Даниэла Стил

Свадьба

Глава 1

Поток машин полз по шоссе на Санта-Монику с черепашьей скоростью. Аллегра Стейнберг откинулась на спинку сиденья своего темно-синего «мерседеса» трехсотой модели. При такой скорости дорога, пожалуй, займет целую вечность. Она ехала домой, никаких особенно срочных дел у нее не было, но сидеть просто так, застряв в автомобильной пробке, всегда казалось ей на редкость бессмысленной тратой времени.

Аллегра со вздохом вытянула ноги, включила радио и улыбнулась: из приемника полилась мелодия последнего сингла Брэма Моррисона. Вот уже больше года Аллегра представляла интересы Моррисона как адвокат. Важных клиентов такого уровня у нее было несколько. Окончив Йельский университет четыре года назад, в свои двадцать девять Аллегра успела стать младшим партнером юридической фирмы «Фиш, Херцог и Фримен» — одной из наиболее солидных и известных в Лос- Анджелесе. Ей всегда хотелось работать адвокатом в шоу-бизнесе. Аллегра давно решила, что станет юристом. Лишь на младших курсах университета, после двух лет участия в труппе любительского театра в Нью-Хейвене она некоторое время подумывала о том, чтобы стать актрисой. Выбери она актерскую профессию, в семье никто бы не удивился, хотя это еще не значит, что родные пришли бы в восторг. Мать Аллегры, Блэр Скотт, поставила на телевидении по собственному сценарию один из наиболее известных сериалов за последние девять лет. Это была комедия, не лишенная, впрочем, серьезных моментов, а временами в нее вплеталась и драматическая правда жизни. Из девяти лет, что сериал шел на экране, семь лет он занимал верхнюю строку в рейтинге и за это время принес Блэр Скотт семь премий «Эмми». Отец Аллегры, Саймон Стейнберг, был крупным кинопродюсером, некоторые из его фильмов имели шумный успех. За годы работы он получил три премии «Оскар», а о его способности создавать фильмы, приносящие огромные кассовые сборы, ходили легенды. Но что куда важнее, Саймон Стейнберг принадлежал к породе людей, которые в Голливуде встречаются крайне редко — он был настоящим джентльменом, человеком милым и порядочным, словом, достойным во всех отношениях. Они с Блэр были одной из самых уважаемых супружеских пар в киноиндустрии — и самых нетипичных для Голливуда. Оба много работали, но много времени посвящали и семье, которой оба равно дорожили. Младшая сестра Аллегры, семнадцатилетняя Саманта, или Сэм, как ее все звали, еще заканчивала среднюю школу, но уже успела поработать фотомоделью. В отличие от Аллегры Сэм всерьез собиралась стать актрисой. Из всей семьи только Скотт, брат Аллегры, студент-первокурсник Стэнфордского университета, не имел никакого отношения к шоу-бизнесу. Он изучал медицину и мечтал только о том, чтобы стать врачом. Голливуд с его обманчивым блеском, похоже, совсем не привлекал Скотта Стейнберга.

К двадцати годам Скотт достаточно насмотрелся на изнанку шоу-бизнеса, чтобы испытывать к нему стойкое отвращение. Он даже считал, что Аллегра совершила глупость, связав свою жизнь с юридической стороной этого мира. Самого Скотта вовсе не привлекала перспектива всю жизнь волноваться из- за кассовых сборов, прибылей и рейтинга. Он избрал профессию хирурга-ортопеда со специализацией в области спортивной медицины — занятие полезное, конкретное и практическое. «Кто- то ломает ногу — врач ее лечит, все просто и без затей» — так рассуждал Скотт. На примере других членов семьи Скотт видел, каково общаться с избалованными, эксцентричными звездами рок-музыки, капризными, ненадежными актерами, бесчестными дельцами от теле- и кинобизнеса и инвесторами, мнящими себя этакими благородными рыцарями. Скотт не отрицал, что в профессиях его близких есть свои достоинства и все они преданы своей работе. Да, его мать явно получает от своего сериала огромное удовлетворение, отец сиял несколько действительно классных фильмов, Сэм мечтает о карьере актрисы, а Аллегра с удовольствием занимается делами звезд.

Все так, но что до него, Скотта, то он лучше будет держаться от всего этого подальше.

Думая о брате и слушая песню Брэма, Аллегра улыбнулась. То, что в числе ее клиентов оказался Брэм Моррисон, произвело впечатление даже на Скотта. Еще бы, Брэм — настоящая знаменитость. Обычно Аллегра не распространялась о своих клиентах, но Брэм сам упомянул а ней, давая интервью Барбаре Уолтерс. Клиенткой Аллегры является и Кармен Коннорс, блондинка в стиле Мэрилин Монро, очередная секс- бомба. Двадцатитрехлетняя уроженка крошечного городка в штате Орегон и ревностная христианка, она начинала в качестве певички в клубе, но в последнее время снялась один за другим в двух фильмах и тогда выяснилось, что у нее актерский талант. В коллегии адвокатов Кармен порекомендовали фирму «Фиш, Херцог и Фримен», а один из старших партнеров познакомил ее с Аллегрой. Они хорошо поладили с самого начала, и с тех пор Аллегра с ней нянчилась — иногда в самом прямом смысле, но так уж повелось.

В отличие от Брэма, которому было под сорок и который выступал на сцене уже лет двадцать, Кармен была еще новичком в Голливуде, и всякого рода неприятности, казалось, преследовали ее по пятам. У нее то и дело возникали проблемы с влюбленными в нее мужчинами, которых, как заявляла Кармен, она едва знает, проблемы с не в меру навязчивыми поклонниками, рекламными агентами, парикмахерами, желтой прессой, папарацци, незадачливыми агентами. Кармен никогда толком не знала, как вести себя со всеми этими людьми, и частенько в отчаянии звонила Аллегре, случалось, даже и в два часа ночи. По ночам голливудскую красотку часто одолевали страхи: ей казалось, что кто-нибудь заберется в дом и нападет на нее. Аллегра лишь отчасти смогла ее избавить от страха при помощи охранного агентства, которое патрулировало дом актрисы с сумерек до рассвета, новейшей системы охранной сигнализации и пары сторожевых псов весьма жуткого вида. Кармен и сама боялась ротвейлеров, зато псы испугали бы любого бандита или другого непрошеного гостя, который посмел бы забраться в дом. Однако несмотря на все предпринятые меры, Кармен по-прежнему звонила своему юристу среди ночи — хотя бы только затем, чтобы поговорить о недоразумениях и трудностях, возникших на съемочной площадке, а иногда и просто ища утешения. Аллегра к этому скоро привыкла, хотя друзья не раз шутили, что она не только адвокат, но и нянька по совместительству. Аллегра относилась к этой стороне дела философски, делая скидку на непредсказуемость знаменитостей. Она видела, что приходится терпеть ее родителям, общаясь со звездами, и уже ничему не удивлялась. Несмотря ни на что, ей нравилась сама юридическая деятельность, а особенно та ее часть, которая касалась шоу-бизнеса.

Дожидаясь, пока вереница машин сдвинется с места, Аллегра переключила приемник на другую радиостанцию. Машины наконец-то медленно поползли вперед. Она подумала о Брэндоне. Иногда, чтобы доехать до дома, возвращаясь от клиента, она тратила больше часа на какие-нибудь десять миль пути, но пришлось с этим смириться. Ей нравилось жить в Лос-Анджелесе, а на дорожные проблемы она большей частью просто не обращала внимания.

Стоял теплый январский день, Аллегра опустила верх машины, и в ее длинных белокурых волосах поблескивали последние лучи предзакатного солнца. Именно по такой южной, типичной для Калифорнии погоде она тосковала на протяжении семи долгих зим в Ныо-Хейвене, пока училась в Йельском университете. Большинство ее друзей, окончив среднюю школу в Беверли-Хиллз, поехали учиться в ЛАКУ(Калифорнийский университет в Лос-Анджелесе.), но Саймон Стейнберг хотел, чтобы его дочь училась в Гарварде. Аллегра предпочла Йельский университет, но у нее никогда не возникало искушения остаться по окончании учебы на востоке. Ее дом и вся жизнь — в Калифорнии.

Аллегра набрала скорость. У нее мелькнула мысль, не позвонить ли Брэндону в офис, но потом она решила подождать до дома. По дороге домой она иногда звонила из машины по делам, но разговаривать с Брэндоном предпочитала из дома, несколько минут отдохнув и немного расслабившись. Как и она сама, Брэндон бывал занят до самого конца рабочего дня, иногда к вечеру дел даже прибавлялось, например, при встрече с клиентом, которого ему предстояло защищать на следующий день в суде, или на совещании с другими поверенными или судьями. Брэндон работал судебным адвокатом и специализировался на преступлениях «белых воротничков», таких как взятки, растраты, вымогательства. «Настоящая юриспруденция», — с гордостью говорил он, бывало, о своей работе, противопоставляя ее тому, чем занималась Аллегра. Но она и сама не отрицала, что его профессиональная деятельность была далека от ее собственной адвокатской практики как небо от земли. По характеру они с Брэндоном тоже сильно отличались друг от друга, он был серьезнее, более собранный, с более глубоким подходом к жизни. За два года, что Аллегра с ним встречалась, се близкие не раз и не два обвиняли Брэндона Эдвардса в том, что у него нет чувства юмора. По их мнению, это было существенным недостатком, так как родные Аллегры были с избытком наделены чувством юмора.