Обычно они расставались, оба взбудораженные жаркими, жадными поцелуями, и теперь уже при каждой встрече, Ксения со страхом ждала, что он пригласит её к себе в гости… или не в гости, ещё куда-нибудь. Куда обычно мужчины приглашают женщину?

Она его стеснялась. Во всём, что касалось интимных отношений, она его стеснялась. Никак не получалось переступить через себя. После его поцелуев, она оставалась не с радужными романтическими мыслями в голове, а с паникой в душе. Куприянов становился всё более настойчивым и поцелуи всё более страстными и пылкими, а Ксения не знала, что с этим делать. Хоть Дима не настаивал, и уж тем более не заставлял, но он ждал развития их отношений, и его можно было понять. Они оба взрослые люди… и подобное продолжение было бы вполне закономерно. Но решиться было очень страшно.

Ксения не спала ночами, крутилась с боку на бок, изводя себя самокопанием.

Хочет ли она перейти эту грань?

Хотя нет, не так вопрос надо поставить. Хочет ли она перейти эту грань с Димой. Вот так будет правильно.

Потому что она взрослая женщина (в последнее время не уставала это повторять, мысленно и вслух перед зеркалом), и когда-нибудь это произойдёт. Должно произойти, это естественно. Когда-нибудь, с кем-нибудь… Когда придёт момент, когда её отпустит образ Андрея. Но когда это случится, кто знает?

А сейчас рядом с ней мужчина, которому она нравится, который о ней и о её ребёнке готов заботиться, дать им всё, что может, чувствует за них ответственность… И который ей самой нравится. Ведь нравится же! От его поцелуев она теряется, забывается… но на большее смелости пока не хватает.

Хотя… Дима же сам ей ничего не предлагает. От нее, что ли, инициативы ждёт? Прямо скажем, зря. Или отказа боится?

Ксения, наверное, сотню раз уже прокручивала в голове эту ситуацию. Он предлагает (приглашает) её к себе, а что она?.. соглашается? Отказывается? Как ей отреагировать на его слова?

Господи, как же всё это сложно!..

А то, что голова не кружится, колени не дрожат, взволнованные мурашки по телу не бегут, когда… нет, не при поцелуях, а когда просто смотрит на него, голос слышит, улыбку встречает мимолётную… Что ж. Сумасшествия в её жизни и без того было достаточно.

— Ксюша, он тебе нравится? — допытывалась Надежда Александровна. — Потому что если это не так…

— Нравится, мама. Он… хороший.

— Очень положительный. Папе он понравился.

Ксения натянуто улыбнулась.

— Я поняла.

— А Ваня? — мать спросила тихо и посмотрела испытывающе, а Ксения словно задохнулась. Но вновь улыбнулась.

— А Ваня спокоен, мама!

Сказала это таким тоном, что Надежда Александровна только вздохнула. Погладила дочь по руке.

— Всё уладится, вот увидишь. Просто нужно время.

Ксения кивнула, не стала спорить. Она и сама на это надеялась.

Когда собиралась на работу, Ванька попросился остаться у бабушки с дедушкой ночевать. Ксения потёрла пальцем его щёку, стирая пятнышко от шоколада, потом пригладила волосы сына.

— Ты уверен?

Он серьёзно покивал.

— Да. Мы с дедом гулять пойдём на площадку. С горки кататься. А ты со мной не пойдёшь.

Она улыбнулась.

— Ну, хорошо. Только не капризничай, и долго не гуляйте, а то ноги отморозишь.

Ванька смешно хныкнул.

— Я уже большой, мама!

Ксения рассмеялась, потом взяла сына за уши и поцеловала сначала в одну щёку, потом в другую.

— Большой. До завтра?

— А ты позвонишь мне?

— Конечно. Пожелаю тебе спокойной ночи.

Ванька успокоено кивнул, немного подержался за её руку, а потом помахал на прощание из кухонного окна. Ксения помахала в ответ, села в такси и задумалась. Пару минут сомневалась, а затем достала телефон и набрала номер Куприянова.

— У меня свободный вечер, — похвастала она. — Ванька у родителей остаётся на ночь.

Дима хохотнул.

— Ты приглашаешь меня на свидание?

— Нет. Я жду, когда ты меня пригласишь.

— Я тебя приглашаю. Есть особые пожелания?

— Может, просто прогуляемся? Не хочу в ресторан.

— Хорошо. Погуляем.

До самого вечера Ксения не могла найти себе места. Хотела сегодня побыть с Димой, чтобы, наконец, решить для себя, понять насколько сильно он ей нравится и стоит ли дальше продолжать отношения или прекратить зря человека обнадёживать и врать и себе, и ему. Нельзя быть эгоисткой. И то, что ей с Димой общаться приятно и за локоть его держаться спокойно, совсем не означает, что он должен этим удовлетвориться и его это устраивает. Пора было что-то решить.

Дима встретил её на улице. Ксения вышла из офисного здания, увидела его и улыбнулась. Спустилась со ступенек и подала ему руку. Куприянов притянул её к себе и наклонился к её губам.

— Привет, — сказал он, когда отстранился спустя минуту. — Как день прошёл?

— Всё хорошо. Никаких катастроф не случилось.

Он рассмеялся.

— И то хорошо. Так куда мы пойдём? — Он приобнял её рукой за плечи, и они пошли к машине.

Ксения вздохнула.

— Отвези меня на набережную.

— На набережную? А на море ты не хочешь?

— На море?

— У меня скоро будет пауза… Хочешь, съездим куда-нибудь. Ваньку можно взять.

Степнова зажмурилась и низко опустила голову. Закусила губу, пока Дима не мог видеть. Захотелось остановиться и затопать ногами в досаде на саму себя. Ну почему она всегда вспоминает о Говорове в самый неподходящий момент?

— Ксюш…

— Я пока не знаю, Дим. Давай потом подумаем. Ты когда точно будешь уверен, что сможешь поехать и тогда… Я тогда с Леной поговорю. Посмотрим, — неопределённо закончила она.

Они гуляли по набережной, взявшись за руки. Было уже темно, кругом всё светилось разноцветными огнями, опять пошёл снег, но мягкий, лёгкий, он кружился в воздухе, искрился и хрустел под ногами. Как говорил Ванька, вкусно хрустел. Дима рассказывал ей смешные истории из своей жизни, Ксения смеялась, потом они обсуждали "предполагаемый" отпуск, кто где мечтает побывать, рассуждали о море… Обязательно ли отдыхать на море? Ведь есть много других интересных мест.

Потом в какой-то момент Ксения неожиданно поняла, что замёрзла. Настолько, что даже губы не слушаются. До этого момента как-то не замечала дискомфорта от похолодевших ног, оттого, что приходится постоянно держать руки в карманах, потому что кожаные перчатки не спасают, а потом вдруг стало не до шуток.

— Дима, я замёрзла! — Ксения рассмеялась над самой собой. Куприянов остановился, снял с себя шарф и замотал его вокруг её шеи.

— Гуляльщица, — покачал он головой. — Пойдём быстрее.

Взял её за руку и свернул с аллеи на протоптанную тропку, которая вела к дороге. Когда оказались в машине, Дима сразу включил печку. Повернулся к Ксении, с улыбкой разглядывал её, замотанную в его шарф до самого носа. Степнова шутливо толкнула его в плечо.

— Вот только попробуй засмеяться.

Он замотал головой, пытаясь спрятать улыбку.

— Куда поедем? — спросил Дима.

Она пожала плечами, пытаясь снять с себя его шарф. Встряхнула головой.

— Не знаю… Ты голодный, наверное.

— Есть немного, — признался Куприянов. Потом странно посмотрел, испытывающе, и сказал: — Я тут живу недалеко… Хочешь в гости?

Её руки замерли, отвернулась к окну, прислушиваясь к биению сердца, оно стало просто сумасшедшим. Наконец размотала Димкин шарф и вернула ему, надеясь, что руки трясутся не слишком заметно. Глубоко вздохнула.

— Почему нет?

Неловкость была обоюдной. Ксения видела, что Дима пытливо вглядывается в её лицо, что-то старается рассмотреть, понять… Затем кивнул.

Куприянов на самом деле жил недалеко. По крайней мере, Ксении так показалось, потому что они приехали прежде, чем она успела хоть немного успокоиться. А из-за своего волнения не могла даже проявлять вполне понятные эмоции, как например, банальное любопытство. Дима показывал ей квартиру, хвалился большой картиной на стене, фыркал на модерновый диван, желая Ксению рассмешить и тем самым помочь ей справиться со смущением, а ей с трудом удавалось удерживать на лице улыбку.