Весной 1291 года армия султана начала наступление. Граждане Акры, минувшей осенью столь сурово осуждавшие Великого Магистра тамплиеров за его трусость, теперь умоляли его спасти их от приближающейся армии.

Несмотря на то что у тамплиеров было самое большое войско в Акре, а госпитальеры также располагали мощным отрядом, их силы были несопоставимы со 160 тысячами захватчиков. Тамплиеры и госпитальеры, всегда готовые к войне, начали приготовления к предстоящей битве. Тевтонские рыцари, также имевшие свой контингент в Акре, чуть было не сошли с политической сцены и попали в весьма неловкое положение, когда их Великий Магистр оставил свой пост от страха перед предстоящим сражением. Однако им удалось избрать нового руководителя до начала битвы.

Генуэзцы нагрузили свои суда и отплыли до начала сражения. Поскольку от участия в войне они ничего не выигрывали и к тому же не желали помогать своим соперникам венецианцам, они не видели причин оставаться.

В те времена Акру окружала большая стена с 10 башнями. Хотя укрепления города казались весьма внушительными, в действительности стена могла послужить лишь временным средством защиты против многочисленных орудийных башен и метательных машин, которые привезли с собой мусульмане.

Поскольку султан не посылал к Акре свой флот, то христиане могли снабжать город с моря, используя в качестве береговой охраны один корабль, снаряженный катапультой.

6 апреля 1291 года прозвучали первые залпы метательных машин. Сдерживая натиск врага, тамплиеры быстро падали духом, так как им была непривычна роль обороняющейся стороны. За двести лет они так привыкли ходить в атаки, что совершенно разучились их отбивать. Вскоре они решили напасть на лагерь противника под покровом темноты.

В один из вечеров ворота Св. Лазаря бесшумно открылись, и тишину нарушил топот копыт военных коней, на которых из города выехали 300 тамплиеров, стремившихся прорваться в лагерь мусульман. К несчастью, темнота, служившая тамплиерам защитой, была также причиной плохой видимости. Лошади спотыкались о растяжки шатров, и упавших тамплиеров убивали на месте, что еще уменьшило их число, итак уже несравнимое с крупными силами противника.

Вечные соперники тамплиеров, госпитальеры решили показать им, как следует сражаться, и под покровом темноты выступили из ворот Св. Антония (в своем квартале), чтобы закончить дело, начатое тамплиерами. На этот раз мусульмане решили осветить местность и подожгли траву.

Госпитальеры, видя, что у них нет шанса на успех, спешно отступили в город. Так закончились ночные вылазки. С каждым днем под ударами мусульманский орудий стены разрушались все больше. 16 мая в одной из башен образовался разлом, и осаждающие пошли в наступление, заставив христиан отступить к внутренней стене обреченного города. Таким образом осажденные утратили важнейший оборонительный пункт. Через два дня султан приказал бить во все литавры, и оглушающий шум вселял ужас в и без того дрожавших от страха жителей города.

Халил приказал войску Штурмовать стены со всех сторон одновременно, таким образом еще больше ослабив оборону христиан.

Во время этой атаки погиб Великий Магистр де Божё. Когда тысячи стрел перелетели через стены, одна из них впилась в тело Великого Магистра в месте, не защищенном доспехами. Когда Магистра уносили, крестоносцы стали умолять его остаться и руководить обороной. В ответ он сказал им, что ничего не может для них сделать, ибо он уже мертв. Верный своему слову, де Божё умер в тот же день, так как рана оказалась смертельной.

Первой была прорвана оборона в квартале госпитальеров, и когда мусульмане взяли штурмом стену, они быстро открыли ворота Св. Антония, впустив в город новые отряды. Вскоре после этого Великий Магистр госпитальеров был ранен, но продолжил сражаться. Его людям пришлось насильно унести его с поля боя и посадить на корабль.

Видя это зловещее предзнаменование, многие пустились в бегство. Альмарик отплыл на своих судах, увозя с собой знатных сеньоров. Отто де Грандсон, швейцарский наемник, сражавшийся за короля Эдуарда I, погрузил английский отряд на венецианские суда и тоже вышел в море.

Так же, как в Триполи, в Акре мусульмане перебили мужчин, а женщин и детей заковали и отправили на продажу. Затем армия разграбила город.

Те, кому удалось бежать, добирались до форта тамплиеров в самой южной точке города, где все еще оставалось 200 рыцарей. Не пожелав спасаться бегством, они поклялись остаться и защищать женщин и детей, искавших убежища в храме. (Конечно же, такими храбрыми были не все тамплиеры. Роже де Флор силой завладел одной из галер и предлагал спастись на ней любому, кто мог предложить предварительное вознаграждение.)

В течение пяти дней тамплиеры успешно обороняли свой форт, в котором укрылись женщины и дети. Раздраженный тем, что одно-единственное препятствие мешало добиться полной победы, Халил отправил посланца договориться с тамплиерами. Если они уничтожат форт, то женщины и дети будут оставлены в живых, а тамплиеры смогут забрать с собой не только свое оружие, но и все, что смогут унести.

Пьер де Севери, командир последней оставшейся в Акре крепости тамплиеров, не видя другого выхода из создавшегося безнадежного положения, быстро согласился на предложенные условия. Ворота замка были открыты, мусульмане вошли в него и водрузили флаг султана. Но в нарушение договора, мусульмане тут же начали приставать к женщинам. Это привело в ярость тамплиеров, которые чувствовали себя обманутыми.

Ворота были бесшумно закрыты и заперты, и, обнажив мечи, тамплиеры перебили всех атаковавших. Они спустили флаг султана и подняли Босеан. Битва началась снова, и тамплиеры со стен форта заявили противникам, что они будут сражаться насмерть.

В тот вечер под покровом темноты Тибо де Годан, казначей тамплиеров, под охраной прибыл в форт. Он погрузил на свой корабль сокровища тамплиеров и столько женщин и детей, сколько смог, а затем отплыл к замку тамплиеров в Сидоне.

На следующее утро султан отправил в форт посланцев, которые выразили свое глубочайшее сожаление по поводу действий своих воинов. Посланцы сказали, что султан желает встретиться с командиром форта, чтобы лично принести ему извинения и уверить его в том, что на этот раз условия сдачи будут соблюдены.

Однако, судя по всему, Пьера де Севери ничему не научил предыдущий опыт ведения дел с султаном. Он отобрал несколько рыцарей, чтобы они сопровождали его в лагерь противника. Как только отряд выехал за пределы замка, командира и его спутников поставили на колени и обезглавили на глазах у оставшихся рыцарей, разинув рот смотревших со стен на происходящее. Минеры султана продолжили работать над фундаментом форта, и вскоре стены начали рушиться. Халил отправил на штурм отряд из 2000 солдат. Разрушавшаяся крепость не выдержала веса атакующих солдат и рухнула, убив не только тех, кто был внутри него, но также и тех, кто стремился попасть внутрь.

Покорив эту последнюю твердыню тамплиеров, Халил добился полной победы. Тем временем де Годан (казначей) получил известие о том, что он был избран новым Великим Магистром ордена. Он немедленно погрузил казну на судно и отплыл на Кипр, где находилась главная штаб-квартира тамплиеров. (Тамплиеры приобрели этот остров у Ричарда I.) Он обещал защитникам Акры послать подкрепление, но так и не выполнил своего обещания.

Мусульмане брали город за городом, и Святая Земля ускользала из рук христиан. Тамплиерам удалось удержать лишь замки в Тортозе и Атлите. Однако 4 августа 1291 года тамплиеры ушли из Тортозы, а менее чем через две недели после этого опустел Замок Пилигримов в Атлите. Так пали последние владения христиан в Заморских Землях и завершился период крестовых походов.

По иронии судьбы, тамплиеры, последними прекратившие борьбу, были обвинены в потере Святой Земли. Эти обвинения возбуждали растущее презрение к ордену и ускорили его гибель от рук короля, которому суждено было нажиться на растущей непопулярности тамплиеров.