Он помедлил, пристально глядя на нее.

— Нет, не похожи.

Да, она не из тех женщин, что легко впадают в истерику или всего пугаются. Быть может, она действительно стала свидетелем чего-то необычного.

— Хорошо, — согласился Грант. — Если сказанное вами правда, то нам, пожалуй, следует…

Он увидел, как она, поглядев мимо него, побледнела.

— В чем дело?

— О Боже, вот они.

Времени удирать не было: ряженые слишком близко. В любую секунду кто-нибудь из преследователей увидит ее… увидит их…

— Быстро сюда.

Прежде чем Грант успел произнести хоть слово, Шайен затащила его внутрь зала.

Как и на площади, в огромном помещении толпилось множество народу. Все были разбиты на пары. Казалось, что они с Грантом попали на свадебную церемонию. Брачующиеся, держась за руки, смотрели на мужчину, стоявшего перед алтарем. Алтарь и стены были богато убраны цветами и искусственными голубками. В зале звучал свадебный марш.

Шайен оглядывалась по сторонам. Большинство пар были одеты в подходящие маскарадные костюмы. На некоторых женщинах настоящие подвенечные платья, а на их избранниках смокинги. Лишь немногие были в повседневной одежде.

Страх вновь отступил перед инстинктом журналиста. Подняв цифровой фотоаппарат, она моментально сделала несколько снимков. Жених и невеста, стоявшие рядом, позировали ей. Они остались довольны: судьбоносное мгновение было запечатлено навеки.

«Еще несколько минут назад ее чуть ли не трясло от страха, — подумал Грант, — а теперь она превратилась в виртуозного фотографа, спокойно щелкающего все вокруг. Необыкновенная женщина».

— Вы постоянно снимаете все, что попадается вам на пути? — прошептал Грант ей на ухо: гвалт все усиливался.

Она попыталась сдержать дразнящую дрожь волнения, пробежавшую по ее позвоночнику.

— Так легче восстановить в памяти картину событий. — Шайен направила объектив на переднюю часть зала.

Она сделала несколько снимков коренастого коротышки, стоявшего перед толпой, — очевидно, он исполнял роль служки. Улыбка на его лице была доброжелательной и какой-то умиротворяющей. Белый костюм на нем как нельзя лучше сочетался по цвету с густой гривой волос. Только руки его сверкали разными красками: огромные драгоценные камни в перстнях, преломляясь в свете множества свечей, отбрасывали разноцветные блики на лица стоявших перед ним.

Шайен опустила фотоаппарат.

— Что это за место? — шепотом осведомилась она у Гранта.

В ответ он лишь пожал плечами. Взглянув назад, он увидел мужчину в костюме черта, пробегающего мимо открытой двери. Выражение на лице ряженого было столь злобным, что по спине Гранта пробежала холодная дрожь.

Пожалуй, Шайен и впрямь стала свидетельницей убийства.

Грант обнял ее за плечи. Когда она удивленно взглянула на него, он просто показал ей жестом, чтобы она отодвинулась подальше от входа и влилась в завороженную толпу.

— Они снаружи, — шепотом сообщил он ей и, увидев, как в ее глазах промелькнул ужас, еще крепче прижал ее к себе.

Коротышка шаркающей походкой подошел к Шайен и вложил ей в руки увядающий букет.

— Последний, — объявил он. Отсутствующий зуб портил ему улыбку. — Сегодня, должно быть, счастливейший день в вашей жизни.

— Пожалуй, — согласилась Шайен. Она украдкой поглядела на входную дверь, молясь, чтобы этот человек оказался прав.

Грант ощутил, как напряглась ее спина. Он сам никогда не ведал страха… не считая страха перед неудачей в делах, но тот лишь придавал ему сил. В его душе шевельнулось и укрепилось желание защитить ее. «Виной тому, должно быть, маскарадный наряд», — задумчиво пробормотал Грант.

Он опустил голову и прошептал ей в ухо:

— Просто смотрите перед собой и притворяйтесь, будто вы являетесь частицей этого сборища. В зале полно пар. — Кивком головы он показал на людей, стоявших впереди них в три ряда: — Тут даже есть еще одна Скарлетт и еще один Рэтт.

Он заметил, что вторая Скарлетт брюнетка. Однако первое, что привлекло взгляд, так это цвет ее платья. Сочный изумрудно-зеленый — точно такой же, как и у Шайен. Если преследователи будут их искать, то сначала увидят ту пару. Быть может, это совпадение позволит им удрать.

Шайен согласно кивнула головой, однако все ее внимание было сосредоточено на мужчине, что дал ей букет. Он, по всей видимости, работал на пару с человеком, стоявшим у алтаря.

— Что здесь происходит? — спросила она его, прежде чем он смешался с толпой.

Коротышка, похожий на переросшего эльфа, сердито посмотрел на нее, словно ответ представлялся очевидным.

— Да ведь вы выходите, разумеется, замуж, — поставил он ее в известность, а затем поспешил к своему хозяину.

— Разумеется, — тихо повторила она, обменявшись взглядом с Грантом. У него здесь связи. Ему ли не знать?..

— Еще одна комедия?

— Кажется, да.

На последний день масленицы было намечено множество программ, и каким-то пяти комитетам не уследить за всем: Грант мог высказать лишь предположение насчет творящегося здесь.

«Ну, что бы тут ни происходило, все идет к концу», — подумала Шайен. В какой-то миг она потянулась за висящим на плече фотоаппаратом, но затем, чтобы не мешать, решила не трогать его.

Человек у алтаря мановением руки призвал толпу подойти ближе. Казалось, что физически это невозможно. Однако собравшиеся сплотились еще теснее.

— Рождается новый смысл слова «сплоченность», — прошептал ей на ухо Грант.

«Ну что ж, по крайней мере, хоть он получает от происходящего удовольствие», — подумала она, стараясь не придавать значения тому, что его тело прижимается к ней… и эта близость волнует ее.

— А теперь, господа мужчины, повторяйте за мной, — произнес человек у алтаря. — Я… назовите свое имя, — настойчиво продолжал он. По толпе прошелестел монотонный шепот. — Ох, громче, будто вы гордитесь этим мгновением. Снова. Я… — священнослужитель повторил свою речь во второй раз.

Пожав плечами, Грант присоединился к всеобщему хору, повторяя слова, которые священник произносил речитативом.

Порой в снах Гранту представлялось, как он стоит рядом с женщиной и говорит эти фразы, и сердце подсказывает ему, что она — та, которую он так долго и втайне ото всех искал. Вот только никак не мог разглядеть ее лицо. Единственное, что имело значение, — ощущение. Безошибочное ощущение: она.

И всякий раз, когда он просыпался, его охватывало чувство тяжелой утраты. Будто некая драгоценность выскользнула между пальцев. Он всегда по нескольку минут не мог избавиться от этого ощущения. И не раз лишь отсутствие уверенности, что в его объятиях действительно некая драгоценность, удерживало его от брачного обета в церкви.

Он не просто хотел, чтобы рядом лежало теплое женское тело. Ему хотелось не только делить с кем-то ночью ложе. Так поступал его отец, и пять неудачных браков показали, что ему чего-то недоставало. Грант жаждал большего. Он нуждался в товарище, подруге сердца, с которой мог бы прожить остаток дней своих. Конечно, он желает от нынешних времен слишком многого, но на меньшее не согласен.

«И это означает, вероятно, что мне придется провести жизнь в одиночестве», — философски думал он.

Но вот теперь, единственно для новизны впечатлений, он произносил требуемые от него слова. На его губах блуждала усмешка, когда он обещал любить и лелеять стоявшую подле него женщину во все дни его бессмертной жизни.

«Преподобный» с довольным видом кивнул головой. И обратился к женщинам:

— Прекрасно. А сейчас черед дам. Я… назовите свое имя, пожалуйста… даю обет…

Краем глаза Шайен видела, что О’Хара с веселой улыбкой на устах смотрит на нее. Что ж, черт подери, описание этой церемонии может даже оказаться пикантной подробностью в ее статье. Она уже сочинила подзаголовок «Я была миссис О’Хара… пять минут».

Она громко произнесла: «Я, Шайен Тарантино, даю обет…» Голос ее, казалось, выделялся на фоне монотонного бормотания десятков других женских голосов.