Несколько акров чистой холмистой земли, изредка прерываемой одинокой высокой елью или кедром, бочком примыкали к двум изолированным хижинам. Позади них ввысь уходили белоснежные пики, создававшие великолепные декорации. Несколько теплых месяцев, безусловно, казались ее родителям раем на земле.

— Вы не этого ожидали, да? — Сочувствующий тон Гейба не совсем подходил к его насмешливому выражению лица.

Иви расстегнула ремень безопасности и открыла пассажирскую дверь. Она выскользнула из пикапа.

— Здесь прекрасно.

Убийственно неотразимая улыбка Гейба стала шире, отчего его и без того привлекательное лицо стало еще привлекательнее. Это согрело Иви, послав волну огня в низ живота.

Чувствуя, как поддается чарам его улыбки, Иви напомнила себе, что это не для нее. Она вытащила сумки из багажника пикапа, отказавшись от помощи Гейба, и, пробормотав слова благодарности, поплелась к хижине. Иви все еще возилась с ключами, когда Гейб подошел к ней, встав рядом на узком крыльце.

— Проблемы?

— Нет, — резко ответила она.

— Давайте покажу вам, в чем тут фокус, — предложил Гейб. Он взялся за ручку двери и дернул ее с усилием. Дверь распахнулась, и он зашел внутрь. Пылинки плясали в свете солнечного луча, пробивающегося через окно втемную комнату. Ни на что не похожий запах затхлого воздуха и нафталина ударил в ноздри Иви.

— Нужно включить электричество, — сказал Гейб и повернул выключатель.

Зайдя в помещение, Иви встала как вкопанная. Кровь прилила к лицу. Нет, конечно, она не привыкла к пятизвездочным отелям — на зарплату учителя не разгуляешься, — но и таких трущоб она не видела.

Иви осмотрела комнату, пренебрежительно поморщившись: поломанный диван, рваные занавески на окнах и хромоногий пластиковый стол. Древний проржавевший холодильник дребезжал в углу, добавляя в какофонию дискомфорта неприятное сопрано.

Впервые с того момента, как она решила начать все заново, Иви почувствовала испуг и неуверенность. Памятуя о злорадном выражении на лице Гейба, когда они остановились у дома, она решила, что не подаст виду, чего бы ей это ни стоило.

Иви призвала на помощь злость, чтобы подавить поднимающуюся панику, и повернулась к Гейбу.

— Откуда вы знаете, как управляться с моей дверью? Там, откуда я приехала, это называется взлом и проникновение.

Гейб все еще был в своих зеркальных летных очках. Он скрестил руки на груди и навалился на стену.

— А здесь мы называем это соседством.

— На будущее учтите, что я не люблю, когда соседи вламываются ко мне в дом. И Бога ради, снимите уже эти чудовищные очки! — воскликнула Иви, нетерпеливо взмахнув рукой. — Я привыкла видеть того, с кем разговариваю.

Гейб проклял предков, наделивших его таким беспечным рыцарством. Ему всего-то требовалось проводить мисс до двери и убедиться, что все в порядке, так нет же, полез зачем-то помогать. Хотя ему нравилось наблюдать за ней. Ее кожа была еще бледнее, чем ему показалось в кабине самолета. Впрочем, он даже жалел немного свою новоиспеченную соседку.

Несмотря на ее хрупкую внешность, Гейб начинал чувствовать внутреннюю силу, с какой она противостояла жизненным обстоятельствам. В ней чувствовалась школа жизни, преподавшая ей немало уроков. Гейб сразу распознал это, поскольку не раз на собственной шкуре испытывал все превратности судьбы. К своему немалому раздражению, он почувствовал определенную толику уважения к Иви О’Брайен. Он также заметил уязвимость в ее фиалковых глазах, прежде чем она успела спрятать это под маской презрения. Гейб вздохнул. Уязвимая и решительная — что за адская смесь!

Гейб выполнил требование Иви и снял очки.

— Я не вор, мисс О’Брайен. Я знаю, как открывается эта дверь, потому что владел этим домом какое-то время. Я продал его только прошлой весной.

Иви отметила про себя, что эта информация, возможно, пригодится ей. Он только что сам признал, что продал эту разваливающуюся хибару ее родителям и почти наверняка гораздо дороже, чем она того стоит. Но, к сожалению, в данный момент она не могла сосредоточиться ни на чем, кроме бездонных глаз Гейба. Эти глаза обрамляли темные и невероятно длинные ресницы, а сам цвет отливал редким ртутным оттенком. Самые удивительные глаза, в которые Иви приходилось смотреть. Если бы не угловатое и даже несколько грубое лицо, то их вполне можно было бы назвать... женственными, за неимением более подходящего определения. Одним словом, они были так хороши, что у Иви перехватывало дыхание.

Она с трудом вернулась к разговору:

— Вы продали это моим родителям?

Гейб сложил очки и убрал их в боковой карман куртки. Он пожал плечами:

— Сделкой занималась риэлтерская контора. Я ни разу не видел покупателя, но я помню, что продал дом доктору И.Г. О’Брайен прошлой весной. С тех самых пор дом стоит пустой.

Иви вцепилась в спинку дивана до боли в пальцах.

— Значит, они так и не приехали, чтобы посмотреть собственность?

Гейб покачал головой:

— Нет. Риэлтерская контора обеспечила их видеопленкой.

Иви моргнула. Слово «шок» было самым мягким, чтобы описать ее расположение духа. Она попыталась сглотнуть внезапную сухость в горле. Реальность больно била. Видеопленка?! Она приняла жизненно важное решение, основываясь на сомнительном выборе родителей. Иви овладела паника, она едва сдерживала истерический смех. Уволиться с работы, продать дом, переехать...

— С вами все в порядке? — спросил Гейб.

Мысли Иви замедлили свой дикий бег от этого простого вопроса. Каким-то шестым чувством она осознавала, что, несмотря ни на что, приняла правильное решение, приехав сюда. Ну и что, что придется немного потрудиться и перестроить дом — Иви повторно осмотрела комнату. А может, и вообще прибегнуть к помощи динамита. Но это все не имело значения. Потому что здесь теперь ее дом, и он будет таким, каким она сама его сделает.

Наконец Иви посмотрела на Гейба.

— Э-э, да, все в порядке. Спасибо.

Он взглянул на нее с недоумением, растрепал пятерней волосы и попятился к двери.

— Слушайте, мне надо идти. Если вам что-нибудь понадобится, просто дайте мне знать.

Искренность, прозвучавшая в голосе Гейба, удивила Иви. Как ни странно, с его воинственностью легко было ладить.

— Спасибо, но, думаю, все обойдется, — ответила Иви отрывисто.

Гейб дерзко улыбнулся, стоя на пороге.

— Я бы на вашем месте не был так уверен, — пробормотал он еле слышно.

— Вы еще увидите, как сильно ошибаетесь на мой счет, мистер Мэттьюз, — сказала Иви достаточно громко, чтобы он услышал ее.

Гейб одарил соседку неотразимой улыбкой.

— Поживем — увидим, — сказал он и исчез за дверью.

Иви облегченно вздохнула. Наконец-то ей удалось избавиться от общества этого Гейба Мэттьюза. Она всегда старалась держаться подальше от таких типов. Наглых, непрошибаемых мужиков.

Не ведая того, Гейб подтвердил ее мысли, хлопнув дверью своего дома, что стоял ярдах в тридцати.

Иви снова вздохнула. Что ж, ей придется нелегко с таким соседом.

Глава 2

Шесть недель спустя

В полдень пятницы обычная толпа обедающих заполнила ресторан «У Стиффи». Стиффи Уилкинз, владелец единственных в Нью-Хоупе ресторана, бара и бассейна, стоял за старомодным прилавком, разглагольствуя по поводу своей новой спутниковой системы, принимающей триста пятьдесят каналов. Несмотря на раздражающую любовь к звукам собственного голоса, Стиффи бесподобно готовил сандвичи с лосятиной. Гейб всегда подозревал, что в этом и крылся секрет посещаемости его заведения. Это, да разве еще близкое соседство торгового центра Лолли. Впрочем, больше в Нью-Хоупе пойти было некуда.

До сегодняшнего дня.

Присев за столик рядом с окном, Гейб бросил хмурый взгляд на веселую шумиху, в которой, казалось, все население Нью-Хоупа принимало участие. Все собрались возле отремонтированного здания, украшенного воздушными шариками. Яркие шары и вымпелы развевались на октябрьском ветру, контрастируя со свинцовым небом и серо-зеленым пейзажем.