Джанетта упрямо покачала головой.

— Нет, синьорина, и вас я никогда в жизни тоже не видела. Вы говорите, что я лгу. Это вы лжете, синьорина. Прошу вас уйти.

— Но я же была вот в этой комнате! — запротестовала Кейт. — Я ждала Франческу. Я могу в точности сказать, что там находится: стол, три стула, на полу тростниковые циновки, над дверью гипсовая статуэтка девы Марии...

Итальянка слабо улыбнулась.

— Все это вы найдете в любом доме на этой улице. Я вам советую заглянуть в другие дома, может, и найдется ваша Франческа. Но я ничего не знаю. Scusi, синьорина, у меня много дел, я должна идти.

Она попыталась закрыть дверь.

— Джанетта! — в отчаянии воскликнула Кейт. — Я хочу помочь Франческе! В этом письме говорится, что девочке нужна помощь. И оно подписано вашим именем!

— В Риме я не единственная Джанетта, синьорина. Я не та Джанетта, что вам нужна. И я не понимаю, о чем вы говорите.

Дверь захлопнулась.

Водитель такси сочувственно улыбнулся Кейт. Он не говорил по-английски, а потому не мог понять, о чем шла речь, но ясно видел, что ее выставили вон. К счастью, водитель не знал, что дело обстоит гораздо хуже, лучше бы ее просто прогнали. Конечно, Джанетта лжет, намеренно и нагло, она прекрасно знает, кто такая Франческа, но самое страшное состоит в другом — у Кейт создалось полное впечатление, что в отношении письма итальянка говорила правду: Джанетта и в самом деле не писала его. Но если письмо написала не она, то кто? Действительно ли Франческа в беде, или с помощью этого письма ее, Кейт, хотели заманить в Рим?

Ведь в Риме гораздо легче, чем в Лондоне, устроить какое-нибудь загадочное происшествие с британской гражданкой. Если из Тибра выловят тело англичанки, шум, конечно, поднимется, но ненадолго, и вскоре все забудут о никому не известной иностранке.

Кейт села в такси и велела водителю возвращаться в отель. Он развернулся так лихо, что девушку швырнуло в сторону, и рванул вперед. Какой-то пешеход в нахлобученной на глаза шляпе оглянулся в их сторону.

И в это мгновение Кейт углядела желтоватое лицо, стремительно промелькнувшее мимо.

Итак, ее преследователь тут как тут. Кейт почти дружески помахала ему рукой. Она надеялась, что обладателю раскосых глаз нравится путешествовать, иначе, бедняга, наверное, проклинает свою неутомимую подопечную. Хотя, конечно же, поездка в Рим не явилась для него неожиданностью.

Скорее всего, письмо — ловушка. Джанетта, ясное дело, лжет, что не знает Франческу, в этом Кейт не сомневалась ни секунды, но относительно письма итальянка, похоже, говорит правду.

Значит, писал кто-то другой. Но кто? И зачем?

Кейт сидела у себя в номере, размышляя над тем, что делать дальше. Ответ напрашивался сам собой. Следует найти в телефонной книге абонентов с фамилией Торлини и обзвонить всех поочередно.

А еще лучше со всеми встретиться.

Но Кейт становилось неуютно от одной мысли, что придется снова подниматься по неприветливым ступеням, ведущим в незнакомые, враждебные дома. Она почти жалела, что не сказала Уильяму о своем скоропалительном отъезде. Она могла бы позвонить ему из Дувра перед самым отправлением парома. Остановить ее Уильям бы уже не смог. И если в порыве раздражения он не решил бы умыть руки (в чем Кейт сильно сомневалась), то скорее всего примчался бы в Рим. И тогда она не чувствовала бы себя такой потерянной и одинокой, и ее не страшили бы чужие дома и темные окна. Но Кейт слишком поздно осознала это.

День угасал. Небо цвета примулы ласково сияло за окном. На город опустилась вечерняя прохлада. Если бы не Торлини и не загадочная Франческа, Кейт могла бы прогуляться к знаменитым фонтанам или посидеть в кафе на улице Виттория Венето, зарисовывая лица прохожих: священники в коричневых облачениях и библейских сандалиях; уличные мальчишки, большеглазые, босоногие и веселые; старухи в узких черных платьях; девушки, поддразнивающие парней.

Мрачные предчувствия на какое-то время уступили место страстному желанию насладиться этим чудесным вечером, прохладным ветерком, сияющими небесами. Кейт с неохотой оторвала взгляд от окна и принялась листать телефонную книгу.

В это мгновение в коридоре послышались шаги, стихшие рядом с ее дверью. Раздался короткий стук.

— Войдите, — испуганно произнесла Кейт.

Дверь отворилась, и раздался сердечный голос Джонни Ламберта:

— Сюрприз, сюрприз!

— Джонни!

— Вот мы и встретились. Как поживаете, Кейт? Вы получили от меня цветы?

— Да-да. Очень мило с вашей стороны.

— Эта миссис Дикс сущая погонщица рабов, даже и пяти минут не дала мне побыть дома. Кстати, отчасти и вы несете за это ответственность.

— Я?

— Да, точнее, ваш пропавший ребенок. Но поговорим об этом позже. Как замечательно, что мы снова встретились, Кейт. После того как вы в Париже покинули меня и отменили заказ на авиабилет, я уж и не надеялся увидеть вас еще раз. А несколько минут назад открываю регистрационную книгу — и вижу ваше имя! Я просто не поверил своим глазам. Портье сказал, что вы въехали сегодня днем. А я только что вернулся из Флоренции. Ох, милая моя Кейт, встреча с вами — это самый настоящий подарок судьбы. По этому случаю надо что-нибудь выпить. Как вы на это смотрите?

У Кейт мигом поднялось настроение — Джонни был искренне рад встрече. Его круглое, загорелое лицо так и сияло от удовольствия. Твидовая куртка, румяные щеки, голубые глаза, окруженные лучиками морщинок, аккуратно подстриженные волосы — все в нем выглядело таким английским и знакомым. Кейт поняла, что и сама рада не меньше.

— С удовольствием, — улыбнулась она. — А раз вы здесь в связи с исчезновением Франчески, то избавите меня от многих проблем. Но миссис Дикс ни словом не обмолвилась о том, что послала вас в Италию.

— Как и о том, когда мне следует вернуться в Лондон, будь она неладна! Ей не хотелось вас беспокоить, она считала, что вам и так досталось.

Кейт не сразу решилась задать следующий вопрос.

— Вы знаете, что миссис Дикс умерла?

Лицо Джонни сразу помрачнело.

— Да. Жаль бедняжку. Я получил телеграмму. Это какой-то дурной сон. Я хотел было сразу рвануть в Лондон, но потом решил, что прежде следует уладить дело пропавшей девочки. В конце концов, это ведь последнее поручение несчастной миссис Дикс.

— И вам удалось его уладить? — с нетерпением спросила Кейт.

— Нет. Честное слово. Как это ни печально, я не продвинулся ни на шаг. Кое-какие признаки указывали на то, что девочка находится во Флоренции, и вчера я помчался туда, но все впустую.

— А я сегодня днем повидалась с Джанеттой, няней девочки. Она полностью отрицает, что когда-либо слышала о Франческе.

Джонни растерянно кивнул.

— Знаю. Я все время с этим сталкиваюсь. Непроницаемые лица. Франческа Торлини? А кто это? Черт побери, я не нашел даже следов ее отца. Я обзвонил всех Торлини в Риме. И мне все больше начинает казаться, что это сон, странный и загадочный сон. Иллюзия. Есть какое-нибудь доказательство существования девочки?

— Да, кукла Пепита.

— Вы захватили ее с собой?

— Она здесь.

Кейт достала из сумочки видавшую виды куклу и протянула Джонни. Он небрежно осмотрел игрушку.

— Самая обычная кукла. Ничего примечательного. Разве что слишком легкая. Она внутри полая?

— Да, кукла разделяется на две половины. Я это случайно обнаружила. Франческа использовала ее для хранения любовных писем.

— Любовных писем?!

— Всего лишь туманная записка от какого-то человека из Лондона. По всей видимости, автор письма собирался встретиться с девочкой.

— И кто он такой?

— Имени там не было, так как от письма осталась только одна половинка. Я сходила по указанному на конверте адресу, но дом оказался пуст. Соседка, живущая в квартире этажом выше, сообщила, что дом принадлежит Люсиану Крею. Если помните, это тот самый джентльмен, с которым вы встретились в Париже.

— Ах вот оно что! Значит, не такой уж невинный агнец ваш Люсиан!