Только Джеми из них мог уснуть, когда хотел, повинуясь приказу собственной воли. Он говорил, что отдыхать надо при любой возможности, потому что не знаешь, где и когда снова придется драться — этому он научился у своих соратников из ИРА [8]в Северной Ирландии. Родители его погибли, несколько лет назад их зверски убили оборотни, которые сотрудничали с Проклятыми, а те, в свою очередь, утверждал Джеми, работали на англичан. Здесь, конечно, чувствовалась застарелая ненависть, которую испытывали все бойцы, воюющие за дело объединения Ирландии и освобождения ее от английского владычества. Их отряд оборотней не трогал, они убивали только вампиров, хотя Джеми очень этого хотел.
Джеми был великолепным бойцом, но, чтобы стать охотником, ему, как и всем остальным, пришлось много тренироваться. Использовать современное оружие им было запрещено, главным образом из-за его неэффективности против вампиров. Чтобы убить вампира, требовалось подойти к нему близко, а значит, очень рисковать жизнью. До отъезда на учебу в Академию Джеми был оружейным мастером, этому ремеслу его обучил дед. Но из огнестрельного оружия саламанкийцы могли поубивать разве что друг друга. А учитывая трения между членами отряда, когда-нибудь могло дойти и до такого, и Дженн очень этого боялась.
— Gracias, bmhita, — поблагодарил Антонио Скай, когда Дженн облегченно вздохнула и повела плечами: заклинание Скай успокоило боль ожогов. Спасибо тебе, ведьмочка. Скай нравилось, когда он называл ее так. Скай сразу почувствовала исходящую от отца Хуана магическую силу и не стала скрывать от него, что она ведьма. То есть ведающая и практикующая Белую магию, одна из многих, кто считает себя «викканами» [9]— языческими колдунами и колдуньями, знахарями и знахарками, поклоняющимися силам природы и Великой Богине. Есть, конечно, и колдуны и ведьмы Темной магии, некоторые называют их «ворлоками», поклоняющимися Божеству в его недобрым проявлениям. Они практикуют темную магию. Обе ветви колдовской практики старались избегать внимания простых людей, и представители Белой магии ушли в подполье из страха перед вампирами, которые эксплуатировали их, как эксплуатировали оборотней, насильно превращая их в своих союзников. Некоторые вампиры целенаправленно ищут ведьм, чтобы использовать их в качестве оружия, другие хотят всех извести под корень, потому что ведьмы умеют видеть присутствие вампира. Скай в академии была единственной ведьмой и поначалу хотела утаить свое знание магии. Ведьмы, практикующие Белую магию, не воины, а целительницы. Так что она оказалась исключением из правил.
Но Антонио одобрял ее. Он растолковал ей, что, по его убеждению, борьба с врагом есть форма его исцеления, как плач есть форма молитвы.
Ей пришлось по душе это сравнение, и еще ее пленила его горячая вера в догматы католической церкви. Беззаветная преданность Антонио Деве Марии была чем-то сродни ее преданности Великой Богине. Он веровал во многое такое, во что она не верила, например, ей чуждо было понятие греха и необходимости его искупления, но чистота и простота его веры подкупали ее. В общем, Скай все это очень нравилось. И сам он ей нравился. Она не уставала уверять Дженн, что Антонио, пусть и вампир, но существо, которому можно верить. Об этом ей неизменно говорили и руны, когда она бросала их, чтобы еще раз убедиться в этом. Но может быть, вампиры способны манипулировать магическими силами вселенной, как прежде они манипулировали человеческой расой? «Мы хотим жить с вами в мире. Мы хотим быть вашими друзьями. Мы пьем кровь только животных».
Дорога свернула в сторону, и они помчались по сельской местности Испании. В свете фар от деревьев и кустарника отскакивали пляшущие, длинные тени. В отличие от Калифорнии, где родилась Дженн, здесь не было уличных фонарей, даже не верится, что так бывает. Все кругом утонуло в чернильной мгле. Антонио видит лучше всех, сидящих в машине, но и у его зрения есть предел. Она бросила на него тревожный взгляд, но глаза его продолжали смотреть прямо.
Сидя рядом с Дженн, Холгар зализывал свои раны. Она старалась сохранить невозмутимый вид, но все равно зрелище было отвратительным. На теле Холгара раны заживали гораздо быстрей, чем у людей, и он частенько помогал своему организму, языком очищая раны, как это делают его дикие собратья. Она знала, что даже Антонио подташнивало, когда он это видел, этот вампир очень долго, более шестидесяти лет, привыкал к подобным вещам.
На заднем сиденье Эрико и Скай тихонько о чем-то беседовали. Обе очень расстроились, когда узнали, сколько погибло жителей деревни, и они ломали голову, как получилось, что они попали в засаду. Дженн тоже была расстроена, но голова ее была занята другими проблемами.
В бою она была нерешительна. Не продемонстрировала способности драться. Она вообще занимает не свое место. Она понимает это. В отряде шесть человек, шестеро саламанкийских охотников. Из этих шестерых четверо обладают сверхчеловеческими способностями.
Волчья натура Холгара обнаружилась уже в первом семестре учебы, когда, запертый отцом Хуаном в келье, он все равно почуял наступление полнолуния и его яростные завывания оглашали залитую лунным сиянием ночь до самого утра. Вдобавок однажды он забылся и при всех принялся зализывать полученные во время тренировки раны.
Скоро студенты узнали и о ведьмацкой натуре Скай. Не было никакого смысла таить сверхъестественное в этом давно уже противоестественном мире.
Дженн уже приготовилась к еще более шокирующим открытиям… но ее ждало такое потрясение, к которому она никак не была готова.
Это был Антонио.
Никто ничего про Антонио не знал до самого выпускного вечера, когда он в паре с Дженн должен был отправиться на охоту за вампирами — это был их последний экзамен. К тому времени она успела в него втюриться, и чувство это превратилось чуть ли не в страсть. Но узнав, что он, собственно, такое же чудовище, которых она торжественно поклялась убивать, она была потрясена, ей показалось, что ее подло предали. На занятиях учителя не уставали повторять, что вампиры — это абсолютное зло, то же самое было написано и в учебниках. Что они — Проклятые, и с ними нельзя церемониться: никакой пощады. И вдруг она узнает, что парень, с которым она хотела бы связать свою жизнь, не просто ей не подходит, но вообще чудовище, от которого должен шарахаться всякий нормальный человек, если у него в груди бьется сердце…
Но потом она узнает, что до своего, так сказать, «обращения», так называлось превращение в вампира, он учился на священника, и если бы оставался человеком, все равно был бы для нее недосягаем…
«Хватит думать об этом. Ты устала. Ты всегда об этом думаешь, когда нет сил ни на что другое».
Ее охватил приступ отчаяния, но она знала, что это скоро пройдет и снова все встанет на свои места. Словно колотишься головой об стенку и знаешь, что, если сейчас перестанешь, наступит кайф.
Последней из их славной когорты, у кого были сверхъестественные возможности, была Эрико. Благодаря действию эликсира она обладала невероятной силой.
Остальные двое в отряде, она сама и Джеми, были обычными людьми. У Джеми, правда, было больше всех боевого опыта, исключая разве Антонио. Этот ирландец с горячей головой некогда был заядлым уличным драчуном, но у него был еще и талант стратега: он всегда знал, где и когда нужно ударить, чтобы нанести противнику наибольший урон и сбить его с толку. Дженн подозревала, что именно поэтому никому и в голову не могло прийти, чтобы исключить его из отряда. Джеми только и делал, что ссорился, спорил, обвинял, но он был им нужен.
Оставалась она. Просто Дженн. Так она всегда думала про себя, мол, ничего особенного, ни рыба ни мясо. Что есть она в отряде, что нет — все равно. Ни особой сообразительности, ни экстраординарных способностей, и даже по-испански говорит хуже всех. Не раз ей приходило в голову, что лучше уйти из отряда, лучше для всех. Но всякий раз отец Хуан, узнав о ее желании, отговаривал ее. И в душе она была ему благодарна. Одинокий охотник для вампира был легкой добычей. Даже если она, оставшись одна, в первую же ночь не погибнет, то куда пойдет?