Если честно, сам бы я в таком потоке новой информации просто захлебнулся. Ведь куча всего идет… И история, начиная с войны (а сколько всего за это время наворотили!), и политика, и экономика. А еще наука, техника… Не в деталях, конечно, самый общий обзор, но тем не менее…
Все вопросы точные, четко сформулированные, никакого прыганья с темы на тему. Если попутно что-то возникает – не отвлекается. Но и мимо не пропускает. Надо будет – вернемся. Не забыл поинтересоваться, что мы с собой интересного привезли.
Станкам обрадовался, конечно, но куда меньше, чем известию, что у нас есть ноутбуки с базой моей охраны. Информация сейчас намного важнее, а Сергеичевы ребята много чего натаскали такого, что в сети не найдешь. Да и спутниковые телефоны тоже не огорчили. А вовсе даже наоборот. Конечно, пять штук – не количество для страны. Но и не мало, когда другой связи, считай, и нет. А вот машины, на которых можно от границы до Москвы за пятнадцать часов досвистеть даже по их дорогам, тронули наркома гораздо меньше. Бросил только:
– Нет у нас пока шоферов такого уровня, – а ведь самую суть ухватил. Главная прокладка в машине – между рулем и сиденьем. – Только Ваши люди. Но их водителями использовать глупо. Так что, сами и будете пока на своих 'джипах', – с трудом, но без ошибки, выговорил незнакомое слово, – ездить.
Мне информацию тоже дает. Не всю, конечно, но вполне достаточно. Причем формулировки короткие, точные и очень емкие. В общем, через эти три часа и ему и мне ситуация в общих чертах понятна. И не сказать, что очень нравится…
– А ведь хреново, Ефим Осипович, дела обстоят. Очень хреново.
– Да боюсь, Лаврентий Павлович, еще хреновей.
А что еще можно сказать? Разве пару совсем уж неприличных эпитетов добавить.
– Что ж Вы так неосмотрительно. Капиталист, гражданство израильское есть, личная армия в сто человек. Могли ведь на границе назад повернуть. Кто бы Вам помешал… – ровным голосом говорит, и лицо серьезное донельзя, а в глазах бесенята скачут. Вот и пойми, шутит нарком, или как? – А Вы? Прямым ходом к классовым врагам, в руки, как там у вас говорят, 'Кровавой Гэбни'? Добровольно. И так спешили, что сопровождающие от Вашей езды до сих пор в себя прийти не могут… Да еще в обреченную страну…
– Не подумал, Лаврентий Павлович, – отвечаю деланно сокрушенным тоном. – Как-то даже мысль такая в голову не пришла. На инстинктах. А чтобы понять, откуда инстинкты – мне самому надо серьезно подумать. Не занимался я этим, не до того как-то. А насчет обреченной…
– Ну, это мы еще посмотрим, – заканчиваем хором и хищно улыбаемся друг другу. Голос Берии становится жестким, он весь подбирается.
После короткой паузы разговор возобновляется.
– Вот что, Ефим Осипович, насколько Вы устали? Еще часов несколько выдержите?
– Должен. От самого Минска в машине спал.
– Тогда подождите немного в приемной. Возможно, нам придется сейчас съездить в одно место. И подумайте, пожалуйста, какие действия Вы можете нам посоветовать. Всё-таки окружающий мир Вы знаете очень неплохо. Лучше меня, точно. И что можете сделать лично Вы.
Акцента, кстати, у него вообще нет…
Вашингтон. Белый дом.
Заседание Совета Национальной Безопасности
В кабинете, за большим круглым столом собрались люди, представляющие власть самого могущественного государства на Земле. Многие из них были разбужены еще ночью и сейчас рассматривали окружающее красными от недосыпания глазами. Кое-кто пил даже настоящий кофе, наплевав на здоровье. Срочность была такова, что некоторые узнали о повестке дня только из брифинга.
Срочное собрание потребовалось из-за полученных данных о выкинувших очередной фортель русских…
Бодрее всех выглядели госсекретарь Хиллари Клинтон и генералы – директор АНБ Кейт Александер и директор ЦРУ Дэвид Петреус. Последний не успел поспать за сутки ни одного часа, поскольку первые известия стали поступать еще в пять утра прошлого дня, и с тех пор он почти все время провел в ситуационной комнате ЦРУ, пытаясь разобраться в потоке информации, которую не могли до конца осознать даже хваленые аналитики ЦРУ, АНБ и НРУ, несмотря на это выглядел бодрее многих остальных.
– Приступим, – на лице обычно улыбчивого президента сейчас было только сосредоточенное ожидание. – Говорите Деннис.
– Дамы и господа, – директор Национального Разведывательного Управления не преминул щегольнуть старомодной учтивостью, мало популярной в современной Америке. – Вчера произошли непонятные события на всем протяжении границ бывшего СССР. Судя по полученной от ЦРУ, АНБ, РУМО, и обработанной моими подчиненными информации… произошло нечто странное со всеми странами, расположенными на этой территории, – присутствующие, за исключением директоров разведывательного сообщества и советника президента по национальной безопасности, недоуменно уставились на невозмутимо продолжавшего доклад Клэппера. – Одним из первоначальных сигналов стало исчезновение связи с нашими частями и посольствами в этих регионах. Несколько позднее стало известно о падении давления в газо- и нефтепроводах на границе между странами Европы и бывшим СССР. Штаб-квартира НАТО объявила 'оранжевый' уровень готовности, части быстрого реагирования подняты по тревоге. Попытки установить связь с Москвой ничего не дали. Господин Рагозин в полном недоумении, пытается вылететь в Россию. Но пропала также связь со всеми аэропортами за границей Происшествия. Все авиарейсы были отменены, находящиеся в воздухе самолеты посажены на аэродромы. Позднее поступил доклад от пытавшихся связаться с посольствами в странах Балтии вертолетчиками с нашей базы в Польше. Один вертолет был сбит, как успели сообщить пилоты, немецкими 'мессершмиттами' с характерными нацистскими эмблемами. Информация, переданная вертолетчиками, заслуживает внимания, так как командир экипажа, по имеющимся сведениям увлекается авиамоделизмом по периоду второй мировой войны. После этого был объявлен 'красный' уровень по всем странам НАТО, в то же время поляки сообщили о боестолкновениях на границе с Калининградской областью и Белоруссией. Где только позволила погода, неожиданно испортившаяся над всеми этими районами, нами были получены спутниковые снимки. Расшифровка снимков продолжается, но пока точно установлено, что территории сильно изменились, многие города исчезли, другие выглядят абсолютно иначе. Кроме того, в пограничных районах Литвы обнаружены признаки ведения боевых действий.
– Кто напал на государства, входящее в НАТО, вами установлено? – президент обращался одновременно к Петреусу и Александеру, но первым ответил именно начальник АНБ.
– Судя по радиоперехватам, сделанным нашей службой, в данном случае никакой независимой Литвы нет, а бои идут между нацистскими войсками и Красной Армией. Польские войска воюют, по тем же сведениям, с нацистской дивизией СС 'Тотенкопф'.
– Что? Вы шутите? – одновременно выдохнули госсекретарь и президент.
– Данные АНБ подтверждаются и сведениями нашей финской резидентуры. Как выяснилось, район города Петсамо, в сорок первом году принадлежавший Финляндии… принадлежит ей снова. И финские власти этого района, связавшись с правительством Финляндии, подтвердили, что по их данным, Германия, нацистская Германия, должна была напасть на СССР. Кстати, в Петсамо сейчас двадцать третье июня одна тысяча девятьсот сорок первого года, – подтвердил слова Александера директор ЦРУ. – Можно сделать вывод, что неведомым путем все страны за границами бывшего СССР заменены их аналогом из сорок первого года. Я понимаю, это звучит фантастично, но пока это наиболее вероятное объяснение происходящему.
Большинство из присутствующих выглядели как персонажи кинокомедии, получившие известие, что умерший дядя-мультимиллионер лишил их наследства.
– Мистер Панетти, мы можем разведать ситуацию в зоне Происшествия с воздуха? – президент спрашивал министра обороны, но вместо него ответил начальник объединенного комитета начальников штабов генерал Кэркрайт.