Ожидавший чего-то в этом роде Кристофер пожал плечами:

– Подумай, стоит ли будить мальчишку. И потом, я вполне способен отличить «Педигри» от чипсов…

И Мэри сдалась. Выслушав ее инструкции, Коули вылез из машины и пошел в сторону магазина. Глядя ему в спину, Мэри испытывала жгучее, почти непреодолимое желание потихоньку улизнуть. Пусть в этом не было никакого смысла, – ведь поступи она так, он как пить дать притащился бы к ней домой с треклятым йогуртом под мышкой, – но усидеть на месте ей удалось с превеликим трудом.

С заднего сиденья послышалось едва слышное поскуливание. Обернувшись, Мэри встретилась взглядом с собакой. Умные карие глаза глядели печально.

– Не переживай, приятель, – вздохнула Мэри. – Я, конечно, скотина, но ведь не настолько же!

В ответ Снайп замахал хвостом… и вдруг улыбнулся! Мэри в жизни не видела ничего подобного, хоть и была у нее в детстве собака, необычайно умный коккер Кисс.

– Послушай, кто ты такой? – совершенно серьезно спросила пса Мэри. – Может, зачарованный принц? И что за человек твой хозяин? Откуда вы оба свалились на мою голову?

Пес продолжал улыбаться, но выражение его морды слегка переменилось. Теперь оно говорило: «Неизвестно еще, кто на чью голову свалился». Мэри невольно хихикнула, но тотчас одернула себя: из магазина вышел Коули с двумя увесистыми пакетами.

– Ну как, побеседовали? – деловито осведомился он.

– И весьма содержательно, – кивнула Мэри.

– Что же он тебе поведал?

– Что ты маг и волшебник, что умеешь читать мысли, что все звери повинуются тебе… – начала перечислять Мэри.

– А что я лучший полицейский в Нью-Йорке, разве не сказал?

– Наверное, просто не успел, – улыбнулась Мэри.

В преддверии скорого расставания ей не хотелось грызться с Коули. В конце концов, он пожертвовал выходным ради сомнительного удовольствия сопровождать их в зоопарк.

Теперь Мэри почти верила, что этот полицейский – просто хороший человек и не имеет никаких задних мыслей…

А Коули вдруг кинул ей на колени пакетик соленых орешков.

– Погрызи.

И вновь, в который раз за этот день, Мэри лишилась дара речи. Ошарашено глядя на пакетик, она замерла, а Коули меж тем искоса, но пристально наблюдал за сменой выражений на ее лице. Вот она рассердилась, вот губы ее страдальчески скривились, вот она силится овладеть собой…

– Откуда ты знаешь, что я именно это люблю? – спросила она наконец.

– У тебя на носу написано, – усмехнулся он.

– А там не написано, что я уже вполне взрослая? – ощетинилась Мэри.

– Нет, – сказал, как отрезал, Кристофер.

Весь остаток пути до дома Мэри они молчали. Затормозив у подъезда, Коули вытащил из машины пакет с молоком и йогуртом.

– Позволь мне как воспитанному человеку хотя бы донести все это до холодильника, – попросил он.

– Мне нужно еще с тобой рассчитаться, не забудь! – напомнила ему Мэри.

– Послушай меня, девочка, – Коули посерьезнел, – и не перебивай. До сих пор не знаю, где ты работаешь и сколько у тебя на текущем счете, но есть некоторые правила, которым я привык следовать. Одно из них гласит: «Никогда не обещай больше, чем сможешь выполнить». Другое: «Никогда не бери денег с женщины, будь она хоть внучкой Рокфеллера». Я не нарушил первого, хочу соблюсти и второе.

Глядя на него, Мэри поняла, что спорить бессмысленно. Она лишь жалко улыбнулась и неопределенно пожала плечами.

– Как знаешь… Я, конечно, не внучка Рокфеллера, но зарабатываю сносно. Визажистам недурно платят – особенно за хорошую работу.

– Ты визажист? Это что-то из области кинематографа? – нахмурился Коули.

– Я работаю в фотостудии, – сухо объяснила Мэри.

Отперев дверь, она отнесла спящего сына в детскую, а оттуда направилась на кухню, где застала сногсшибательное зрелище. Коули сидел на корточках возле раскрытого холодильника, а Снайп доставал из пакета одну за другой упаковки йогурта и подавал их хозяину. Завидев замершую на пороге хозяйку, Кристофер довольно ухмыльнулся:

– Наше маленькое шоу имеет успех? Не отвечай, все и без того ясно. Ну что ж, нам пора…

Уже возле самых дверей Коули помешкал.

– Хочу на прощание задать тебе один-единственный вопрос. Согласись, в течение дня я не злоупотреблял твоим терпением и не проявлял повышенного любопытства.

– Валяй… – Мэри уставилась в пол.

– На моем месте и тупой понял бы, что у тебя проблемы, девочка. Серьезные проблемы.

– Коули помолчал, прежде чем продолжить. – Я предлагаю тебе помощь. Согласна?

В ответ он готов был услышать что угодно: отборную брань, истерический визг…

Однако слова «девочки» его просто потрясли.

– Проблемы у меня есть, спорить не стану, – спокойно ответила Мэри. – Но я вполне в состоянии решить их самостоятельно. А вот тебе могу помочь с твоими…

– Это, с какими же? – растерялся Коули.

– Ты явно страдаешь от переизбытка благородства. – Янтарные глаза ее похолодели.

– А люди – удивительно неблагодарные твари, и я не исключение. С животными много проще…

– Здесь ты, пожалуй, права, – согласился Коули.

– Ты не дослушал. Неужели ты убил целое воскресенье в расчете лишь на то, что я растекусь сладенькой лужицей и поведаю доброму дядечке обо всех своих печалях? Тут ты дал промашку, сержант. Извини, что разочаровала тебя…

– Да чего уж… – Коули тяжело вздохнул. – Тогда пока, девочка.

– И никогда не приходи сюда больше! – Голос Мэри вдруг зазвенел. – Никогда, если не хочешь серьезных неприятностей!

Коули глядел на нее во все глаза. Перед ним вновь была волевая, уверенная в себе женщина в одежде младшего братишки. Рубашка успела уже высохнуть, скрыв пикантные подробности ее телосложения, но Кристофера не покидало тревожное ощущение, что теперь он обрел способность видеть сквозь одежду… Он даже головой затряс.

– Хорошо. Обещаю тебе это.

И вышел, сопровождаемый Снайпом.

Мэри глядела им вслед, не шевелясь. Не то чтобы она сомневалась в своей правоте, нет, дело было в другом. Приходилось честно сознаться себе в том, что присутствие этого человека расслабляло ее, действовало успокаивающе. И, что хуже всего, это было ей приятно… Загвоздка заключалась лишь в том, что любое вмешательство в ее жизнь было абсолютно лишним. К тому же Коули – полицейский, а это совсем уже плохо…

Осознав вдруг, что мысленно спорит сама с собой, Мэри словно очнулась. Полнейший абсурд!

Джей сладко посапывал, раскинув ручки и улыбаясь чему-то во сне. Мэри замерла на пороге детской, вспомнив, как льнул малыш к Коули. Что ж, тем более она права! Стягивая с сына шортики, она вдруг нащупала в кармашке какую-то бумажку. Развернув ее, едва не ахнула – на ней аккуратным четким почерком был выведен номер телефона и слова:

«Сержант полиции Кристофер Коули». В приступе внезапной ярости Мэри смяла бумажку и швырнула ее на пол…

Укрыв сына одеяльцем, Мэри направилась в гостиную и устало опустилась в кресло.

Огонек автоответчика снова мигал, но включить его отчего-то не поднималась рука…

Вместо этого Мэри набрала номер студии Алекса. Тот сразу же схватил трубку.

– А-а-а, это ты, малыш… – Голос его звучал разочарованно.

Ясненько, ждешь звонка своей драгоценной Клэр, подумала Мэри. Судя по утреннему разговору с подругой, ждать Куинну предстояло до второго пришествия…

– Как дела? – вздохнув, поинтересовалась Мэри.

– Почему ты звонишь только сейчас? – взорвался Алекс. – Где тебя черти носят?

– Там, где ты не можешь меня достать! Имею я право хоть на один выходной? – возмутилась Мэри, задетая за живое.

– Вот теперь и пеняй сама на себя! – не унимался разъяренный фотограф.

– В честь чего это ты так разошелся? – прикрикнула на него Мэри. – Срываешь на мне зло? Сам наломал дров, а теперь локти кусаешь? Ты последнее дерьмо, Алекс Куинн, и на месте Клэр я плюнула бы тебе в рожу!

– Прости, малыш… – Голос Алекса зазвучал безжизненно. – Я не хотел тебя обидеть.

И ее не хотел… Просто она меня достала! – вновь стал закипать он.