Вот уже три дня Митчел держит ее в постоянном напряжении. Сначала та безобразная сцена в конторе, потом — розы, фарс на семейном обеде. Теперь новый виток «ухажерства» — два телефонных звонка и вновь шикарный букет, присланный в офис. Она не удивится, если увидит Митчела с коробкой конфет в форме сердца, перевязанной розовой ленточкой. Но зачем такие фокусы? Неожиданный поворот на сто восемьдесят градусов просто необъясним, и заверения Скотта, что он, дескать, пересмотрел свою точку зрения, казались Эйлин неубедительными.

Очевидно, Скотт придумал еще один розыгрыш. Может, ему так понравилось ее дразнить, что он решил продолжить игру? Или он задался целью любым способом получить-таки плату — если не деньгами, так ее нервами?

Впрочем, обратного хода нет. Скотт обещал заехать ровно в шесть, сейчас уже половина шестого. Программу Скотт наметил такую: наскоро выпить коктейль, а потом посмотреть мюзикл. При других обстоятельствах вечер, несомненно, доставил бы Эйлин удовольствие. Она любила театр, особенно мюзик-холл, куда ходила с детства. После представления мать всегда водила ее за сцену, где собирались знаменитые артисты. То были сказочные встречи. Но сегодняшний, по всей вероятности, окажется дурным сном, от которого нельзя очнуться.

За окном хлопнула дверца машины. Шесть часов. Какая точность! Чтоб ему провалиться!

Эйлин подождала, пока дверной звонок не раздастся во второй раз.

— А я уж думал, мне придется стоять под дверью, — растягивая слова, произнес Скотт, когда Эйлин наконец впустила его в прихожую.

— Разве я бы посмела? Ведь тогда всему свету станет известно о моих отчаянных усилиях найти мужа.

Он стоял, опираясь о дверной косяк, всем своим видом выказывая спокойствие и непринужденность. Ясно, он не испытывал даже толику той тревоги и беспокойства, что охватили Эйлин. И его манеры раздражали ее еще больше.

— Конечно, пришлось бы дать объявления на первых страницах утренних газет, — поддразнил он девушку.

— Мы что, весь вечер проведем в таком духе?

— Надеюсь, нет, Эйлин. — Голос Скотта звучал мягко и нежно. Он провел пальцами по ее щеке. — Ты не хочешь меня впустить?

Она отодвинулась в сторону, отнюдь не уверенная, что желает впустить адвоката. Это казалось девушке своего рода посягательством на неприкосновенность жилища. Скотт явно перехватил инициативу. Более того, Эйлин просто не знала, как его остановить. Она опять теряла контроль над ситуацией.

Но его прикосновения, легкие касания пальцами завораживали Эйлин, и ей хотелось, чтобы они не только не прекращались, но переросли во что-то большее, хотя она сама себе боялась признаться в этом. Нет, нужно держаться гордо и независимо, твердила Эйлин. Конечно, если его чувства серьезные, тогда может быть… Но думать о дальнейшем она не решалась.

Предположим, адвокат понял ее намерения, но тот ли он, кто ей действительно нужен?.. При первой встрече Скотт заявил, что ему не нужна жена. Когда он был искренен? Тогда или на следующий день, сказав, что передумал и готов обвенчаться?

Преуспевающие бизнесмены обычно не соглашаются в семье на роль второй скрипки, считая зазорным потакать прихотям жен. Конечно, работа имеет для Эйлин важное значение, но карьера — не самое главное в жизни. К тому же домохозяйка из нее никудышная — нет ни навыков, ни желания.

— Уютная квартирка, — похвалил Скотт. — Сразу видно, что принадлежит художнице. — Его взгляд прошелся по гостиной, лестнице, что вела на второй этаж. Скотт прошел в кухню. — И очень просторно. — Камилла потерлась о ноги гостя. — Красивая кошка, — вновь одобрительно заметил он и почесал ей за ушком.

— Рада, что тебе все нравится, — сухо откликнулась Эйлин и взяла с кухонной стойки сумочку. — Может, мы все-таки пойдем?

— Еще есть время, — ответил Скотт, продолжая оглядывать обстановку.

Эйлин начинала закипать. Ей не нравилось, как он рассматривал все вокруг, словно проводя инспектирование, совсем как в своей конторе.

— Зеленый — мой любимый цвет, — вдруг объявил Митчел. — Но мне никогда не приходило в голову, что он может так подходить женщине. — Рот его скривился в плотоядной ухмылочке. — Пожалуй, действительно, лучше пойдем.

— Ну, расслабься же, Эйлин. Все хорошо. Они сидели за столиком в патио ресторана.

Плеск небольшого искусственного водопада полностью заглушал шум большого города.

— Да я совершенно спокойна, — соврала Эйлин.

Разве можно не нервничать в присутствии Скотта? Он источал необъяснимый демонизм, да, именно демонизм. И от этой мысли Эйлин стало легче, словно она проникла в его тайну. Значит, вот причина ее неуверенности в обществе Скотта. Я просто, как всякая женщина, чувствую его, как, вероятно, и многие клиентки адвоката, — подумала она.

— У нас в запасе еще почти час, — сказал Скотт, посмотрев на часы. — Ты хочешь есть или заказать только коктейль?

Эйлин улыбнулась легко и непринужденно. Почему бы и в самом деле не провести приятный вечер с привлекательным, хоть и несносным мужчиной?

— Почему ты смеешься? — осторожно поинтересовался Скотт. — Что-то личное? — Он неожиданно взял ее за руки. — Ты очень красива, Эйлин.

Секунду девушка сидела как завороженная, потом отняла руки.

— Не думаю. — Однако своенравный ответ совсем не соответствовал ее ощущению: от его прикосновения по телу девушки вдруг стремительно пронеслись электрические заряды.

— И я не думаю. Я уверен — ты красива, — настаивал Скотт. — И ты это знаешь.

Изменив тему разговора, Эйлин резко спросила:

— Вы хоть когда-нибудь покидаете зал суда, мистер Митчел?

— Я готов убегать так часто, как тебе захочется. Скажи только слово.

— Амплитуда!

— Однако вы мастерица на всякие приколы, мисс Крэнстон!

— Я? Кажется, вы говорили что-то о напитках.

— Один — ноль. — И Скотт подозвал официанта.

— Мне нравится ресторан, — сказала Эйлин. — Ты часто бываешь здесь?

— Очень. Это одно из моих любимых мест, живительный оазис среди пыльной пустыни города.

Когда принесли напитки, Эйлин решила, что пора приступать к делу. Она опять улыбнулась про себя. Дело… Похоже, Скотт может заставить напрочь забыть не только о работе, но и вообще обо всем на свете.

— Почему ты так настаивал, чтобы мы пообедали сегодня?

— По многим причинам. Во-первых, мне стыдно за ту историю в офисе. Очевидно, кто-то действительно подшутил над нами обоими. Обычно я отношусь к любой ситуации с чувством юмора, но оно, видимо, меня подвело. — Скотт сделал глоток. — Я два дня не покидал суда. Очень запутанное дело! Угрозы, шантаж, грязные обвинения. Я-то верил, что моя клиентка — потерпевшая сторона. Вся в синяках и кровоподтеках. А у мужа много свидетелей. — Он поглядел сквозь поднятый бокал. — Трудно сказать, чем дело закончится. Но мне бы хотелось, чтобы парень получил по заслугам. И я добьюсь своего!

— Ты действительно принимаешь дело так близко к сердцу!

— А что тут удивительного? — не понял Скотт. — Ведь это — моя работа. Но не будем о ней говорить. Просто я хотел объяснить, почему находился в таком возбужденном состоянии. Может, ты дашь мне еще один шанс?

Эйлин в замешательстве молчала. Слова Скотта звучали убедительно, и сам он казался искренне смущенным.

— Вот и хорошо, — промолвил адвокат, принимая молчание Эйлин за знак согласия. — А теперь моя очередь. — На мгновение он нахмурился. — Почему ты — молодая, богатая и — да-да красивая, должна искать брачного партнера через газету? Уверен, стоит тебе только пальцем поманить, и мужчины моментально окажутся у твоих ног.

Эйлин подчеркнуто вздохнула.

— Все не так просто. Я встречалась со многими мужчинами. Мои родственники и друзья постоянно пытаются меня сосватать.

— И в чем же дело? Если беда в том, что ты считаешь себя исключительной особой, то вряд ли помогут объявления.

— Может, и особая. По крайней мере, многие так говорят. Но я сама другого мнения. Ну… просто мне еще не встретился никто, кого я захотела бы представить спутником на всю жизнь. Или кто принял бы меня такой, какая я есть.