- Нет, не передумал.

  - И это правильно. Такой шанс один раз в жизни выпадает. И хотя риск имеется, не думаю, что он велик. - Мы с ученым оказались в приемной, где нас ожидал Миша, и он сказал: - Увидимся вечером, Вадим Андреевич.

  - Обязательно.

  Румянцев ушел, а кресло подхватил Миша, который повез меня на медосмотр, настолько подробный и квалифицированный, что я просто диву давался. Рентген, десятки врачей, пробы крови, мочи, кожного и волосяного покрова, кардиограмма, еще не пойми что, а в конце беседа с психологом. Поэтому когда через четыре часа мое транспортное средство вкатили в гостевую комнату, которая должна была стать моим временным пристанищем, сил у меня уже не было. И упав на кровать, я с трудом заставил себя включить ноутбук, просмотреть почту и начало научно-популярного фильма от "Румянцев и Компания" под названием "Многомерная Вселенная". Ну, а поскольку после краткой вступительной речи руководителя проекта сразу же пошли формулы, рисунки, графики и обоснование разных теорий, то меня хватило на десять минут, после чего я вырубился. Какой там вечер и разговор с вопросами. Спать. Спать. Спать. А все остальное завтра.

  Ночью мне приснился сон, который можно назвать кошмарным. Потому что я в мельчайших подробностях увидел тот день, когда случилась авария, и Вадим Соколов лишился своих близких, а сам превратился в развалину.

  Было погожее летнее утро. Выходной. Впятером: моя жена Елена, ее брат Костя, дети и я отдыхали на тихой подмосковной даче. Настроение было замечательное. Рядом лес, неглубокая речушка, и мы, все вместе, находились в тени сада и жарили шашлык. Запах мяса щекотал ноздри. Лена накрывала на стол. Дочки с любопытством через забор рассматривали привязанную на лугу соседскую дойную козу. Ну, а мы с Костей, который, как и я, был офицером ФСБ, стояли у мангала и лениво перемывали косточки нашему непосредственному начальнику генерал-майору Капушеву, который не желал отпускать нас в отпуск, и постоянно ссылался на большую загруженность делами.

  В общем, все было хорошо. И тут, дернул Костю черт, и он вспомнил о том, что забыл в доме свой мобильник. Родственник ушел, а у меня по душе, словно кошки коготками заскребли, что являлось верным признаком надвигающейся беды или каких-то осложнений. Невольно, я нахмурился. Но моя любимая женщина, невысокая шатенка с выразительными карими глазами в легком светло-синем сарафане, заметила это. Она подошла ко мне, прильнула к моему плечу, а я обнял ее, успокоился, и мы стали наблюдать за детьми, которые переключились на ловлю бабочек. Благодать. Вот так бы сидел в этом тихом спокойном месте и ни о чем бы плохом не думал.

  Однако нашу идиллию нарушил Костя, сообщивший, что в Москве произошел террористический акт и нам приказано срочно явиться на службу. Делать было нечего. Диспетчер на московском телефоне, наверняка, уже отметил, что майор Самойлов и подполковник Соколов извещены, а значит, необходимо ехать. Завтра Елене на работу, а дочерям в детский сад. Нас, скорее всего, загрузят задачами на несколько дней вперед, и забрать жену с детьми будет некому, хотя впереди еще целый выходной. Так что ехать надо было всем вместе.

  Мы собрали вещи, сложили в кастрюлю шашлык, погрузились в Костину "ауди" и направились в столицу. Вновь вернулись нехорошие предчувствия, и я не раз хотел попросить свояка остановить машину. Но взгляд жены и еле заметная усмешка Кости, который называл мое природное чутье на опасность излишней мнительностью, сдерживали меня. И чтобы немного успокоиться и не нервировать близких, я прикрыл глаза и постарался сосредоточиться на предстоящей работе. Было, восстановил свое душевное спокойствие, и в этот момент раздался крик Елены:

  - Осторожно!

  Хлоп! Я открыл глаза и увидел на дороге зазевавшуюся молодую мамашу с коляской, которая стояла на проезжей части, и в каком-то глупом недоумении смотрела на надвигающийся автомобиль.

  "Дура!" - подумал я, а Костя резко ударил по тормозам и постарался отвернуть в сторону. И все бы ничего, но позади нас по трассе ехал груженый кирпичами "камаз".

  Удар! Хруст сминаемого металла! Крик жены и хрип Кости! А затем темнота и пустота, из которой выплыло лицо Елены, неестественно спокойное и какое-то умиротворенное.

  "Ты жива?" - мысленно обратился я к ней.

  "Нет", - пришел беззвучный ответ.

  "Но ведь я вижу тебя".

  "Это сон Вадим. Всего лишь сон. Но не обычный, а вещий".

  "И зачем ты пришла в него?"

  "Предупредить тебя".

  "О чем? Об опасности?"

  "Да. Эксперимент, в котором ты завтра будешь участвовать, пойдет не так, как задумано. Человечество не получит доступ в новые для себя пространства пока не решит свои проблемы. Такова воля богов".

  "Каких богов?"

  "Всех. И добрых и злых. В чем в чем, а в этом они солидарны".

  "И мне надо отказаться от участия в опыте?"

  "Ни в коем случае. Иди в портал. Но когда он закроется, ничего не бойся. Ступай туда, куда тебя поведет сердце, и боги даруют тебе новую жизнь, а мы с девочками отпускаем тебя, и желаем счастья. У тебя будет другая женщина и другие дети. Сбереги их и ты будешь счастлив. Вспоминай нас, но не тоскуй. Нам здесь хорошо".

  "Где здесь?"

  "В мире, который живые называют Серым пространством".

  Помедлив, я вновь послал явившемуся в мой сон призраку свою мысль:

  "Я войду в портал, но перед этим хочу кое-что узнать. Мы еще встретимся?"

  "Возможно, когда-нибудь, в других перерождениях и новых телах. Прощай, Вадим".

  Призрак стал растворяться, а я выкрикнул:

  "Прости меня! Я не сберег нашу семью!"

  "Ты ни в чем не виноват", - прошептали исчезающие губы, и снова я оказался в вязкой и недоброй темноте, которая, словно глина, повисла на моем теле.

  - А-а-а! - я рванулся из обступившей меня липкой субстанции, и по моим глазам ударил свет.

  В комнату проникали лучи восходящего солнца, которое в этот зимний день светило как-то неестественно ярко. Рядом стоял Миша, который был заметно обеспокоен, и он спросил меня:

  - Вадим Андреевич, с вами все хорошо? Вы так кричали, что я решил, будто вам плохо.

  - Ничего страшного, - одеялом вытирая со лба испарину, ответил я. - Просто вчера был тяжелый день, а ночью мне приснился дурной сон. Но я уже в порядке.

  - Тогда вставайте. У нас в запасе осталось всего четыре часа. Сейчас умываемся, приводим вас в порядок и легкий завтрак. Потом снова по врачам, подпишите бумаги, что вы доброволец, и короткий отдых. Давайте-ка, я помогу вам встать...

  Время до начала эксперимента пролетело очень быстро, поскольку я был погружен в себя и занимался анализом своего ночного сновидения. Что это? Бред воспаленного сознания или реальное послание из иного мира? Этого я не знал. Но почему-то был совершенно спокоен и, прислушавшись к своим чувствам, никакого беспокойства не ощущал. Это вселяло в меня дополнительную уверенность. И когда ровно в одиннадцать часов утра Миша вкатил мою коляску в комнату, где был смонтирован первый земной телепорт, отставной подполковник Вадим Соколов был бодр, свеж и излучал уверенность.

  В просторном помещении царила суета. Бегали ученые и их помощники из команды Румянцева. Тащили куда-то в угол толстый кабель техники. На входе находилось несколько охранников, и три человека устанавливали видеокамеры и настраивали звук. Ну, а я смотрел на небольшой металлический круг в центре, вокруг которого стояли три толстых металлических балки с черными коробками на верхушках. Вот и весь телепорт в иной мир, в который мне предстоит войти, а затем вернуться обратно. Хотя, если воспринимать появление во сне моей жены как вещий знак, мне выписан билет в один конец. Однако я готов шагнуть в неизвестность, потому что здесь меня ничего не удерживает.