низенького барсука, также охотится на членов оленьего семейства. Весит она относительно мало, и ледяной наст только помогает ей бежать быстрее, тогда как олени проваливаются в сугробы, барахтаются в снегу и становятся добычей этого небольшого, но очень свирепого хищника.

Однако не приходится удивляться, что многие животные, живущие над снежным покровом в воздухе, куда более холодном, чем снег, стали великанами среди себе подобных. Глухарь — самый крупный из всех тетеревиных, лось — из всех оленей, а росомаха — из всех куньих. Больший объем тела позволяет им сохранять тепло, точно так же, как крупным горным животным. Но и разнообразие, и численность четвероногих обитателей безмолвных северных лесов невелики, и на огромных протяжениях девственную белизну снега не нарушает ни единая цепочка следов.

Это скудное сообщество деревьев и животных сохраняет примерно одинаковый характер на всем протяжении хвойных лесов. Собственно говоря, если бы вас сбросили на парашюте глухой зимой в какую-нибудь чащобу, а вы сумели бы по местным животным определить, где находитесь — в Европе, Азии или Америке, — то доказали бы, что являетесь незаурядным зоологом. Пусть великан-олень, увенчанный ветвистыми лопатками рогов, который, высокомерно выпятив отвислую нижнюю губу, поглядит на вас из-за кустов, в Европе носит одно название, а в Америке другое, но это все равно лось. Названия разные, но вид-то один! Олени помельче, откочевывающие в леса на зиму из тундры, в Северной Америке зовутся карибу, а в Европе — северными оленями, но опять-таки основная разница в том, что в Европе они более одомашнены. Росомахи охотятся в Скандинавии и в Сибири точно так же, как в Америке. Маленький гибкий хищник с длинным глянцевитым мехом, разоряющий птичьи гнезда, может быть европейской лесной куницей или же американской куницей. Правда, сложение у последней чуть более плотное и тяжелое, но заметить это может только искушенный взгляд. Ну а бородатая неясыть, весьма эффектная сова с ногами, уютно укутанными в перья, летает по северным лесам обоих континентов.

Правда, другие птицы могут послужить вам подсказкой: хотя на всем протяжении лесов водится только один вид клеста, ореховок там существует несколько видов. У американской туловище серое, а крылья черные с белыми пятнами, европейские же виды сплошь покрыты крупными крапинами. Еще лучше, если вы увидите крупную, с индюшку, птицу, общипывающую сосновую хвою. Это может быть только глухарь, и, значит, находитесь вы где-то в Евразии — в любом месте от Сибири до Скандинавии. Но если тем же занимается птица, хотя и с красными перышками над глазами, но величиной не больше курицы, то перед вами — американская дикуша, а вы, следовательно, оказались в Северной Америке.

Однако с наступлением весны облик северных лесов магически изменяется. По мере того как светлое время суток удлиняется, хвойные деревья торопливо выбрасывают новые побеги. Зимой почки были надежно укрыты от холодов и непогоды. Пленка застывшей смолы сохраняла влагу, а наружные клетки вырабатывали нечто вроде антифриза, не замерзавшего и при температуре ниже — 20°; вдобавок их защищал слой отмершей ткани. И вот теперь почки оживают, разрывая и сбрасывая зимние одеяния. Яйца насекомых, перезимовавшие внутри игл или в ходах, просверленных под корой в прошлое лето их трудолюбивыми родителями, теперь превращаются в орды прожорливых гусениц, грызущих молодую сосновую хвою.

Однако гусеницы и личинки сами тоже чья-то пища, а потому у них есть два очень разных способа защиты. Гусеницы сосновой пяденицы, чьи главные враги — птицы, имеют темно-зеленую окраску и цветом настолько сливаются с сосновой хвоей, что заметить их очень не просто. К тому же они расползаются по веткам и, отыскав одну, птица вовсе не обязательно тут же обнаружит другие. А вот гусеницы соснового пилильщика, наоборот, скапливаются в одном месте. На ветке их могут собраться тысячи. Ими питаются муравьи, которые только ждут случая схватить сочную гусеницу и утащить ее вниз по стволу в свое гнездо. На поиски гусениц муравьи отправляют особых разведчиков, которые, обнаружив многообещающее скопление, бегут назад в муравейник, оставляя за собой пахучий след, чтобы отряды рабочих муравьев могли легко найти добычу.