На сей раз ей все же удалось на какой-то момент сбить его с толку. Он моргнул и слегка покачал головой.

– Нет, я к нему привык.

– Ну не знаю, – скептически посмотрела на него Ванесса.

Ей сразу бросилось в глаза, что Джеферсон, несмотря на жару, был единственным гостем, одетым в длинные бежевые полотняные брюки и свитер с длинными рукавами. Остальные джентльмены почти поголовно надели шорты-бермуды, повсюду пестрели яркие летние рубашки, а некоторые решились выйти на лужайку просто в купальных трусах и сетчатых майках.

– Что касается меня, то я охотно позволяю своей коже дышать, – заметила Ванесса и отвела со лба челку.

Джеферсон Тэйлор, по ее мнению, должен был попросту запариться в своем наряде. Его лоб покрылся капельками пота, но он тем не менее не собирался переодеться во что-то более легкое, свободное.

– Если бы я располагал такой же красивой кожей, как у вас… – Его взгляд оценивающе прошелся по ее декольте. -…То, безусловно, выставил бы ее на всеобщее обозрение.

– Но ведь вы мужчина, – энергично возразила Ванесса, которую неожиданно смутил взгляд его темных глаз. – Для мужчины красота не имеет такого значения.

– Вот как? – Кажется, эта тема его заинтересовала. – Тогда что же, по вашему мнению, имеет значение, если мы говорим о мужчине?

– Характер! – выпалила Ванесса. – Характер и сексапильность, вот что делает мужчину интересным.

– Ну и как, я обладаю этими качествами?

Ванесса почувствовала, что покрывается испариной. Какого черта она затронула такую скользкую тему! В сущности, никого, кроме самого Джеферсона, не касается, во что он одет. Но нет, вечно она со своим дурным языком опрометчиво лезет вперед, и вот… На этом месте Ванесса приостановила самокритику и испытующе взглянула на своего собеседника.

«Ну ясно! Я его натолкнула на идею!»

Девушка совершенно отчетливо прочитала по лицу Джеферсона, что голова его в данный момент занята не летней жарой или решением сложной математической задачи. Джеферсон Тэйлор выглядел абсолютно так же, как и любой другой мужчина, сообразивший, что у него появился определенный шанс.

– А ну-ка, скажите, – прервал взбудораженные мысли Ванессы его приятный низкий голос. – Во мне есть эта – как вы только что замечательно выразились – сексапильность?

Душ, полцарства за холодный душ! Ванессе показалось, будто ее охватило огнем. А тут еще этот Джеферсон Тэйлор со своими дурацкими вопросами! Ей вдруг безумно захотелось, чтобы он убрался подальше, а сама она оказалась в спокойной уединенности своей комнаты. Но чуда, к сожалению, не произошло, и Ванессе нужно было хоть как-то ответить на его вопрос.

– Откуда мне знать! – наконец выдавила она. – Я не могу с определенностью об этом судить, да и вообще у меня другие хобби.

– Другие хобби? – Джеферсон был явно озадачен.

– Да, другие хобби, – подтвердила Ванесса, радуясь, что нашла в результате иную тему. – Например, роликовые коньки или гонки в ящиках из-под мыла. Это когда катятся наперегонки в самодельных тележках под горку. А вы уже поднимались на воздушном шаре?

– Нет, – покачал головой Джеферсон.

– Тогда вы должны обязательно как-нибудь попробовать. Наверху чудесно и так спокойно. Только птицы глуповато поглядывают. Я думаю, что вы обиделись из-за того, что кто-то вторгся в ваше уединение…

«Боже, что за чушь я несу!» – выругала себя мысленно Ванесса, но сейчас она явно была не в состоянии ясно мыслить. Вызвано это было как сильным впечатлением, произведенным на нее Джеферсоном, так и взглядом, которым он на нее смотрел.

Но смотрел он на нее совсем не тем неприятным голодным взглядом, как Энтони Ричмонд, нет, у Джеферсона была абсолютно другая манера разглядывать ее, и именно это с каждой минутой все сильнее беспокоило Ванессу.

– Черт возьми, прекратите наконец, что вы на меня уставились! – вырвалось у Ванессы. – Это заставляет меня нервничать и чувствовать неуверенность.

– Простите. – Джеферсон с трудом подавил насмешливую улыбку. – Я ни в коем случае не хотел докучать вам.

Он немного изменил позу в своем кресле, повернувшись к Ванессе профилем, и остановил свой взгляд на бассейне, в котором жизнь била ключом.

– Так лучше? – осведомился Джеферсон с явной иронией в голосе, не глядя на Ванессу.

– Да, спасибо, – процедила она.

– Расскажите мне, как вы познакомились с Вероникой, – неожиданно попросил Джеферсон, когда разговор между ними уже грозил окончательно иссякнуть.

Ванесса вздрогнула. Что на это ответить?

– Ну так… – Девушка в отчаянии прикусила губу. – По работе, – вывернулась она. – Моя подруга должна здесь фотографировать, и миссис Ричмонд оказалась настолько любезной, что пригласила и меня тоже.

Ух, проскочила! Ванесса в изнеможении закрыла глаза.

– А кто вы по профессии? – продолжал допытываться Джеферсон.

Ванесса взмахнула ресницами и мило ему улыбнулась. Это была безопасная область: о своей работе она могла говорить часами, не выдавая истинной причины пребывания здесь.

– Я занимаюсь рекламной графикой, в общем, я хороший, но, к сожалению, совершенно невостребованный дизайнер. – Она негромко засмеялась, увидев недоумение на лице Джеферсона. – Знаете, нет заказов. Но ничего. Придет время, и меня обязательно оценит босс какой-нибудь крупной фирмы. А пока буду по-прежнему выращивать помидоры и морковь.

Теперь уже Джеферсон покачал головой, выражая полное непонимание. Девушка просто скакала с одной темы на другую.

Ванесса, заметив его растерянность, лаконично поведала о причинах увлечения овощеводством, и Джеферсон издал низкий приятный смешок.

– По крайней мере, вы умеете находить выход из положения, – промолвил он и добавил более серьезным, с оттенком восхищения, тоном: – Вы не хотите легко сдаваться, а пробиваетесь наверх. Даже без реальной перспективы добиться когда-либо своей цели.

– Что значит «без реальной перспективы»? – возмутилась Ванесса. – Я вам не какой-то мелкий художник-любитель, я училась своему ремеслу основательно. Почему же в один прекрасный день мне не получить вполне реальный шанс?

– Не волнуйтесь, – мягко вставил Джеферсон. – Я не хотел вас обидеть. – Действительно не хотел, но почему-то все время вызывал у Ванессы гнев. Однако у этой малышки в крови чистейший динамит. – Просто забудьте мои слова, хорошо? Давайте снова помиримся и будем наслаждаться чудесным днем.

Теперь Ванесса почувствовала себя неловко.

– Мне очень жаль, – промямлила она. – Иногда я бываю несколько несдержанной. Моя подруга Сара считает, что у меня темперамент тротиловой шашки.

Джеферсон онемел, потом откинул голову и захохотал. Ванесса с изумлением констатировала, что лицо его вдруг помолодело на несколько лет. И вообще – это открытие снова заставило ее занервничать, – он оказывался в высшей степени интересным мужчиной, когда выходил из состояния угрюмости.

Его черные волосы были густыми и здоровыми, чувствовалась рука хорошего парикмахера, который, правда, не смог совладать с упрямым вихром на макушке. На лице выделялись, когда он был в добром расположении духа, выразительные глаза, в глубине которых плясали маленькие довольные искорки.

Прямой нос с тонкими ноздрями свидетельствовал о впечатлительности его натуры, красивый рот с полными губами указывал на чувственность, а сильный подбородок с ямочкой посередине говорил об изрядной доле своенравия.

Чрезвычайно взрывоопасная смесь, притягивающая Ванессу и одновременно пугающая.

– Да, да. Я думаю, что это очень точное сравнение, – сказал, все еще смеясь, Джеферсон. У него были сильные руки с длинными худыми пальцами, вид которых вызвал в Ванессе желание, чтобы они ее погладили. – Ради Бога, оставайтесь такой, какая вы есть, – задыхаясь от смеха, посоветовал Джеферсон. – Тогда никто и никогда не одержит над вами верх.

– А я и не собираюсь позволить кому-либо одержать надо мной верх, – возразила Ванесса. Она подняла свой стакан, показывая, что пьет в честь Джеферсона. – И не собираюсь париться в этом пекле, – с улыбкой добавила она. – Мне хоть и очень приятно с вами беседовать, но сейчас неудержимо тянет искупаться в холодной воде. А как вы на это смотрите? Давайте вместе проверим, не пересохло ли еще море?