Лолли!

Конечно. От этого никуда не деться, с ужасом подумала Элин. Рано или поздно все равно придется обсудить проблему помолвки. Неожиданно она вспомнила странное замечание Лолли Чемберс о том, что общение с животными доставляет ей гораздо больше радости, чем секс. Элин вспомнила, как она тогда удивилась, что Джеймс, оказывается, не слишком хорош в постели.

Но это же полная чушь! Разумеется, Элин не имела большого опыта в этой области, но последние события убедили ее в том, что Джеймс — превосходный любовник. Почему же Лолли так прохладно отзывается об этом предмете? Непонятно.

Словно почувствовав, что Элин мыслями унеслась далеко от него, Джеймс крепче сжал ее в объятиях. Затем он стал покрывать поцелуями ее шею, спускаясь в ложбинку на груди. А потом Элин услыхала тихое удивленное восклицание:

— Странно… Не знаю, что ты делаешь со мной, солнышко, но я никак не могу оторваться от тебя.

Он медленно, едва касаясь, провел кончиком пальца вокруг ее соска, и это почти невесомое прикосновение вновь заставило ее задохнуться от наплыва желания.

— Джейми! Нам нужно многое обсудить…

— Да, я знаю, — со вздохом произнес он. — Я так никогда и не сделал попытки извиниться перед тобой за то, что произошло между нами в Испании. Я… Мне было очень стыдно и я был подавлен случившимся.

— Нет, я не это имею в виду, — быстро возразила Элин. — я хочу сказать…

Но он не дал ей договорить, прервав на полуслове поцелуем.

— Говорят, исповедь помогает облегчить душу, поэтому сейчас я хочу сказать тебе всю правду, начал он, поудобнее устраиваясь с Элин на подушках. — Когда мы впервые встретились, мне уже исполнилось двадцать три года и у меня был определенный круг общения. Поэтому я долго не мог понять, что заставило меня обратить внимание на долговязую и нескладную пятнадцатилетнюю девочку, приехавшую погостить по приглашению отчима. — Джеймс ненадолго замолчал, а потом продолжил, покачав головой: — Тогда мне так и не удалось найти логическое объяснение тому, почему у меня сначала появился к тебе легкий интерес, а потом возникла сильная заинтригованность. Только сейчас я понял, что ты пробудила во мне непреодолимое физическое влечение, которому я в ту пору не мог найти объяснения. Впрочем, неудивительно, что мне не удалось понять собственные чувства. — Он помедлил. — В те дни ты сильно отличалась от моих приятельниц.

— Я была похожа на пугало?

— К сожалению, да, солнышко. — Джеймс улыбнулся, целуя ее в нос. — И все же несмотря на то, что ты сделала со своей внешностью — и что лишь слегка удалось исправить парикмахерам, — я был очарован тобой. Меня поражало, что, невзирая на существование в твоей жизни множества проблем — среди которых не последней были отношения с моей матерью, — ты не собиралась сдаваться. Честно говоря, я восхищался тем, как тебе удавалось отстаивать свою позицию в весьма сложных ситуациях.

Рассказанное Джеймсом сильно отличалось от того, как сама Элин воспринимала в прошлом и себя, и окружавших ее людей.

— А я побаивалась тебя, — призналась она. — Хотя это не помешало мне влюбиться в тебя по уши. Сейчас я понимаю, что этого просто не могло не случиться. Если бы ты знал, каким загадочным и необыкновенным ты мне казался!

— Наверное, я не слишком хорошо держался с тобой. Во-первых, нормальным отношениям между нами мешала существенная разница в возрасте, потому что обычно я не обращал внимания на девочек-подростков. Однако, с другой стороны, я старался время от времени уделять тебе внимание. Пока… пока моя мать не наделала глупостей.

Элин прерывисто вздохнула, в который раз вспомнив свои былые неприятности.

— Я люблю свою мать, — продолжил Джеймс, — но все же не могу найти оправдания ее поведению по отношению к тебе. Не представляю, как ей могло прийти в голову обвинить тебя в воровстве! После этого неудивительно, что ты не питаешь любви к нашей семье, — хмуро заметил он. — В ту ночь меня привело в твою спальню желание как-то утешить и приласкать тебя. Остальное тебе известно. Сказать по правде, Элли, стоило мне обнять тебя, как я сразу потерял над собой контроль. В последнюю минуту мне все же удалось взять себя в руки, но это, конечно, не оправдывает моего поведения.

— А я решила, что вызываю у тебя отвращение. Я не сомневалась в этом.

— Нет-нет! — поспешно заверил ее Джеймс. — Я действительно испытывал отвращение, но лишь к самому себе. Я пришел в ужас оттого, что едва с легкостью не лишил невинности девочку, которая приехала погостить в нашем доме и к тому же подвергается несправедливым нападкам со стороны моей матери. Поверь, — добавил он с нервным смешком, — той ночью я испытывал очень болезненные угрызения совести. Именно это и заставило меня покинуть виллу рано утром. Я настолько стыдился и ненавидел себя, что не мог оставаться на месте своего «преступления».

— Я понимаю, Джейми, — мягко произнесла Элин. Она испытывала к нему благодарность за то, что он снял с плеч бремя, угнетавшее ее столько лет.

— Нет, всего ты не можешь понять. — Джеймс медленно покачал головой. В его голосе прозвучала такая печаль, что сердце Элин сжалось от сострадания. — Я сказал тебе, что хочу исповедаться. Так знай: когда я вернулся, сгорая от желания увидеться с тобой и попросить прощения, то был совершенно обескуражен и до глубины души возмущен тем, что рассказала мне мать. Когда она призналась, что подслушивала под дверью твоей спальни, успев спрятаться в соседней комнате перед тем, как я выбежал в коридор, я не поверил собственным ушам. Но затем мать помахала у меня перед носом заключением гинеколога, удостоверяющим твою девственность. Когда она объяснила мне, что это заключение понадобилось ей для того, чтобы лишить тебя возможности предъявлять мне какие-либо претензии, — тут я просто потерял дар речи! Мать, которую я всегда уважал, предстала передо мной в совершенно ином свете. Она сообщила мне, что отправила тебя обратно в Америку, но я — к моему огромному стыду — не предпринял попыток разыскать тебя. Очевидно, меня можно обвинить в трусости, но я предпочел оставить все как есть.

Джеймс замолчал. В наступившей тишине Элин с беспокойством взглянула на него, но он вскоре продолжил:

— Разумеется, я мог бы связаться с тобой, когда вернулся из Испании. За девять последовавших за тем лет это можно было сделать неоднократно. Мне не составило бы большого труда узнать, где ты находишься, и принести извинения за случившееся тем летом, но… Как мы оба знаем, я не сделал ничего подобного. Я продолжал жить привычной жизнью, предпочтя забыть о причиненных тебе обидах. А потом, спустя долгие годы, ты неожиданно появилась в моем кабинете. Бог мой! Когда ты назвала свое имя, меня чуть удар не хватил!

— Дорогой, не стоит так мучить себя, — горячо произнесла Элин. — Все это уже в прошлом. Имеет значение только то, что здесь и сейчас.

— Девочка моя, ты слишком снисходительна ко мне. Я этого не заслуживаю, — прошептал он, крепче обнимая ее и легонько касаясь губами ее лица, пока все не завершилось долгим и нежным поцелуем, сводящим с ума и зовущим куда-то.

— Джейми, ради всего святого! — воскликнула Элин спустя несколько мгновений. — Мне действительно необходимо поговорить с тобой, потому что…

— Нет, дорогая, только не сейчас, — сдавленно произнес Джеймс.

А затем тишина спальни нарушалась лишь тихим шепотом влюбленных, называвших друг друга самыми ласковыми именами. Позже к шепоту присоединились легкие постанывания, потому что Джеймс вновь с нежной страстью овладел Элин, исподволь подведя ее к пику наслаждения и вместе с ней перевалив через ту заветную грань, за которой открывалась бездна сладостного удовольствия.

Утром Элин разбудил резкий звонок будильника. Вздрогнув от неожиданности, она села на постели и в первый момент осознала лишь то, что рядом нет Джеймса. Однако через секунду дверь отворилась, и он вошел в спальню, полностью одетый, неся чашечку кофе на блюдце.

— Мне очень хотелось перед уходом подать тебе кофе в постель. — Джеймс с улыбкой поставил чашку на тумбочку в изголовье кровати. — Жаль, что мне приходится сейчас покидать тебя, но я должен присутствовать на утреннем собрании.