— Разрешу, разрешу.

Тедди издал торжествующий вопль.

Дороти впервые за все это время посмотрела на Вильяма. Он так искренне улыбался, что, казалось, рад не меньше, чем Тедди.

— Представляешь, Вилли, сегодня к нам в гости придет девчонка. И мне придется с ней играть! — с чувством произнес Тедди.

Улыбка исчезла с губ Вильяма, и он сочувственно покачал головой.

— Понимаю, что это не слишком приятно, но тебе придется уделить ей внимание, Тед. И, пожалуйста, запомни: с женщиной всегда следует вести себя галантно.

— Галантно? — Тедди хлопнул глазами. — А что это значит?

— Это значит — вежливо и по-доброму.

Тедди вздохнул и пожал плечами.

— Ладно, когда придет Вероника, буду галантным.

— Вот и отлично! — Вильям похлопал племянника по спине. — Значит, договорились. После обеда принимаемся за дела вместе.

— Договорились! — оглушительно звонко выкрикнул мальчик.

Вильям многозначительно посмотрел на Дороти, как будто хотел что-то ей сказать. Но, так и не произнеся больше ни звука, вышел из кухни.

Скоро он уедет, уедет, уедет! И все станет на свои места, подумала Дороти, на мгновение зажмуриваясь и прикусывая губу.

Приняв душ и переодевшись, Вильям вышел во двор и приблизился к «ситроену».

— Вильям! — позвала его развешивающая постиранное белье Анна.

Все утро она почти не разговаривала с ним, лишь осуждающе и недружелюбно на него поглядывала. Он прекрасно понимал, что ей не дает покоя та сцена, свидетельницей которой она стала вчера, и чувствовал себя несколько неловко.

— Можете уделить мне пару минут? — спросила пожилая женщина.

Вильям пожал плечами.

— Конечно. В чем дело?

Анна вытерла руки о передник и вперевалку приблизилась к нему, все время поглядывая на крыльцо, будто боялась, что Дороти или Тедди выйдут и услышат, о чем она намеревается заговорить.

— Наверное, вы думаете, что наша Дороти какая-нибудь гулящая, ведь у нее нет мужа, а ребенок есть, — произнесла она очень тихо, пронзая Вильяма взглядом. — А у нее в этих делах почти и нет опыта-то!

— Во-первых, я о Дороти совсем другого мнения, — ответил Вильям. — Во-вторых, не понимаю, почему вы говорите мне подобные вещи.

Лицо Анны сделалось вдруг воинственным и в то же время жалким. Она напомнила Вильяму кошку-маму, вставшую на защиту котят перед всесильным человеком.

— Я не дурочка, и прекрасно понимаю, что произошло вчера между вами, — прошипела она. — Если вы планируете позабавиться с Дороти, как с игрушкой, лучше убирайтесь отсюда.

Вильям примирительно поднял вверх руки.

— Ну зачем же вы так? За то, что случилось вчера, я уже попросил у Дороти прощения. Мы договорились, что больше не будем заниматься подобными глупостями.

Анна одобрительно кивнула.

— Вот и правильно.

Вильям улыбнулся. Было очевидно, что старая Анна любит Дороти, как дочь. А ему почему-то очень хотелось, чтобы о ней заботились, чтобы ее любили. Сам же он не мог подарить ей ничего подобного.

С Клэр Симмонс они дружили с самого детства. Окончив школу, вместе поступили в университет, только Дороти была вынуждена бросить учебу.

На протяжении вот уже пяти лет Клэр доводилась женой Филиппу Симмонсу. И, несмотря на то что эта семья давно склоняла Дороти продать им ферму и тем самым вызывала в ней враждебные чувства, с Клэр она продолжала дружить.

Сегодня миссис Симмонс сообщила подруге радостную новость: они с Филиппом ждут второго ребенка.

— Через семь месяцев нас будет уже четверо, представляешь? — мечтательно произнесла она, откусив кусочек испеченного Дороти пирожного.

— Я очень за вас счастлива, Клэр! — всплеснула руками Дороти. — Как воспринял это известие твой муж?

Клэр обнажила зубы в улыбке.

— Он готов на руках меня носить. Поит соками и закармливает мороженым. Мороженое — моя слабость, ты ведь знаешь.

— Наверное, вам хочется мальчика? — поинтересовалась Дороти.

Клэр пожала плечами.

— Филипп говорит, для него не имеет большого значения, девочка это будет или мальчик. — Она откусила еще кусочек пирожного и запила его чаем. — А ты, подружка? Не думаешь, что тебе давно следует найти себе подходящего мужчину?

Дороти ухмыльнулась.

— В существование такого рыцаря я уже перестала верить. Нам и вдвоем с Тедди неплохо живется.

Она поднялась со стула и прошла к плите, чтобы подогреть чайник.

— Какие глупости! — Клэр рассмеялась.

Послышался шум подъезжающей к дому машины. Спустя несколько минут хлопнула парадная дверь и на пороге кухни появился Вильям. Белоснежная футболка и синие джинсы отлично сидели на его стройном мускулистом теле.

— Я уже вернулся. — Он мгновенно узнал жену одного из своих единокровных братьев, и по его лицу пробежала тень. — Миссис Симмонс, здравствуйте.

— Добрый день, мистер Доусон, — ответила Клэр. — Мне очень жаль, что вчера вы ушли от нас так скоро. Я хотела угостить вас молочными булочками.

— Спасибо, но я торопился, — сухо произнес Вильям, изо всех сил стараясь не выдать голосом всколыхнувшихся в душе кошмарных ощущений.

Извинившись, он вышел из кухни.

— А он очень даже ничего, этот твой работник, — прошептала Клэр, как только звуки шагов Вильяма стихли.

Дороти вернулась за стол. Ее темно-карие глаза встревоженно блестели.

— Он что, приезжал вчера к вам?

— Да, буквально на минуту, — ответила Клэр.

— Но… Зачем?

— Это меня и саму интересует. Только Филипп, Мэтью и Роджер упорно хранят молчание и никому из нас не рассказывают, чего именно хотел этот Вильям. — Клэр немного подалась вперед. — Мне известно только одно: он приходил поговорить об Эмете Симмонсе. А это плохой знак.

Сгущались сумерки. Вильям сидел на скамейке во дворе и курил. Вообще-то он избавился от этой отвратительной привычки четыре года назад, но в последнее время все складывалось так неудачно и странно, что ему вновь безумно захотелось успокоить нервы столь примитивным и пагубным способом.

Всю вторую половину дня он непрерывно работал: привел в порядок еще одно подсобное помещение, приступил к ремонту задней стены дома: правая нижняя его часть находилась в состоянии, близком к аварийному. Обедать он не стал, сказав, что поел в городе, не пришел и на ужин, сославшись на отсутствие аппетита. С трех часов дня до шести вечера ему помогал Тедди. Присутствие этого славного ребенка и работа отвлекали от навязчивых мыслей.

Сейчас, когда Тедди уже спал, а трудиться больше не было сил, отделаться от мрачных дум не представлялось возможным.

Узнав о том, что Дороти в дружеских отношениях с Симмонсами, он испытал очередное потрясение. Не сегодня завтра правда должна была всплыть на поверхность.

Если Дороти станет известно, кто я такой, она незамедлительно вышвырнет меня на улицу, размышлял он, делая очередную затяжку. Наверняка Леонард ей ненавистен. И даже если счет, открытый им на имя Тедди, окажется огромным, терпеть меня, его брата, в собственном доме она не станет.

Он твердил себе, что должен проваливать из этого города, из жизни Дороти и Тедди, но чувствовал, что без них будет уже не в состоянии жить по-прежнему. Ни перспективная работа, ни Аберистуит уже не влекли его к себе, как раньше, и не казались единственным спасением от беспощадного одиночества.

Проклятье! — ругался он про себя и закуривал очередную сигарету. Надо было сегодня же найти в Кардиффе какого-нибудь юриста и попросить его рассказать Дороти об открытом на имя Тедди счете, а самому уехать. Все очень просто! Нет же! Я остаюсь, тем самым все более запутывая ситуацию!

Его внимание привлек загоревшийся на террасе свет, и он потушил недокуренную сигарету. От голода, дыма и переживаний голова шла кругом.

На крыльце появилась Дороти. На ее плечах белела легкая шаль, накинутая поверх платья с короткими рукавами.

Повинуясь какому-то внезапному порыву, Вильям вскочил со скамейки и торопливо подошел к ней.