Когда Эван вернулся в хижину, малыш умиротворенно дремал, положив голову Амелии на плечо. Эван хотел сказать, чтобы она приготовила девочкам еду, но его сын выглядел таким слабеньким. Эван смотрел на них молча с болью в глазах.

— Я приготовлю кашу, — сказал Эван, по обыкновению грубым и хриплым голосом, и вышел из дома Амелии.

Через час появился Габриель. Он очень обеспокоился, узнав, что Майло заболел.

— Вы знаете, что с ним? — спросил он Амелию.

— Нет. Вероятно, он чем-то заразился, но нет ни кашля, ни хрипов в груди.

— Я посмотрел его горло, и оно не было красным, — произнес Эван.

Все боялись, что у Майло что-то серьезное, например, с печенью, почками или сердцем.

— Ему надо к врачу, — заявила Амелия с тревогой. — Вот почему плохо здесь жить. С детьми все может быть нормально, а через минуту они могут заболеть. Если что-то случится, они заболеют или их укусит змея, то требуется немедленная помощь врача, иначе их жизнь подвергается огромному риску.

— Такова наша жизнь, — бросил в ответ Эван. — Здесь наш дом. Я не могу оставить Джейн и маленького Джозефа.

Амелия удивилась. Она не думала, что его жена похоронена на ферме или где-то поблизости, и еще она никогда не слышала про Джозефа. Может, это был ребенок, при рождении которого умерла Джейн?

— По крайней мере, свяжитесь, с доктором в Кингскоте, — осторожно попросила она.

— Я могу подать сигнал проходящему мимо судну, — предложил Габриель. — Корабль причалит, и ты сможешь либо отвезти его в Кингскот, либо послать весточку доктору Томпсону и попросить его прибыть сюда.

Эван посмотрел на Амелию. Она знала, что фермер не оставит здесь своих животных, и, очевидно, он не доверял ей настолько, чтобы позволить ей отвезти Майло в Кингскот.

— Посмотрим, спадет ли жар через несколько часов, — произнес Эван.

— Как хочешь. Мне пойти за почтой? — спросил Габриель.

Сегодня Эван должен был забрать почту в назначенной точке на реке Роки-Ривер.

— Я совсем забыл об этом, — ответил Эван. Он думал только о сыне.

— Я могу пойти, — предложил Габриель.

— Ты только что закончил смену на маяке. Ты, наверное, очень устал.

— Я могу добраться туда и вернуться обратно за пару часов, потом лягу спать.

— Я не могу тебя просить о таком одолжении. Мы договаривались, что иду я, когда у тебя поздняя смена.

— Вы сами не спали всю ночь, — заметила Амелия.

— Сара права, — подтвердил Габриель. — Тебе и так есть о чем волноваться. Я заберу почту.

— Bongiorno,— проговорила Карлотта, появившись в дверном проеме.

Поскольку она всегда находилась поблизости от Габриеля, никто не удивился ее появлению. Итальянка окинула всех взглядом и вскинула руки к небу.

— О, bambinoammalato.

Габриель с Эваном подумали, что она имела в виду, что мальчик заболел. Амелия же поняла Карлотту.

— У Майло жар, — сказал Эван.

Карлотта подошла к кровати Амелии и взяла малыша за руку.

— Он очень горячий, — обеспокоенно произнесла она.

— Дайте ему поспать. — Амелия осторожно отстранила руку итальянки. — Ему нужно отдохнуть, у Майло была тяжелая ночь.

Карлотта посмотрела на Амелию и затем повернулась к Эвану.

— Я приготовлю ему хороший суп. От которого он станет сильным и крепким.

— Я, пожалуй, пойду, — проговорил Габриель, направляясь к двери.

— Куда вы идете? — спросила Карлотта. В ее голосе звучало скорее недовольство, чем простое любопытство.

— Забрать почту, — рассердился Габриель. Он взглянул на Амелию, которая ответила ему сочувствующим взглядом.

— Пойду возьму плащ и сапоги для верховой езды, — Габриель обратился к Эвану, который последовал за ним. Поднялся ветер, который сгонял на небе облака, и все говорило о том, что будет дождь.

— Я пока оседлаю Клайда.

— Ты точно не хочешь, чтобы я посигналил какому-нибудь кораблю, чтобы отправить весточку доктору Томпсону? — спросил его Габриель.

— Нет, Майло вроде бы стало легче. — Он не сказал, что благодарен Амелии за то, что она утешила его сына.

Карлотта слушала их разговор, стоя в дверях.

— Может, отнести мальчика ко мне в дом, а Сара пусть займется своей работой, — обратилась итальянка к Эвану.

Амелия слышала ее, но не могла поверить своим ушам. Как смеет Карлотта вмешиваться не в свое дело и говорить о ней, словно о служанке!

Тут появилась Сисси, которая слышала, что сказала Карлотта.

— Папа, пусть Майло остается здесь, с Сарой, — быстро проговорила она. — А мы с Розой сделаем все за нее сегодня.

Эван кивнул.

— Майло здесь нормально, — обратился он Карлотте. — Ему хорошо с Сарой.

Амелия, как и Сисси, вздохнула с облегчением, что Эван не позволил сделать итальянке по-своему.

— Si,— ответила Карлотта с явным неудовольствием. — Я пойду домой и приготовлю суп.

— Спасибо, Карлотта. Спасибо за помощь.

Амелии показалось, что она услышала раздражение в его голосе. Она надеялась, что Эван поймет, что визиты Карлотты на его ферму слишком навязчивы и неприятны ей, но, поскольку сам фермер и его дети всегда наслаждались едой, которую готовила итальянка, девушка сомневалась, что это когда-нибудь произойдет.

Примерно в обед Эван услышал стук копыт и вышел встретить Габриеля. Он быстро возвратился. Эван думал, что он приедет, по крайней мере, только через час.

— Я не ждал тебя так скоро, — проговорил он.

— Сегодня Клайд заслужил свой корм, — ответил Габриель. Бока лошади были в мыле, а из пасти вырывались облачка пара, которые быстро исчезали под мелким дождем. Габриель тоже выглядел усталым.

— Я оботру его и отведу в загон. Много почты?

— Несколько писем Диксонам, одно мне, но для тебя ничего нет. Я почти час искал сумку с почтой. Скотти Моусон привязал ее к дереву. Наверное, он подумал, что сумка намокнет, если пойдет сильный дождь и река поднимется. Или же вообще ее мог унести какой-нибудь зверь.

Письмо Габриелю было от «Мисс Амелии Дивайн из Кингскота». Он не мог дождаться, чтобы открыть письмо, но намеревался сделать это в одиночестве. Габриель надеялся, что в нем хорошие новости, но он не хотел обнадеживать Сару.

— Как Майло? — спросил Габриель.

— Он спит.

— Жар спал?

— Может, чуть-чуть.

— Ciao,— проговорила Карлотта, подойдя к ним с кастрюлей в руках. Два дня назад Эван дал ей курицу, мешочек муки и немного свежих овощей, взамен той еды, что она приносила им.

— Я сварила суп из куриных костей, чечевицы и свежих овощей, — объявила она. — Bellissimo.Ваш мальчик скоро снова станет сильным, vero?

— Очень мило с вашей стороны, — заметил Эван. От супа исходил замечательный запах. Эван считал, что Карлотта слишком назойлива, но она вкусно готовила.

— Я люблю bambini,и вы хорошие люди.

— У меня для вас письма, — обратился к ней Габриель. Он не мог отдать их ей, так как она держала в руках кастрюлю. — Я оставлю их у Эдгара.

— Надеюсь, это от моей семьи, — обрадовалась итальянка.

— Не знаю.

— Еще раз спасибо за то, что забрал почту, — поблагодарил Эван Габриеля.

Габриель устало кивнул. Он зверски устал, но думал только о письме из Кингскота.

— Я отправляюсь спать. Вечером перед сменой загляну проведать Майло.

— Я пойду с вами, — заявила Карлотта, отдав кастрюлю с супом Эвану.

Габриель не хотел идти с ней, но ничего другого не оставалось.

Когда они шли к маяку, Габриель молчал, а Карлотта трещала без умолку о своих сестрах, родителях и о доме, который был у них в Италии. Габриель не мог дождаться, когда останется один.

Наконец Карлотта заметила, что ее спутник все время молчит.

— Бы сегодня слишком задумчивы, Габриель. Что-то не так, vero?

— Я ужасно устал, — ответил он. — Я не спал всю ночь и провел в седле четыре часа.

— A, si.Вам надо отдохнуть.