– Верно! От истинная правда!
– «…Без земли народу жить нельзя, – продолжал читать Николай Иванович, – да без земли нельзя его и оставить, потому что она его собственная, кровная. Земля никому другому не принадлежит, как народу. Кто занял землю, которую зовут Россией? Кто ее возделал, кто ее спокон веков отвоевывал да отстаивал против всяких врагов? Народ, никто другой, как народ…»
Николай Иванович негромко и внятно произносил пламенные огаревские строки. И Гошка видел, всем существом своим чувствовал, как доходят до самых сердец затаивших дыхание мужиков, как близки и дороги им мысли, высказанные в прокламации, ибо они были их собственными наболевшими мыслями, только четко и убедительно высказанными. Николай Иванович читал не все подряд, выборочно, самое основное и понятное, и оттого внимание его аудитории все время было напряжено до предела.
– Что же делать? – повторил вопрос и вновь обратился к прокламации: – «Шуметь без толку и лезть под пулю вразбивку нечего, а надо молча сбираться с силами, искать людей преданных, которые помогли бы советом и руководством, и словом и делом, и казной и жизней, чтобы можно было умно, твердо, спокойно, дружно и сильно отстоять, против царя и вельмож, землю мирскую, волю народную да правду человеческую…»
Николай Иванович окончил чтение. Отодвинул прокламацию.
Закипел разговор крутой и опасный.
Кончилось тем, что рябой, самый злой и норовистый мужик, сказал:
– Шабаш, ребята! Поговорили и довольно. Пора честь знать. Теперь самим надо кумекать, обмозговывать бумагу. А вам, – обратился к Николаю Ивановичу и Гошке, – похоже, не хуже того солдата, уходить пора.
– Да, пожалуй, что и так… – с пониманием и благодарно усмехнулся Николай Иванович.
– Бумагу не могли бы продать?
– Продать – нет. А так, изволь, – Николай Иванович отдал рябому прокламацию.
– Спасибо, отчаянный человек. Иди. А мы на тот случай, если бы кто объявился, двери покараулим…
Уже в ночи, шагая по трудно различимой дороге, Гошка не удержался от восторга.
– А вы и впрямь бесстрашный человек, Николай Иванович. Я на первых порах перетрусил очень. Когда про царя говорили ну, думаю, пропали: либо сами мужики поколотят, либо, того хуже, выдадут полиции…
– Риск, конечно, в таких случаях всегда есть. Увы, темен пока еще русский мужик. Но я глубоко убежден: правду надо говорить людям всегда, при любых обстоятельствах. Только правду, Егор.
Во всей своей последующей тяжелой, полной превратностей – жизни профессионального революционера Георгий Яковлев стремился следовать этому завету.
И его всегда в том поддерживала верный друг и товарищ – Соня.
Послесловие
Всего сто лет назад, в 1882 году, окончательно была ликвидирована феодально-крепостническая система в России. Как вы хорошо знаете, крепостное право было отменено 19 февраля 1861 года, но крестьяне по этому закону, перестав быть крепостными, стали «временнообязанными» своим помещикам. Это означало, что помещик не имел отныне права их продавать, ссылать, вмешиваться в их семейные дела, но они все еще по закону зависели от помещика: должны были платить ему оброк или отбывать барщину до тех пор, пока не выкупят ту землю, которую они получили по уставным грамотам. Так назывались документы, фиксировавшие конкретные условия выхода из крепостной зависимости отдельных селений помещечьих крестьян. Только с выходом «на выкуп», как тогда говорили, крестьяне окончательно становились свободными. Помещикам, конечно, не хотелось терять даровой труд крестьян, поэтому они всячески оттягивали момент выхода крестьян «на выкуп», да и крестьянам трудно было начать выплату больших денег так называемых выкупных платежей. Поэтому «временнообязанное» состояние все тянулось и тянулось…
Напуганное общим недовольством крестьянских масс, героической борьбой революционеров-народников, осуществивших убийство Александра II, царское правительство приняло закон об обязательном выкупе. Этот закон начал свое действие с 1 января 1882 года. Вот почему наш выдающийся историк академик Н. М. Дружинин этот момент и считает концом феодально-крепостнической системы в России.
Итак, прошло сто лет. Это и очень много, и очень мало. Много – потому, что мы сейчас живем в эпоху развитого социализма. За это время народы России совершили три революции, отстояли свою Родину в Великой Отечественной войне и строят ныне коммунистическое общество. Мало – потому, что (подумайте только!) сто лет – это время жизни двух поколений. Вполне возможно, что вы, встречая пожилых людей, видите внуков Гошки – героя повести – или других крепостных крестьян. Как же нам не знать, как жили не столь уж далекие предки. Прочитанная вами книга поможет вам живо представить, как жили и боролись ваши прадеды в драматический момент истории России XIX столетия. Но книга писателя Г. Г. Куликова – художественное произведение, а вам необходимо и знание точных исторических фактов о крепостном праве и его отмене. Самые важные из них я попытаюсь вкратце изложить.
Еще Судебник 1497 года устанавливал по всей стране крепостное право владельцев на крестьян, но «Соборное уложение» 1649 года окончательно оформило крепостное право в России – самую тяжелую форму феодальной зависимости, во многом напоминавшую рабство. Если считать с конца XV века и до середины XIX века, то крепостное иго давило российских крестьян более длительное время, чем иго монголо-татарское. Крестьянские войны Ивана Болотникова, Степана Разина и, особенно, Емельяна Пугачева отражали протест крестьян против крепостного ига. В условиях первой революционной ситуации в России 1859 – 1861 годов царское правительство было прямо-таки вынуждено отменить крепостное право. В «Общем положении о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости» провозглашалось: «Крепостное право на крестьян, водворенных в помещичьих имениях, и на дворовых людей отменяется навсегда». Крестьяне получили право торговать, строить фабрики и другие заведения, лично или всем селением отвечать за свои действия, брать на себя обязательства и т. д. Эта личная свобода, несмотря на все ограничения «временнообязанного» положения, о которых уже говорилось, так быстро раскрыла дремлющие силы в нашем народе, что в России «в несколько десятилетий совершались превращения, занявшие в некоторых старых странах Европы целые века». Так писал о развитии капитализма в России после 1861 года В. И. Ленин[1]. И действительно, только за первые два десятилетия после 1861 года в России было построено свыше 22 тысяч километров железных дорог, на Волге появились такие же быстроходные двухпалубные товарно-пассажирские пароходы, какие плавали на реке Миссисипи в Америке. Количество железнодорожных рабочих увеличилось в полтора раза. Заметно росло производство хлопчатобумажных тканей. В три с половиной раза увеличился экспорт зерна и в два с половиной – льна. Россия заняла первое место в мировом экспорте хлебов.
К началу 90-х годов XIX века Россия обогнала по выплавке чугуна Бельгию и Австро-Венгрию, а в 1900 году – и Францию. Быстро развивались угледобыча и добыча нефти. Все эти прогрессивные изменения – результат раскрепощения народной энергии, хотя и новая, капиталистическая Россия строилась на крови и поте вчерашних крепостных.
Уже после Великой Октябрьской социалистической революции В. И. Ленин, читая 11 июля 1919 года лекцию слушателям Коммунистического университета им. Я. М. Свердлова, сравнивал реформу 1861 года с буржуазными революциями в Европе XVIII – XIX веков. Он сказал: «В России в 1861 году тоже произошел переворот, последствием которого была смена одной формы общества другой – замена крепостничества капитализмом…»[2]. «Переворот» – вот в каком крупнейшем событии жил и развивался главный герой повести – Гошка. Именно этот «переворот» стал переворотом и в его жизни. Освобожденный от тяжелой руки «стабарина», он влился в ряды того революционного класса, который навечно смыл с лица нашей земли позор феодальных пережитков, капиталистической эксплуатации, приниженного положения трудящегося человека.