Совместно с английскими войсками Баратов установил на иранской территории подвижную завесу из казачьей конницы по линии Бирджан — Систан — Оманский залив. Таким образом, протурецки настроенным кочевым племенам и диверсионным отрядам германской ориентации преграждался путь в восточную часть Персии, к границам с российским Туркестаном (Средней Азией) и Афганистаном. Преграда оказалась достаточно эффективной.

Однако такая решительность в действиях русского экспедиционного корпуса пришлась английскому командованию не по вкусу. И оно отказалось здесь от дальнейших совместных союзнических действий. К тому времени турки перешли в Месопотамии (современном Ираке) в наступление и окружили немалую часть британских войск на её крайнем юге, в Кут-эль-Амаре. Лондон запросил срочной помощи.

В начале 1916 года экспедиционный корпус (около 9,8 тысяч штыков, 7,8 тысяч сабель, 24 орудия) выступил на помощь английским войскам через Керманшах. Но после получения известий о том, что войска генерала Ч. Таунсенда (10 тысяч человек) капитулировали в Кут-эль-Амаре (на крайнем юге Ирака), Баратов прекратил наступление и отошёл к северу от малярийного приграничья.

В июне того же года турецкие войска вошли на персидскую территорию и начали наступательную операцию. Экспедиционному корпусу, многие казачьи полки которого были ополовинены эпидемией малярии, пришлось отступить, оставив города Ханекин, Керманшах и Хамадан. Но наступление неприятеля было остановлено.

В феврале 1917 года Баратов перешёл в контрнаступление и успешно вернул утраченные позиции. Высланная вперёд кубанская казачья сотня вышла на территорию Месопотамии и установила с англичанами непосредственную связь. Со штабом британского главнокомандующего генерала Ф. С. Мода была установлена радиосвязь.

Генерал от инфантерии Н. Н. Юденич, который с образованием в 1917 году Кавказского фронта стал его главнокомандующим, задумывал преобразовать русский экспедиционный корпус в отдельную армию, поставив во главе её Баратова. Но такому плану не суждено было сбыться. Однако корпусной начальник права командующего армией всё же получил.

На протяжении всей Первой мировой войны Стамбулу и Берлину так и не удалось совершить стратегическую диверсию против России на Кавказе и в Туркестане. Немалая личная заслуга в этом принадлежала терскому казаку в чине генерала от кавалерии Николаю Николаевичу Баратову. Свой последний чин он получил 8 июля 1917 года от Временного правительства.

…После заключения Советской Россией сепаратного мирного договора в Брест-Литовске русская армия и вместе с нею Кавказский фронт перестали существовать. 10 июля 1918 года Баратов подписал свой последний приказ по экспедиционному (Кавказскому кавалерийскому) корпусу — о его расформировании.

После этих событий Баратов пять месяцев жил в Индии, после чего примкнул к Белому движению. Представлял деникинскую Добровольческую армию при меньшевистском правительстве Грузии. 13 сентября 1919 года в Тифлисе террорист бросил в проезжающего в машине генерала бомбу. В результате ранения Баратову была ампутирована нога.

В марте — апреле 1920 года он занимал пост министра иностранных дел Южно-Русского правительства. Оказавшись в белой эмиграции, Николай Николаевич по поручению П. Н. Врангеля занимался вопросами оказания помощи русским военным инвалидам. Стал одним из организаторов Союза инвалидов. С 1927 года — председатель Главного правления комитета «Для русского инвалида», работавшего в Париже.

После этого генерал от кавалерии Баратов до самой смерти занимал пост председателя Зарубежного союза русских инвалидов. Одновременно являлся главным редактором газеты «Русский инвалид» и председателем Союза офицеров Кавказской армии. Умер в Париже.

В советской историографии этот человек проходит под фамилией Мамонтова. Но на самом деле его настоящая фамилия произносится через второе «а», как Мамантов. Всё дело в том, что председатель Реввоенсовета Л. Д. Троцкий в своих приказах сознательно искажал фамилии «белобандитов». Позднее это написание сохранилось.

К. К. Мамантов родился в семье офицера лейб-гвардии Кирасирского Его Величества полка. Происходил из старинного дворянского рода, но семейные доходы были небольшими. В 1888 году закончил Константиновский кадетский корпус, а ещё через два года — столичное Николаевское кавалерийское училище. Был выпущен корнетом в лейб-гвардии Конно-Гренадерский полк.

И во время учёбы, и с началом службы Константин Мамантов отличался не только высоким ростом и незаурядной внешностью, но и готовностью отстаивать свою честь и свои убеждения. За дуэль в мае 1893 года был отчислен из гвардии и переведён армейским поручиком в 11-й драгунский Харьковский полк.

В 1896 году Мамантов получает чин штаб-ротмистра. Однако через два года «за вольный характер» был вынужден выйти в отставку с зачислением в запас по армейской кавалерии.

…Однако расставаться с военной карьерой Константин Мамантов не пожелал и потому «подался в казаки». В 1899 году «по особому ходатайству» он зачисляется «в комплект Донских казачьих полков». Служба продолжается в 3-м Донском казачьем Ермака Тимофеевича полку, который был расквартирован в городе Вильно (ныне Вильнюс). Теперь его чин — подъесаул.

Поскольку недавний гвардеец стал казачьим офицером, то он причисляется к казачьему сословию. То есть становится приписным казаком станицы Усть-Хопёрской 1-го Донского округа Войска Донского.

В казачьем полку служба у Мамантова ладилась. В 1901 году он производится в есаулы. С началом Русско-японской войны подаёт прошение о переводе его в действующую армию, то есть в Маньчжурию.

Просьба была удовлетворена. Донской офицер зачисляется в ряды 1-го Читинского полка Забайкальского казачьего войска, с которым Константин Мамантов прошёл всю войну.

Забайкальцы-читинцы в Маньчжурии отличались не раз, особенно в рейдах русской конницы под начальством генерала Мищенко. Именно под его знамёнами Мамантов, будущий белоказачий предводитель, увидел эффективность манёвренных действий больших конных групп.

На Японской войне доброволец удостаивается трёх орденов и наградного Анненского оружия — шашки. После войны, в 1908 году, он производится в войсковые старшины и принимает командование сотней в своём 3-м Донском казачьем полку. Затем переводится в 1-й Донской казачий полк, размешавшийся в Москве.

Первую мировую войну Мамантов встретил командиром первоочередного 19-го Донского казачьего полка, входившего в состав 4-й Донской казачьей дивизии. Затем он переводится командиром 6-го Донского генерала Краснощёкова полка и получает чин полковника.

События февраля и октября 1917 года казачьим офицером были восприняты отрицательно. Однако это не помешало ему в том же году стать командиром бригады в 6-й Донской казачьей дивизии. В конце года он в её составе прибыл на Дон, в станицу Нижне-Чирскую.

С началом Гражданской войны полковник Мамантов встаёт в рады Белого движения. Он формирует в станице Нижнечирской партизанский отряд, в своём большинстве из казаков-фронтовиков, и во главе его выступает в «Степной поход» под командованием походного атамана войска генерала П. Х. Попова.

Первым боем для полковника Мамантова в Гражданской войне стал рейд на станицу Платовскую для разгрома отряда местных крестьян-красногвардейцев, которым командовали Будённый и Думенко. Из местных калмыков были сформированы конные сотни, которые пополнили мамантовский, в основном пеший, партизанский отряд.

В начале апреля 1918 года во время Общедонского восстания вернулся со своим отрядом в Нижне-Чирскую. Из неё выступил на помощь восставшим против советской власти станицам 2-го Донского округа. Звание генерал-майора он получил в том же апреле месяце.