И он обрисовал политическую ситуацию:

— Как можно забыть способ, которым была предана надежда, которую заронил в ООН Патрис Лумумба? Как можете вы забыть маневры, предпринятые для оккупации этой страны войсками ООН, — что не помешает врагам великого патриота безнаказанно свирепствовать? Как можете вы забыть, господа делегаты, кто пренебрег авторитетом ООН в Конго, и не из-за патриотических причин, а в силу борьбы между империалистами, Моис Чомбе, начавший при бельгийской поддержке отделение Катанги? И как расценить, как объяснить, что в результате всех этих действий ООН, Чомбе, изгнанный из Катанги, возвратился хозяином в Конго? Кто сможет отрицать грустную роль, которую империалисты заставили играть ООН?

И провел щеткой по шерсти русского медведя, чтобы заблестела:

— Вот почему правительство Кубы поддерживает четкое отношение Советского Союза в его отказе платить за преступление.

На самом деле устранение Патриса Лумумбы, руководителя третьего мира, уважаемого молодой Кубинской революцией, более всего мотивировало африканский ангажемент Че, когда лумумбист Гастон Сумиалот прибыл искать поддержку в Гавану для своего восстания против трио у власти в Киншасе Моиса Чомбе, Жозефа Касавубу и Жозефа Мобуту. Это позволит кубинцам во второй раз войти в Африку после помощи, оказанной ими молодой Алжирской республике в ее пограничном конфликте с Марокко.

Приготовление Че к отъезду в Конго — Киншаса — где умение говорить по-французски ему будет необходимо, — происходит при поддержке секретных служб Фиделя. Ею руководит румын Мануэль Пинейро, Барба-Роха, «Красная Борода», который в 1955 году женился на Лорме Бурдсаль, хореографе современного балета, с которой он познакомился в Нью-Йорке и которая обосновалась в Гаване, где и сейчас дает уроки танца. Благодаря ему Че больше узнает о баталии, которую ведут левый Пьер Мулеле и проколонизатор Моис Чомбе. С перспективой даже встречи с президентом французского Конго Масемба-Дебатом, предполагая предложить ему услуги.

С января 1965 года на Кубе в Канделариа в казарме Пинар дель Рио собраны солдаты, примерно сто пятьдесят, которые имеют одну общую черту — все чернокожие, что их забавляет и даже интригует. Они черные до такой степени, что когда однажды они собирались сесть в машины, маленькая девочка дергает за руку свою мать:

— Посмотри, мама, автобусы негров!

Журналист Хесус Баррето комментирует:

— Люди, которые, не колеблясь, отправляются пролить свою кровь за святое дело интернационализма. Один только темный цвет кожи мог уже служить указателем их направления.

Командующему Виктору Дреке, тоже черному, в начале февраля доверена подготовка контингента в горах Пинар дель Рио. Однажды в конце марта его приглашают прийти в один дом в Гаване, где его ждет капитан Хосе Мария Мартинес Тамайо (который станет Артуро в Боливии). После чего им представлено фото того, кто будет настоящим шефом экспедиции. Оба военных перебирают снимки, спрашивая себя, кем же может быть этот белый, такой элегантный, человек. На следующее утро в комнату входит человек с фотографии, тщательно выбритый, в светлом костюме, медлительный и курящий трубку.

— Он остановился передо мной, — вспоминает Виктор Дреке, — и пожал мне руку, затем он то же сделал и с Тамайо. Как только мы услышали этот неподражаемый голос, мы тотчас же узнали Че, наше удивление было огромным. Так мы поняли, что нашей задачей будет его защита.

На этой же неделе нам было сказано, что Фидель встретился с ним в резиденции в пригороде Гаваны. Именно здесь Че передавал послания и здесь они расстались.

До их отъезда 31 марта 1965 года в направлении, остававшемся неизвестным, Кастро приветствует герильеро и говорит им:

— Вами будет командовать солдат, лучший, чем я…

Многие думают о Камило Сиенфуэгосе, в смерть которого кубинский народ не верил.

Сто тридцать шесть человек, сто тридцать один черный и пять белых, среди которых Оскар Фернандес Мель, Тамайо, Эмилио Арагонес, политрук экспедиции, обязанный нести пустое слово марксизма, не забыт и Че, делятся на маленькие группы, чтобы добраться до Бельгийского Конго различными воздушными путями, чаще всего выдавая себя за состав оркестра. С его повадками делового человека Че нет необходимости в этой уловке.

Нескончаемый путь через Москву, Каир и Дар-Эс-Салам. Наконец добрались до места. Другие, среди которых группа Бениньо, делают остановку в Париже. В Дар-Эс-Саламе все спят в отдельных домах, прежде чем пересечь страну в грузовике, чтобы через три дня прибыть в Кигому, вдоль берега озера Танганьика, с танзанийской стороны. Здесь они надевают военное обмундирование и обнаруживают своего настоящего командира. В черной шляпе, бежевом костюме, с короткими волосами, чисто выбритый незнакомец приближается к группе с Дреке и Тамайо и спрашивает одного, затем другого, и так у десятка солдат, каким было их военное имя во время Кубинской революции. Закончив, представляется сам:

— Здесь меня зовут Тату, что на языке суахили означает «три», но на Кубе меня зовут Че…

Удивление и радость людей, которые сами затрудняются узнать его, выбритого и без оливково-зеленой формы. Дреке откликается на имя Мойа, «один» на языке банту, а Тамайо — на «Мбили» — «два». Че довольствуется номером «три», чтобы не привлекать внимания.

Из Кигома ночью путешественники отправятся на маленьком суденышке с мотором, который будет мурчать более шести часов под африканскими звездами, следуя зигзагом, чтобы избежать патрулей бельгийских наемников, и причалит в Конго-Кишаса (теперь Заир) в один из первых майских рассветов. Для Че конголезцы приготовили хижину из самана на берегу реки Кимамба у подножья прибрежной горы-скалы, которая возвышается над озером. Бывшему скалолазу мексиканских вулканов не трудно достичь вершин на каких-то двенадцати сотнях метров, чтобы соорудить свою собственную. Что же касается базового лагеря, то он размещен на высоте шестисот метров над уровнем моря, на горе, возвышающейся над джунглями, настоящей неприступной крепости. 22 мая Османи Сиенфуэгос предстает с семнадцатью из тридцати четырех человек, прибывших в Кигома. Что касается четвертой и последней группы из тридцати девяти человек, трое из которых врачи, она будет зарегистрирована 24 июня перед атакой Форт Бендера, что составит полную численность кубинцев в четыреста десять человек.

Но герилья должна постоянно находиться в движении, чтобы избежать преследования сил Чомбе. Кубинцы открывают джунгли: мало больших хищников, разве что змеи, некоторые из них ядовитые — новое для них, потому что на Кубе их нет. Иногда стада слонов, пользу которых Че быстро понимает; это самые эффективные прокладыватели дороги в джунглях; и затем обезьяны, бесчисленные, которые иногда позволяют людям выжить, когда не хватает стеблей маниоки… Необходимо соблюдать предосторожность, в частности, не курить в хижинах, называемых «кумбас». Один повстанец однажды совершает ошибку, пламя разрушает саманное жилище и в одно мгновение превращает в пепел большое количество важных документов, письменных и фотографических. Более того, инцидент привлекает к месту врага и вызывает у Че страшный гнев.

Повстанческая территория простирается от У вира, маленького городка, расположенного на северном склоне озера, до Калима, на западе цепи Киву. Население большей частью неграмотное, живет племенами, каждое из которых имеет свои обычаи и свои верования под руководством вождя и колдуна. 1965 год служит в основном формированию действенных герильеро, задача номер один присутствия кубинцев на африканском континенте. Таким образом будет подготовлено более двух тысяч конголезцев.

Че остается верным своим принципам: первое — обучение, второе — практика. Он обучает местных жителей поведению в бою, созданию засад, отступлению. Он дает им воспользоваться тем, что он познал в Сьерра-Маэстре. Он даже восстанавливает свои хорошие привычки, давая уроки революционной теории. У него есть преподаватель суахили, подросток пятнадцати лет, Фредди Уланга, который станет нейрохирургом в Гаване. Эрнесто замечает живость ума Фредди и предлагает ему торг: